Взял только то, что относилось к хотяевскому периоду. Как раз записи за восемнадцатый год…
Я еще раз мысленно посетовала на судьбу-индюшку. Ну надо же; вся нужная информация была у меня под носом, можно было просто позвонить Коле… И совсем не обязательно было красить волосы в цвет корейской морковки и уж тем более распечатывать новую пару колготок! Вот жизнь-то - хуже заседания кафедры! Я совсем было приуныла, но тут вспомнила, какой подарок мне готовит Алексиус к годовщине свадьбы… Это всегда помогало - настроение резко взмыло вверх, как и чашечка с былинными мотивами. Уж не знаю, от чего она так переполошилась - от моего ли хохота или психокинетической энергии.
-О, барабашка! - грустно констатировал Коля, наблюдая зависшую в воздухе чашку. - Опять соседи на дому лечат…
Тут я сообразила, что Колиными соседями и были Воронцовы. Ну, те самые… Слава богу, что Коленька уже ко всему привычный.
-Так что там с проповедником? - напомнила я.
-Да ничего особенного. Только он взялся митинговать на ярмарке, как туда приехала симпатичная бабенка из Ведьмеева…- И тут Коля со вкусом пересказал историю Вийки (хотяевская версия-триллер, толпы оживших мертвецов с вилами и косами, бледные и зашуганные мужички…). - После этого проповедник самолично возглавил карательную экспедицию, причем оказался в числе немногих спасшихся. В тот же день он уехал, даже не забрав вещей… Кстати, - оживился Коля, - мы их нашли! Представляешь?
-Что нашли? Вещи?
-Да-да. На том месте, где предположительно стоял дом старосты, Ленечка отыскал полусгнивший короб с книгами на латыни, посвященными ведьмовству, распознанию ведьм… Боже мой! - Коленьку вдруг перекосило, как мои новые сапоги после московского метро. - Там же был «Malleus maleficarum» [4] хрен знает какого года… Куда же мы его, а?
Я подозревала, что трактат вместе с остальными бебехами у ушлого Ленечки, но промолчала. Мораль сей басни такова - иногда нет ничего важнее соленых огурцов. Чтобы не пришлось переживать, что раритетная вещь ушла более трезвому, в то время как вы отмокали в утренней росе.
-Ладно, ладно, про… проглядели, в общем, ладно. Что-нибудь полезное, кроме книжек, было!
-Книжки! - стонал Коля, старательно щупал сбрызнутые одеколоном волосики (нет, за что люблю Алексиуса, так это за то, что вот такое «выдирание влас» он устраивает всегда легко). - Так хорошо сохранились, прямо мистика какая-то… там еще был железный ларец, но мы не смогли открыть, открывашка самим нужна была…
Я с грустью утопила окурок в заварке. Пепельниц Коля не держал. Ничего не попишешь, приходится признать, что визит к Коле был практически безрезультатным. Что ж, с чистой совестью я могу сдать этих инквизиторов племянницам, а сама займусь, пожалуй, Сюнневе. Еще вчера, когда я увидела ее в коридоре, то почувствовала, что с ней что-то не так. И только сегодня утром я поняла, в чем дело. Тетка Лета это тоже видит. И беспокоится. Ведь если такое случилось один раз, то может повториться…
По возвращении домой меня ждал сюрприз. Точнее, два сюрприза - Даниил Алексеевич и Ян Алексеевич Корвум. Мои огрызки, Тяпа и Ляпа.
Я устало ввалилась в прихожую, чуть не расцеловавшись с мраморной дурищей (чем я вообще думала, когда ее контрабандой оформляла как «100 кг хозяйственного мыла на нужды кафедры»), в тот самый момент, когда Данчик и Янчик проверяли, можно ли задушить человека в объятиях. Естественно, подопытным объектом была моя самая тихая племянница.
-А если вот так плечики стиснуть - загнется?.
-А если вот так плечики стиснуть - загнется?..
-Не… надо прижать посильнее…
-Да не здесь, а вот тут… К груди прижимай, имбецил! - Чего-то она уже не дышит…
-Главное - шевелится, а дышать необязательно…
-А если ножки дергаются, это чего значит?..
-Типа «рада вас видеть!»…
-Шухер, мать!!!
Я в помещении летать не умею, но тут у меня даже получилось левитационное скольжение. Скинув туфли и не жалея новых колготок, я плавно, едва касаясь пола пальцами ног, заскользила к моим великовозрастным дитятям.
Закрутив одной рукой уши сразу двум сыновьям, второй я выдернула Мишкин скелетик из лап юных гестаповцев.
-Та-ак, мымрята!!| Что это за вакханалия? Почему не на Селигере?
-А мы и поехали…
-Но в первый же день…
-Просто пошли помыться…
-В местную баню…
-Стоим себе, тремся, как древнеримские нищие, друг о друга - мочалка-то накрылась…
-Тут - бац! - влетает какая-то старая матрона, то бишь злобная кошелка с неустроенной личной жизнью, рожей Бабы Яги и такими же комплексами…
-Как поднимет хай!
-Как погонит нас оттуда!
-Представляешь, ма, мы, все в мыле, бежали, Через все это село, все такие видные…
-А на четверых один тазик!
-Засада!
-Ну мы ей отомстили…
-А как - не скажем, но выгнали нас отовсюду, откуда смогли!
-И тазик отняли…
-Варвары! - вздохнула я, впрочем, беззлобно. К подобным выходкам я уже привыкла, да и никакого криминала тут нет.
-А племянницу-то зачем душили?
-Так мы не душили, а обнимали!!!
-МОЛЧАТЫ!!!
Мишка под мышкой отошла немного и пробубнила:
-Теть, вы прямо как бабуля…
-Все в родню не из родни! - изрекла я. - Значит так, огрызки, Мишеньку не трогать, а то за последствия никто не ответит. Уши от вас найдем где-нибудь в Зимбабве. Не обижать, не приставать и вообще - сдувать пылинки!!!
-Нена-адо! - жалобно проблеяла Мишка… А то они захотят меня пропылесосить!
Мишка оживает
Теткины предостережения Данчику и Янчику даже за ушки не зацепились. Когда это они теть Розу слушали? Одно хорошо - пока тетка дома, эти двое по крайней мерене будут пытаться сделать из меня конструктор «Лего».
И свалились же эти ребятушки-козлятушки на мою голову! Самое обидное, что мамуля их просто-таки обожает. Еще бы, они ведь не ковыряют деликатно вилочкой в тарелочке, хомячат все подряд.
Из кухни раздался грохот. Грохот плавно перетек в коридор, и в дверях появилась меланхоличная Сюнневе, держа за хвост крупную рыбину.
-Картошку варыт-т? - осведомилась она, почесывая рыбке брюшко,
-Конечно, голубчик… - рассеянно кивнула тетка Роза, пристально вглядываясь в Сюнневе и щуря глаза.
Сюнневе тоже принялась себя оглядывать. Потом заявила категоричным тоном:
-Рыб-ба свежий!
-Кто ж спорит, тормозок ты мой! - Из соседней комнаты резво выкатилась бабуля Виолетта, попыхивая трубкой.