«В конце концов, это на генном уровне заложено, — подумал Макс, — мальчики любят играть в войну».
Вздохи закончились, и зазвучала сама песня:
Веря новой мечте
Под небом огромной страны,
Каждый несет в себе свет
Звездной войны.
Цепи возвышенных слов,
Как вестники новой беды,
Остерегают тебя от этой войны.
Звезды — манят и ранят.
Звезды — сияньем своим закрывают
Усмешку жестокой судьбы
Мы — армия звездной войны.
— Ну почему же пропаганда, — не согласился Макс. — По‑моему, как раз наоборот — отговаривают всяческих идиотов от войны…
— Все дело в психологии человека, — стал разъяснять Вольф. — Нам как бы говорят: война это плохо, но, как известно, запретный плод сладок и оттого более желанен. Открытая пропаганда запрещена и даже призывные плакаты могут висеть только непосредственно на вербовочном пункте. Послушай дальше, сейчас второй куплет будет, все поймешь.
Но Макс, наоборот, убавил звук до грани слышимости и спросил:
— Вы ничего не слышали?
— Нет, а что? — за всех спросил Уолш.
— Крик, я слышал чей‑то крик, — пояснил Макс, совсем выключив радио. — Надо бы посмотреть, в чем дело.
— Тебе показалось, — сказал Фил. — Народ веселится, потому орет.
— Нет, — уперся Макс, — крик был другой.
— Какой? — насмешливо спросил Уолш.
«Ааа!!!» — раздался душераздирающий крик. Теперь он был гораздо ближе.
— Вот такой, — ответил Макс и резко остановил машину, так, что завизжали тормоза.
— Потише, Макс, а то ты нас всех угробишь, — проворчал Фил. Ему все это сильно не нравилось. Он, как и Вольф, старался не ввязываться в неприятности.
Тупик оказался довольно грязным местом, с баками из‑под мусора, который вываливался, скрывая сами бачки. Создавалось впечатление, что мусорная машина не заглядывала сюда уже месяц.
Создавалось впечатление, что мусорная машина не заглядывала сюда уже месяц.
В углу за одной из таких куч было непонятное шевеление. Вдруг бак отлетел, и все увидели, что трое парней пытаются совладать с девушкой, которая отчаянно отбивалась, но кричать уже не могла, силы ее были на исходе.
Один держал ее голову и руки, второй старался удержать ноги, которые все время вырывались, и ему приходилось их снова ловить. Третий пытался справиться с замком штанов, но и это было сделать не так‑то легко, девушка извивалась змеей. Последнему это надоело, и он резким движением ударил ее в бок кулаком, после чего она окончательно обмякла.
— Ну, наконец‑то! — громко сказал один из них, когда другому удалось сорвать с нее брюки. — А то возимся с ней уже черт‑те сколько!
— Начинай, давай!
Возившийся с замком не в пример быстрее расстегнул свои штаны.
«Пора, — подумал Макс, — мы сюда не для наблюдения пришли».
— Не подскажете который час? — громко спросил Макс Брюстер, поскольку знал, что самый идиотский вопрос в подобных ситуациях сбивает с толку сильнее всего.
— Чего?
Компания замерла на своих местах.
— Который час, спрашиваю!
Все трое медленно поднялись с земли, оставив бессознательную жертву в покое. До них уже дошло, что намеченное развлечение сорвалось и продолжить его сегодня вряд ли удастся. Так же медленно они достали ножи‑бабочки.
«Хорошо хоть стволов нет, — успел подумать Макс. — А то схлопотали бы по самое не. могу!»
— Вот вы и нашли неприятности на свою задницу, — сказал самый высокий из троих, по всей вероятности, главная секс‑сила.
— Не могу не согласиться, — ответил Уолш, быстро осматривая близлежащее пространство. Осмотрев, он уже шепотом добавил: — Макс, Фил, там справа от вас, поднимите…
Макс бросил взгляд, куда сказал Уолш, и увидел там разбросанные стальные трубы. С Филом они бросились туда и, схватив тяжелую сталь, почувствовали себя гораздо увереннее. Фил даже показательно небрежно передал две трубы Уолшу.
— Отличные жестянки, — одобрил Росс, крутанув их в руках так, что трубы описали дугу. — Трое на трое, это вполне приемлемо.
Макс таким мастерством похвастаться не мог. Он вообще опасался за свое сердце, которое так быстро билось, что, казалось, сейчас выскочит из груди. Даже в ушах зазвенело. Немного успокоившись, он шагнул вперед, навстречу остановившимся противникам.
Отступать тем было некуда, кроме как пробиваться через эту троицу с обрезками труб. Главарь в довесок к своему ножу поднял такую же одиноко лежащую трубу, поскольку известная истина, что против лома нет приема, даже с ножом, работала и здесь. Один из членов банды вернулся назад и приставил нож к горлу своей жертвы.
— Не стоит, — сказал Уолш, — если ты ее сейчас поранишь, вы отсюда точно не выйдете.
— Что ты предлагаешь? — спросил высокий.
— Бросаем оружие и тихо‑мирно расходимся, без геройских драк и потасовок.
— Ладно, — сказал главарь, демонстративно складывая свой нож и засовывая его в карман. — Идет, мы уходим. Лейл, пошли.
«Что‑то долго полиции нет, — подумал Макс. — Может быть, Вольф забыл? Но нет, не должен, в тупости его никак не обвинишь».
После того как бандиты ушли, зло сверкнув глазами, Макс подбежал к их жертве, чтобы проверить — все ли в порядке, и когда нагнулся над ее лицом, отметив привлекательность и даже красоту, то получил мощный удар по щеке. Брюстер инстинктивно отдернулся назад, и второй удар заточенных ногтей прошелся мимо. Девушка очнулась и приняла своих спасителей за нападавших.