-Двадцать три записи, включая базовую. Мы сумели прочесть двадцать две. Одна, увы, была с дополнительной защитой. Насколько я могу судить, та, которая относится к периоду обучения в разведшколе. Данные утрачены безвозвратно. Остальные читаются, копии я оставил в лабораторном архиве, как ты и велел.
-Хм! Дополнительная защита? Интересно, с чего бы? Впрочем, понятно с чего: хомо берегут методики обучения. Ручаюсь, что эта запись единственная находилась в кассете не по хронологии и под ложным ярлыком. Так?
-Откуда ты знаешь? - Рин-Риду смешно двинул кожей над глазами, хотя никакого подобия человеческих бровей у него уже не просматривалось. - Именно так. Она стояла четырнадцатой, хотя маркирована как «ноль-бис». Первые пять мы проверяли по полной программе, базовую - нулевую - и первые четыре задания, остальные - только по входной маркировке. На этой первичная маркировка была обычная, вплоть до молекулярных меток, а защита стояла по низкому уровню, от двухпарольного считывания. Требовались дополнительные пароли, которых, впрочем, у нас все равно не было. Мы не сумели бы вскрыть запись и обойти защиту, даже если бы знали о ней.
-Этих паролей в общем хранилище скорее всего нет и никогда не было, - пояснил Йен-Яскер. - Если нужно восстановить память за тот период, прибывает специалист непосредственно из разведшколы. С паролями. И вводит их самостоятельно, не открывая мнемоникам хранилища. По крайней мере я бы поступал именно так.
Рид-Рину отпил еще чаю, ожидая распоряжений шефа.
-Ладно, сын, ты хорошо поработал. Кого-нибудь потерял?
-Двоих из прикрытия. Так было надо.
-Что ж… Вполне приемлемая для клана цена. Иди отдыхай. О записях я позабочусь сам.
Йен-Ридт уважительно наклонился и встал с подвеса.
-Мама здесь?
-Здесь. Хочешь ее увидеть?
-Да.
-Похвально. Ступай. Она спрашивала о тебе утром.
Снова наклонившись, Йен-Ридт покинул беседку. А глава резидентуры притронулся к кассете с кристаллами лишь после того, как опустел сосуд с чаем.
Штаб флота прикрытия «Квазар»
Галактика-2, окрестности финишного створа генератора нуль-коридора
1
-Все равно, - проворчал Раджабов. - Здесь все чужое. Звезды - чужие, их из Солнечной не видно.
-Из Солнечной много чего не видно! - Маримуца пожал плечами. - В нашей галактике миллиарды звезд. Большую их часть из Солнечной не видно. Так что ж теперь?
-Я не о том. - Раджабов поморщился и несколько секунд размышлял, прежде чем развить мысль. - Пусть их не видно глазом. Но ведь всегда знаешь хотя бы, в какой стороне они находятся. А где мы сейчас? Куда моей маме глядеть, чтобы пожелать сыну удачи? Где сейчас Солнечная - ты можешь показать? Мы словно в преисподнюю провалились, когда прошли нуль-коридором. Перестань он действовать - мы ведь так никогда и не узнаем, как далеко забрались от Солнечной и где искать нашу родную галактику на этом чужом небе…
-А зачем тебе это знать? - недоуменно протянул Маримуца. - Коридор работает миллионы лет. С какой стати ему ломаться? И вообще, что ты заладил: неизвестно где, неизвестно где… На кой ляд знать, в какой сектор здешнего неба тыкать пальцем, если для возвращения все равно нужно идти в сторону коридора?
Раджабов протяжно вздохнул:
-Ничего ты не понимаешь, Дари! Человек потому и человек, что родину любит.
Если мне грустно и тоскливо, я могу отыскать среди тысяч звезд одну маленькую и слабенькую звездочку, но я знаю, что это наше Солнце, я гляжу на него - и мне становится легче. Если Солнца не видно, я просто гляжу в небо и знаю, что там, за килоунами пустоты, по ту сторону сияния каких-нибудь чужих цефеид оно все равно есть, родное наше Солнышко. И мне снова легче. Понимаешь?
-Нет, - буркнул Маримуца сердито. - Что-то тебя, Рафик, пробило на ностальгию. Ты сколько в космосе?
-Двенадцать лет, - признался Раджабов.
-А, - понимающе кивнул Маримуца. - Кризис первой дюжины. Не переживай, через пару лет пройдет.
-Да ну тебя. - Раджабов говорил тихо и беззлобно. - Я не хочу терять корни.
-А ты их и не теряешь. В доминанте Земли большинство людей никогда не видело нашего Солнца. И родиной считает совсем другие миры. Вот я, к примеру: я ведь родился на Офелии. А в Солнечную попал по чистой случайности - бате выгодную работу предложили, вот всей семьей и переехали. Мне два года всего было. Не получи батя эту работу, я бы считал родиной Офелию, а не Солнечную. И вообще, я думаю, что раз уж галакты приняли нас как равных, надо и самим становиться галактами. Наша родина - космос. Теперь уже даже не только изначальная галактика. Вот тут наш дом и есть, понимаешь? Наш дом - везде, куда дотянут икс-приводы.
-Сюда они не дотянут…
-… а теперь - не только икс-приводы, но и нуль-коридоры, - невозмутимо поправился Маримуца. - В общем, не ной, Рафик, какая разница - видно Солнце, не видно? Оно есть, и ты это знаешь. Вот и грейся знанием. Знание - свет, знание - сила, понял?
Раджабов не ответил. Он глядел на экран, где чужие звезды складывались в чужие созвездия. Где к кромешней пустоте незримым пятном лежал финишный створ нуль-коридора.
-Кстати. - Маримуца поглядел на часы. - Сейчас должен транспорт пройти. Минут через пять. Давай-ка запросы…
Унтер Раджабов потянулся к пульту мгновенной почты.
Теоретически мгновенная почта могла бы работать и напрямую, но между родной галактикой и галактикой-2 не были описаны промежуточные гравитационные очаги, а стало быть, невозможно было выстроить корректный роутинг м-потока. Союз решил эту проблему посредством двух ретрансляторов вблизи стартового и финишного створов коридора. Правда, пришлось ставить еще и целую сеть ложных, «шумовых» ретрансляторов: хоть и ничтожен был шанс засечения м-потока противником, он все-таки существовал.
-Экспедиционный бот свайгов, - сообщил Раджабов спустя пару минут. - Водолазы. Ишь ты, видать, находочка наша затонула…
-Ты бы помалкивал, а, Рафик? - укоризненно посоветовал Маримуца. - Ну его… Раз в году и мгновенка подслушивает. Оно тебе надо?
-Ладно, ладно, - фыркнул Раджабов. - Дурацкая ситуация. Все все знают, но делают вид, что ничего такого не происходит. Не люблю.
-Не люби, никто не просит, - отозвался офицер. - Однако предписания изволь выполнять. Давно, блин, небо в алмазах не видел? Так можно устроить!
Рафик усмехнулся, но ответить не успел: на контрольном экране из финишного створа показался нос экспедиционного модуля.
Как и многие корабли постройки свайгов, модуль имел стремительные обтекаемые очертания и стремился к классической форме наконечника копья. Почему-то раса разумных рептилий сочла эту форму наиболее целесообразной для большинства некрупных кораблей. Огромные крейсеры свайгов обыкновенно имели форму тора - эдакие исполинские бублики.