И тут же браток пристроился к нему в затылок, угрюмо поинтересовавшись:
- Куда идем мы с Пятачком…
- Мы ищем старую крышу, - пробормотал Тимофей, неосознанно начав при ходьбе поглаживать ноющую ногу. - Как мне сказали, эльф должен находиться в одном из древних казематов тюрьмы.
Леха тут же практично заявил:
- Так чего мы тут ходим? Здесь явно новое крыло. Видишь, ни щебня под ногами, ни трещин.
- Да? - Сэнсэй вскинул голову, оторвав глаза от покрытия крыши. - Это ты с нашими крышами перепутал. Здесь все должно быть по-другому. Впрочем…
По дальнему краю крыши тянулась зубчатая стена, окаймляющая город. Если со стороны города крыша новая - а здесь, насколько он видел, все было ровным и гладким, - может, стоит поискать со стороны крепостной стены? Возможно, тюрьма в самом начале прирастала именно оттуда.
Тюремная крыша простиралась перед ним как необъятная всхолмленная равнина, составленная из разноуровневых лоскутов. М-да. Пешком тут ходить долго - особенно с его ногой.
Выхода нет. Придется брать такси.
- Гортензия? Подойди ко мне. И потише.
«Попроси меня поласковее, - капризно заявила драконша. - Некоторое уважение подобает тому, кто просит женщину о чем-либо».
Пока Тимофей, застыв на месте и мучительно закусив губу, пытался сообразить, что ласкового можно сказать сбрендившему живому огнемету, Леха похлопал его по плечу. Тимофей содрогнулся, потому что рука у братка была тяжелая и сотрясение от хлопков вызвало новый взрыв боли в ноге.
- Так мы идем или не идем?
- Леха. - Резвых тоскливо вздохнул и воздел очи к звездам, - Как можно ласково попросить эту… драконшу?
- Твою Гортензию, что ли?
Тимофей скривился:
- Не мою, но…
- Ха! - Леха явно отвлекся от трудностей сегодняшнего дня, потому что голос у него стал ерническим. - А ты ее этой назови… козочкой! Или зайкой, или мормышкой…
- Мышкой, что ли? - хрипло переспросил тренер по тюк-до, чувствуя, как по спине начинает ползти холодок - несмотря на жар, текущий по телу от загноившейся ноги. - Иди ты.
- На женщин действует, - объявил тем временем Леха, - Она у тебя Гортензия, так? Значит, тоже в каком-то смысле баба.
Будь что будет. Сэнсэй собрал волю в кулак, плюнул на все условности и различия между ними и позвал слабым голосом:
- Малышка, э-э… прошу, подойди ко мне.
«Малышка» звучно шаркнула когтями по крыше
и моментально очутилась рядом, обдав его тугой
воздушной волной. Он покачнулся. Лехина рука надежно поддержала Тимофея за спину.
- Нам надо доехать во-он на тот край здания. Довезешь?
Драконша радостно загыкала у него в голове, выражая согласие.
Они вскарабкались на горбатую холку. Здесь не было ни удобных сидений, ни скоб-выступов, как у Эскалибура, - одни костяные бугры и шипы. Пришлось усаживаться на них, ощущая всем седалищем шишки и выступы, впивающиеся в тело.
И едва они уселись, Гортензия поддала задом и понеслась, как взбесившаяся корова на корриде, вдруг узревшая перед собой тореро, вполне подходящего под ее размер рогов. Зубчатая стена принялась стремительно увеличиваться, и примерно с той же скоростью у Тимофея начало нарастать онемение ниже пояса, чему он был только рад. По крайней мере, онемение заглушало боль, ставшую постоянной и нестерпимой.
По крайней мере, онемение заглушало боль, ставшую постоянной и нестерпимой.
Когда до стены оставалось метров десять, он прокричал, отворачиваясь от воздушного вихря, упрямо лезущего ему в рот:
- Стоять! - И тут же вспомнил, как в одной рекламе персонаж настоятельно рекомендует другому - понежнее… еще нежнее… - И выдавил скрепя сердце: - Малышка…
Гортензия забила крыльями, как кочет на плетне, начав торможение.
Они с Лехой слезли на подрагивающих ногах со спины резвой драконши и принялись обследовать крышу.
* * *
Новое утро было ознаменовано, как всегда, приходом женщины. И приносом судка, который довольно брезгливо брякнули на пол рядом с эльфом. Вигала немедленно уселся и изобразил на лице радостную улыбку.
- Терли, а ты рано встаешь?
- На рассвете. - Она разговаривала с ним таким тоном, словно сдерживала рвотные позывы, отвечая на его вопрос.
- И сразу начинаешь прислуживать в камерах? Тяжело, наверное…
- Сначала я приношу тебе еду. И еще двоим, которых позволено кормить. Ты собираешься есть? Или мне щелкнуть пальцами и покормить тебя насильно, как в тот раз?
Хамка, оценил он. И приготовился изобразить радостное и благодарное пожирание пищи, приготовленной грязными гоблинскими руками.
- Тебе здесь трудно, Терли?
- Лучше, чем тем четверым, что сидят по соседству с тобой, - ехидно заявила отвратительная представительница низкой расы.
На нее, судя по всему, не действовало его природное обаяние.
Вигала с некоторым сожалением припомнил, как многие прекрасные эльфессы (а также не эльфессы, но тоже вполне и даже очень прекрасные) говорили ему, что он красив. А также весьма молод, безусловно, по эльфийским меркам, и зело приятен в обращении. И напоминает им хищного зверя, в отношении которого руки так и тянутся приручить. Ну или хотя бы потрепать по холке…
«Хочу тюремщицу получше», - взвыл он внутри себя. А вслух произнес:
- Гм. А что с теми четверыми?
-У одного - ожоги, - сказала Терли из-под капюшона.
Значит, вот откуда запах дыма.
-А про других тебе лучше вообще не знать.
Он мысленно с ней согласился. Рассказы о пытках - не лучшее развлечение для узника. Вигала хлебнул из миски еще несколько раз и поинтересовался:
-Э-э… А что насчет моего предложения? О том, чтобы помочь мне сбежать. И о соответствующем вознаграждении даже за малейшую помощь…
Женщина помолчала, потом тихо выдохнула:
-Ты не сдаешься, да?
- Гм… - Эльф на мгновение пришел в замешательство. Что такое - «сдаваться»? Была задача, достижение которой отложилось на время по ряду причин.
Но и только. О том, чтобы прирожденный эльф, ничего не предпринимая, сидел в уголке и хныкал, что он «сдается», - и речи не возникало.
-Термин неверный, - осторожно проговорил Вигала и заработал ложкой, чтобы женщина не начала возмущаться или опять угрожать принудительным кормлением. - Я не могу сдаваться. Сдача - это ведь внутренний отказ от сопротивления, так? Для меня подобное немыслимо. Хотя меня могут взять в плен, как ты сама видишь. Но не потому, что я отказался сопротивляться и внутренне сдался, а лишь потому, что противник превзошел меня как маг. И, э-э… лишил сознания, чтобы без помех притащить сюда.