Это так, для справки.
-Хватит с ней цацкаться, Элспет! - гаркнула бабушка, ее терпения обычно хватает ненадолго. - А ты, Эла, сядь, не мельтеши перед глазами.
Когда Ба в таком настроении, с ней лучше не спорить. Я захлопнула холодильник и обреченно уселась за стол.
-Ешь, - тем же непререкаемым тоном приказала она.
Под тяжелыми взглядами родственниц и реющего над ними сизым облачком Морриса я взяла ложку и пододвинула к себе тарелку с рагу. В данный момент мне было все равно, что жевать - мясо или, скажем, край занавески, лишь бы родня осталась довольна и нашла себе другой объект внимания.
Тщетные надежды.
-Доченька, помнишь дядю Берни? - начала мама долгий путь к теме, что стояла на повестке сегодняшнего собрания. - Он еще держит мясную лавку в Ларквилидж.
Спэрроу в нашем графстве - как воробьев недобитых. Каждого пятого спроси, эта ли у него фамилия, не ошибешься. А всех помнить, никакой памяти не хватит.
Не прекращая жевать, я помотала головой.
-Как же так, солнышко, - попеняла мне тетя. - Дядя Берни! Его кузина еще вышла замуж за Энтони Крейна из Крейнсвиля. Энтони-то ты должна помнить! Это внук Анжелины Уайт, сводной сестры Белинды Томтитс. Ну Томтитсов, что живут в Уиллоу-мэнор, ты всяко знаешь.
-Не, не знаю таких, - пожала плечами я.
Мама с тетей обменялись беспомощными взглядами. Ба забарабанила пальцами по столу.
У еды, наконец, стал появляться вкус. Рагу было весьма недурственным, хотя и слегка переперченным.
-Ма, можно мне молока?
-Сейчас. - Она рассеянно щелкнула пальцами, и бутыль появилась на столе.
-А стакан?
Он незамедлительно звякнул рядом с бутылью.
-Спасибо, мам.
Родительница махнула рукой, не прекращая шушукаться с тетей.
Кажется, жизнь налаживается. Возможно, мне даже не придется никуда сегодня тащиться на ночь глядя, а пятая глава «Прогулок по крышам» не останется недочитанной. А все дело в специфике моего дара (или проклятия - тут-как поглядеть). Им нельзя воспользоваться в корыстных целях, не нажиться никак. Вот такая подлянка.
Только помощь родственникам, причем остро нуждающимся. Причем тем, которых я знаю лично. Ну или хотя бы смутно помню.
И что здесь такого, спросите вы?
Уточняю: бескорыстная помощь. К сожалению, ведьмы и альтруистические побуждения - вещи плохо совместимые. Вот и приходится нашему трио выкручиваться. И насколько я знаю бабушку, променада сегодня ночью мне не избежать. Но попытаться же можно?
-Эла, а как звали ту кудрявую хохотушку, с которой ты ходила в младшую школу? Вы еще за одной партой сидели. Неразлучны были, как Сцилла с Харибдой.
-Мама, что за выражение! - возмутилась родительница. - Ты с кем девочку сравниваешь?
-Да, Элеонора, - попеняла тетя, - у ребенка так могут комплексы появиться.
Бабушка пристукнула ладонью по столу:
-Нормальное сравнение! С мысли меня не сбивайте. - Бабушкин инквизиторский взгляд вновь уперся в мою персону. - Так как там эту девочку звали, Эла?
Хэлен Элизабет Уиттберг. В девичестве Найтингейл.
Вот как ее звали. И зовут. Я надеюсь. Но давать эту ценную информацию бабушке не стоило ни в коем случае.
-Ну… - Я попыталась изобразить ранний склероз.
В девичестве Найтингейл.
Вот как ее звали. И зовут. Я надеюсь. Но давать эту ценную информацию бабушке не стоило ни в коем случае.
-Ну… - Я попыталась изобразить ранний склероз. - Как же ее… прямо на языке вертится… Вроде бы Лайза… Или нет… Сейчас-сейчас, подождите…
Тетя подалась вперед:
-Давай, милая, вспоминай!
Я засунула в рот полную ложку рагу. Уперев задумчивый взгляд в потолок, тщательно прожевала, затем неопределенно похмыкала и наконец выдала:
-Не-а, не помню.
Ба нахмурилась:
-Эла, вспоминай! Хуже будет!
Моррис в качестве драматического аккомпанемента затряс цепями. Мне почему-то отчетливо слышалась мелодия «Боже, храни королеву».
Вот подпевала!
Я сердито зыркнула в его сторону, и он тотчас истаял. Правда, звон не прекратился.
-Будет тебе, Элеонора! - Тетя обошла стол и прижала меня к своему большому мягкому телу. - Отстань от бедного ребенка. Она сейчас сама все вспомнит. Правда, лапочка?
Ой-ой, нашли наивную! А то мы ни разу не развлекались игрой «плохой и хороший инквизитор».
Если бы не набитый рот, я захохотала бы в голос. А так, прикрывшись ладонью, просто издевательски захрюкала.
Тетушка, насупившись, вернулась обратно на свою табуретку.
-Вот как ты воспитала свою дочь, Эсме, - пробурчала она. - Никакого уважения к старшим.
Мама перегнулась через стол и погладила меня по голове:
-Хорошая у меня дочка. Посмотрите, какая славная выросла. Кто ж теперь догадается, что в детстве она была грозой мальчишек. Младшего Вуда, помнится, палкой так отдубасила - неделю в школу стеснялся ходить.
Я аж подпрыгнула на месте. Ложка возмущенно тренькнула в почти пустой тарелке.
-Он первый начал! Порвал Хэлен Найтингейл платье и… - Я осеклась, глядя на подозрительно воодушевленные лица.
Язык мой - та еще вражина.
И что самое страшное, я вспомнила-таки дядю Берни. Почтенного Бернарда Спэрроу. Кажется, двоюродная бабка Хэлен приходилась ему свояченицей, а его самого за свою сознательную жизнь я видела раз пять, не больше. Причем последний - в нежном двенадцатилетнем возрасте, еще до инициации.
-Вспомнила, солнышко?
Мой мрачный кивок осветил лица родственниц улыбками.
Адовы псы прореди нашу многочисленную родню, особенно ту, что готова «в скорбные времена оказать благотворительность бедным благородным женщинам, живущим без крепкой мужской поддержки»!
-Вы мне обещали, что прошлый раз будет последним.
Бабушка скрестила руки на груди:
-Сейчас не до твоих капризов, Эла. Тут совершенно особый случай.
Раз от раза у нас случаи все особеннее и особеннее.
-Так что там стряслось у старины Берни? - преувеличенно бодрым голосом поинтересовалась я. - Дела сердечные? Происки конкурентов? Или проблемы со здоровьем от прицельно наведенного сглаза?
-Создатель с тобой, лапушка, не напророчь! Бернард вполне благополучен. Да еще внука ждет. - Тетя развернулась к бабушке: - Не помнишь, Элеонора, Мисси когда разродиться должна? К Самхайну? [1]
-Я-то почему должна такую чепуху помнить! - передернула плечами Ба.