Пролог
Ведьма Гризелла готовилась ко сну. После тяжелого дня, полного праведных трудов, слипались глаза. Сил едва хватило накрутить седые волосенки на самодельные бигуди и смазать морщинистое лицо сметаной. Приблудный кот попытался выпросить у бабки что-нибудь вкусненькое, но ведьма так на него взглянула, что попрошайка взлетел куда-то под потолок и затих.
Расправив кокетливые оборки на подоле розовой ночной рубашки, Гризелла взобралась на кровать, зарылась в ворох одеял, с наслаждением вытянула уставшие ноги и провалилась в глубокий, спокойный сон, каким спят после достойно прожитого дня.
Сон Гризелле снился интересный, яркий, и по сюжету запах серы, сопровождаемый жалобным звоном глиняных мисок, не предполагался.
-Вот ведь черт, - выругалась она, продирая глаза.
-Он самый, - рассмеялся ночной гость, невидимый в темноте.
-А без спецэффектов никак? Мог бы по-человечески в дверь постучать.
-Велика радость - среди ночи перед твоей избой танцевать. Она только после семнадцатого поклона изволила обратить на меня внимание - повернулась задом. Ко мне, между прочим, не к лесу. Собирайся, работа есть.
Сгинь нечистый! Какая работа ночью? Тем более что я уже двести лет как на пенсии!
-Гризеллочка, - елейным голоском черт, - работа действительно срочная!
-Сгинь, сказала! - Ведьма закрыла глаза, надеясь поймать обрывки ускользающего сна.
-Ну Гризелла, - заканючил рогатый гость, - ну войди в мое положение, ведь премии лишат. Бюрократы из отдела Судьбы все переиграли, а мы страдаем!
-Это бюрократы, не мои - сами и разбирайтесь! Сгинь, - сердито буркнула ведьма и глубже зарылась в одеяла.
-Помоги, мать родная! - Молитвенно сложив руки на груди, проситель опустился на колени и попытался выдавить скупую слезу. Глаза у нечистого были наглые и для подобной процедуры совершенно не приспособленные, поэтому попытка заплакать вызвала обратный эффект - старуха рассвирепела.
-Не доводи до греха - зашибу!
-Гризелла Бенесафуиловна, - взвыл черт, - в последний раз! Всем отделом на тебя молиться будем! Помоги, ради бога!
-Тьфу, богохульник, а это видел? - Бабка показала большую костлявую фигу и отвернулась к стене. Нечистый подполз ближе и неожиданно то неньким голоском запричитал:
-Ой, да что мне горемычному делать-то? Чем малых деточек кормить-то? Ой, по карману стукнут, мало не покажется!
-Я тебя тоже стукну. И тоже мало не покажется, - мрачно пообещала бабка, - да и детей у тебя нет бесстыдник. И не смей играть да моем материнском инстинкте! Он давно атрофировался! Мне детей по должности, между прочим, кушать положено - три раза в дань! На завтрак, обед и ужин! Детушек, говоришь? Врешь! Всю премию на девок истратишь, знаю тебя, гуляку.
-Только на тебя, Гризеллочка, только из тебя! - Черт вдруг вспомнил о болезненном пристрастии ведьмы к ночной одежде и принялся вдохновенно врать - Я на днях такую симпатичную пижамку видел, закачаешься! Помоги, а я уж не обижу!
-Обманешь ведь, - усомнилась бабка, но из-под одеяла все же вылезла.
-Да провалиться мне на этом месте! Такая вся розовенькая, в бантиках, а по низу гусята вышиты. Штанишки с оборками. А на кармашках тоже гусята, только покрупнее, вот те крест! - Черт истово перекрестился.
-Тьфу, ирод, - всплеснула руками сварливая хозяйка, - тебе по рангу креститься не положено! Опять Большой Босс чудит?
-Да нет, он сам удивлен. - Чувствуя, что ведьма уже готова согласиться, гость перевел дыхание и немного расслабился. - Дело в том, что утвердили один план, а к исполнению представили совершенно другой.
-Ну и что? - Из-за ширмы, где ведьма переодевалась, ее голос звучал глухо, но заинтересованно.
-А то, что работу мы провели досрочно - согласно первому плану, а они…
-Ну-ну, научи дураков Богу молиться… Дальше-то что?
-А то, что у короля - сын, у королевства - наследник, а у нас премия… должна была быть. Мы уже собирались отметить, а тут, по вновь утвержденному плану, оказалось, что все нужно переделать заново. Люцифер сказал, что если к утру не исправим, то он устроит нам коллективное лизание сковородок!
-Бессмертный Данте застрелится, увидев такое!
-Я первый бы его пристрелил за такую болезненную фантазию!
-А конкуренты что говорят? - спросила ведьма, повязывая облезлую шаль.
-А что конкуренты? Покачивают нимбами да посмеиваются. Сами, наверное, свинью и подложили. - Черт устало вздохнул и присел на край стола, но так как плотность материи была разная, то он прошел сквозь дерево. Вся нижняя часть гостя скрылась под веселенькой, в цветочек, скатеркой. Картинка получилась забавная - половинка черта на столе, вместо цветочной вазы. Бабка хихикнула:
-Конкретнее, что с королевичем делать-то?
-Вот! - Черт вскинулся я откуда-то из воздуха достал лист бумаги. - Здесь все! Как изъять, куда положить и прочие подробности.
-Изверги, - возмутилась ведьма, пробежав глазами указ. - Это кто ж такой киднепинг выдумал? Нет, не возьму грех на душу!
-Не губи! - Рогатый снова упал на пол и обнял острые бабкины коленки. - На тебя вся надежда! Я к пижаме чепчик добавлю, чтобы комплектом было!
-Чепчик? - уточнила Гризелла.
-Да, чепчик и… - Тут черт задумался, вспоминая, что же еще надевают женщины, ложась в постель, но в голову ничего не приходило. Он точно знал, что нормальные люди и, кстати, нелюди тоже, ложась в постель, раздеваются, а не наоборот, - …еще чепчик!
-Ну, смотри у меня, не заплатишь - три шкуры спущу!
-Да за кого ты меня принимаешь?
-За прохвоста, - просто ответила бабка. - Ладно, сегодня помогу, но учти - в последний раз!
Обрадованный черт расцеловал старуху и пропал, а ведьма, оседлав помело, вылетела в трубу.
В королевском дворце было необычайно тихо. Да и немудрено устать после семидневного празднества по случаю рождения наследника, все балы да турниры, балы да турниры…
Замок спал. Лишь часовые изредка перекликались, нарушая ночную тишь. Но вот какая-то сонная одурь навалилась на стражников, слепляя веки, и вскоре они все до единого погрузились в сон. Все спали мертвым сном, и некому было заметить маленькую фигурку, скользнувшую в огромное дворцовое окно.
Гризелла, а это была именно она, немного поплутала по многочисленным залам да коридорам, но все же нашла детскую. С ворчанием, спотыкаясь о спавших на полу служанок, она подошла к колыбели, бережно переложила пахнущего молоком младенца в большую корзину, закрепила ее за спиной и уже хотела было покинуть дворец тем же путем - через окно, как вдруг заметила меч.