– Правда-правда, на этот счет не беспокойтесь.
Пендергаст не ответил, выражение его лица оставалось непроницаемым. Поверил ли он ей? Рассказал ли ему шеф полиции о выстреле в ее лобовое стекло или об убитой собаке? По лицу специального агента трудно было определить. В местной прессе об этом не писали – все по-прежнему были озабочены поджигателем.
– Вы мне ничего не рассказали о вашем путешествии, – сказала Кори, меняя тему предмета.
– Все, что мне требовалось, я получил, – откликнулся Пендергаст, постукивая тонкими пальцами по картонной папке. – Я нашел потерянную историю о Шерлоке Холмсе. Последнюю написанную Конан Дойлом и до сего дня неопубликованную. Она весьма любопытна. Я вам ее рекомендую.
– Будет время – непременно прочту, – кивнула Кори.
Еще одна пауза. Длинные пальцы Пендергаста подтолкнули к ней папку.
– На вашем месте я бы прочел ее сейчас же.
– Спасибо, но у меня сейчас масса дел – нужно все заканчивать.
И чего Пендергаст все время лезет с этим Дойлом? Сначала «Собака Баскервилей», теперь вот это.
Бледная рука взяла папку за угол и раскрыла.
– Откладывать это нельзя, Кори.
Она подняла взгляд и увидела его глаза – они горели особенным светом, который она так хорошо знала. Кори помедлила. Потом, покорно вздохнув, вытащила из папки листы бумаги и принялась читать.
Дело было в марте 1890 года, в начале мрачной и безрадостной весны, наступившей после одной из самых холодных зим на памяти человечества. В то время я проживал в квартире Холмса на Бейкер-стрит. Стоял темный вечер, тем более гнетущий, что на узкие улочки Лондона опустился туман, а газовые уличные фонари превратились в тусклые желтые звездочки. Я бездельничал, сидя в кресле перед горящим камином, а Холмс, до этого беспокойно меривший шагами комнату, подошел к эркерному окну и замер перед ним. Он рассказывал мне о неком химическом эксперименте, проведенном им сегодня днем: как применение двуокиси марганца в качестве катализатора ускоряет разложение хлората калия на хлористый калий и, что гораздо важнее, на кислород.
Он говорил, а я молча радовался его энтузиазму. Плохая погода несколько недель держала нас взаперти, вниманию Холмса не было предложено ни одной «маленькой задачки», и его начала одолевать апатия, которую он довольно часто лечил кокаином.
И в этот момент я услышал стук в дверь.
– Вы ждете гостей, Холмс? – спросил я.
Единственным его ответом было резкое отрицательное движение головой. Он подошел сначала к графину на буфете, потом к стоящему рядом сатуратору, смешал бренди с содовой, после чего опустился в кресло.
– Вероятно, миссис Хадсон принимает кого-то, – сказал я, потянувшись к трубке в держателе.
Однако приглушенные голоса и последовавшие за ними шаги по коридору опровергли мое предположение. Еще несколько мгновений – и в дверь раздался тихий стук.
– Войдите, – крикнул Холмс.
Дверь открылась, и мы увидели миссис Хадсон.
– К вам молодая леди, сэр, – доложила она. – Я сказала, что сейчас уже поздно и ей следует договориться о встрече на завтра, но она ответила, что дело не терпит отлагательств.
– Конечно, ведите ее сюда, – ответил Холмс и снова встал с кресла.
Несколько секунд спустя в нашей гостиной появилась молодая женщина. На ней было длинное дорожное пальто модного покроя и шляпка с вуалью.
– Прошу вас, садитесь, – сказал Холмс, с обычной своей учтивостью показывая на самое удобное кресло.
Женщина поблагодарила его, расстегнула пальто, сняла шляпку и села. У нее была красивая фигура, статная осанка, а судя по ее виду, она умела владеть собой.
Единственным недостатком, замеченным мной, были слишком суровые черты, но, возможно, это было следствием тревоги, одолевавшей ее. Я по своей привычке попытался применить метод Холмса к этой незнакомке, но не смог заметить ничего существенного, кроме высоких дорожных сапожек на ее ногах.
Я почувствовал на себе насмешливый взгляд Холмса.
– Я и сам ничего не могу сказать о нашей гостье, – сообщил он мне, – кроме того, что она из Нортумберленда, что она заядлая наездница, что сюда она приехала на двухколесном кебе, а не на метро и что она помолвлена.
– Я слышала о ваших знаменитых методах, мистер Холмс, – заговорила молодая женщина, прежде чем я успел вставить хоть слово. – И ожидала чего-то в этом роде. Позвольте, пожалуйста, и мне воспользоваться дедукцией применительно к вашим выводам.
Холмс слегка кивнул, и на его лице появилось удивленное выражение.
Женщина подняла руку:
– Прежде всего, вы увидели мое кольцо в честь помолвки при отсутствии обручального.
Холмс утвердительно кивнул.
Она продолжала держать руку поднятой:
– Возможно, вы заметили и мозоль в виде полумесяца снаружи моего правого запястья – как раз в том месте, куда попадают поводья в руках опытного ездока, который одновременно держит в руке стек.
– Великолепная мозоль, – сказал Холмс.
– Что касается кеба, то это вполне очевидно. Вы видели, как он подъехал к дому. Я заметила ваше лицо в окне.
Услышав это, я не смог сдержать смех:
– Похоже, вы встретили ровню, Холмс.
– Что касается Нортумберленда, то этот вывод вы сделали по моему произношению.
– Не сказал бы, что у вас такое уж нортумберлендское произношение, – ответил ей Холмс. – Скорее наводит на мысли о Тайне и Уире, возможно, о Сандерленде не без стаффордширского влияния.
Гостья не сумела скрыть удивление:
– Корни моей матери в Сандерленде, а отца – в Стаффордшире. Никак не думала, что у меня сохранились остатки произношения тех краев.
– То, как мы говорим, в нашей крови, мадам. Избавиться от произношения так же невозможно, как от цвета глаз.
– Но тогда как вы догадались, что я из Нортумберленда?
Холмс показал на ее сапожки:
– На вас высокие сапоги. Я предположил, что вы начали свое путешествие из тех мест, где еще лежит снег. В последние четыре дня у нас тут не было дождя, а Нортумберленд – самое холодное графство Англии и сейчас единственное место, где еще лежит снег.
– А откуда вы узнали, что в Нортумберленде еще лежит снег? – спросил я Холмса.
Холмс со страдальческим выражением махнул рукой на лежащий рядом с ним номер «Таймс».
– Теперь, мадам, будьте добры, назовите свое имя и скажите, чем мы можем быть вам полезны.
– Меня зовут Виктория Селкирк, – представилась женщина. – И по большей части мой приезд к вам связан с моим предстоящим браком.
– Прошу вас, продолжайте, – сказал Холмс, возвращаясь в кресло.
– Пожалуйста, извините, что я приехала к вам, не известив предварительно о своем намерении, – сказала мисс Селкирк. – Дело в том, что я не знаю, к кому еще я могла бы обратиться.
Холмс пригубил бренди в ожидании продолжения.
– Асперн-холл, владение моего жениха, расположен в нескольких милях от Хексема. Мы с матерью, готовясь к свадьбе, сняли коттедж неподалеку. В последние несколько месяцев свирепый волк наводит ужас на жителей этого места.
– Волк? – удивленно переспросил я.
Мисс Селкирк кивнула:
– Он уже убил двух человек.
– Но волки в Британии истреблены, – сказал я.