- Нимфоманка несчастная!
-Он что, опять шутит? Или нет? - Принцесса надула губки, а Гуча получил хороший удар дубинкой по голове.
-Три дня - не так много, мои богатыри, - прощебетала красавица, - не расстраивайтесь!
-Ага, прямо обрыдаемся! - выкрикнул Самсон
-Ах, какой чувствительный., - растроганно проговорила принцесса и, смахнув слезу, дарственным жестом указала на дверь. Стражники подняли новоиспеченных мужей на руки и понесли по бесконечным переходам дворца.
-Гуча! - гаркнул Самсон, стараясь перекричать топот стражников. - Гуча, ты меня слышишь?
-Слышу, слышу, - тихо отозвался черт откуда-то слева.
-Гуча, я вот тут думаю - а чего это мы сюда так бежали?
-Знаешь, Самсон, я тоже об этом думаю. Торопиться совсем не стоило…
-Гуча - снова донеслось до черта, на этот раз голос принадлежал ангелу и звучал откуда-то сзади. - Гуча, ты говорил, что мы в чужой монастырь лезем, а я где-то читал, что монастырь и гарем - совершенно разные вещи.
-Ты прав, Бенедикт. Если б ты только знал, до какой степени это разные вещи.
Процессия остановилась. Стражники сдали вынужденных мужей с рук на руки гаремным евнухам. Сдали в буквальном смысле - дальше их несли мягкие ладошки, а поступь новой команды оказалась на удивление ровной и бесшумной. Бенедикт даже умудрился задремать, а Самсон развлекался тем, что незаметно стягивал перстни с пухлых пальчиков.
На ноги их поставили только в купальне. Кланялись, лысые и безбородые мужчины с детскими лицами и двойными подбородками удалились. Друзья присели на широкую скамью перед изящным столиком, уставленным тарелками со всевозможной снедью, но есть почему-то не хотелось.
-Выбираться отсюда надо. - Самсон передернул плечами. - Это где ж такое видано, чтоб стоять в очередь за тем что в других местах на каждом углу предлагают. Королем я бы еще согласился стать, если обстоятельства того требуют, но одной семисотой частью от короля при избалованной девчонке - уже перебор, братцы!
-Это не перебор, это позор для настоящего муж чины. - Гуча вытянул ноги и водрузил их на хрупкий столик, смахнув пару тарелок. - Так, ребята, не вешать нос. У нас три дня карантина - за это время мы что-нибудь придумаем. Не расслабляться, без мо его разрешения ничего не есть - в гаремах принято травить конкурентов. Пока не дергайтесь, пусть думают, что мы смирились.
-Я смирился, - поспешно вклинился ангел. - Я всегда мечтал побывать в гареме, но дядя не пускал. Я ему объяснял, что для нового сценария нужен личный опыт, а он уперся. Говорит, что я еще маленький! Надо же, как обернулось, я - и вдруг в гареме! Не понимаю, почему вы так переживаете? Я весь дрожу от предвкушения! Гарем… здесь должны быть наложницы, одалиски, гетеры…
Черт с вором недоуменно переглянулись и рассмеялись. Смех, сначала немного натянутый и горький, крепчал, и скоро богатырское ржание сотрясало потолок купальни. Невесомый узорчатый купол вибрировал и грозил обвалиться.
-Опять вы надо мной смеетесь, - обиделся ангел. - Что я такого смешного сказал?
-Наивный ты, Бенедикт, а я все время забываю об этом, - сквозь смех ответил Гуча, вытирая выступившие на глаза слезы. - Ты еще гейшу японскую в свой список включи! Вот только здесь ты сам и гейшей, и гетерой, и путаной, если понадобится, будешь! Это не тот гарем, придурок!!!
Ангел покраснел и, опустив голову, стал размышлять, что он такое пропустил при изучении чувства юмора почему он не понимает шуток и острот? Гуча с Самсоном тоже подавленно затихли, осознав серьезность ситуации.
В стене напротив открылась неприметная дверца. Сгибаясь под тяжестью огромных стопок полотенец и простынь, в купальню вошли три старухи. Они положили ношу на одну из скамей, огибающих помещение по периметру. Потом две рослые пожилые женщины принялись молча и довольно бесцеремонно раздевать Самсона и Бенедикта.
-Ну, ты, кикимора старая, - возмутился Самсон, - не наглей! Да будь ты хоть последней женщиной на земле, я бы перед тобой не разделся!
Старуха, не обращая внимания на протесты, так лихо заломила ему руку, будто всю жизнь занималась раздеванием сопротивляющихся мужиков (а так оно, возможно, и было), и в одну секунду сорвала с Самсона его тряпки. Потом открыла маленькую дверцу и втолкнула его в клубы пара.
Бенедикт, наблюдавший эту сцену с открытым ртом, засуетился, заискивающе поглядывая на старую женщину, которая стояла перед ним, и стал торопливо раздеваться.
Гуча посмотрел на свою надзирательницу и расхохотался.
-Гризелла, лапочка, и ты здесь! На старости лет на клубничку потянуло? Эротики захотелось?!
-Подрабатываю я тут, - буркнула Гризелла.
-Гуча, а что они будут с нами делать? - дрожащим голосом спросил ангел, словно не видя ведьму. Та оскорбленно скривилась.
-Мужиков из вас будут делать, вот что! - ответила она и злобно рассмеялась. - Объяснить как?
-Я, может быть, и наивен, но не до такой же степени! Однако позвольте предупредить в вашем возрасте секс вреден - вместо оргазма инфаркт может случиться, Я об этом читал. И поэтому решительно отказываюсь быть прибитой смерти живого существа, даже такого отвратительного как вы. Нельзя ли кого-нибудь помоложе…
-В мойку его, Фатима, - приказала Гризелла, ее напарница немедленно выполнила команду.
-Влипли, голубчики. - Ведьма повернулась к черту. - Я с вас семь шкур спущу…
-Да будет тебе, Бенесафуиловна, мы с тобой старые друзья, - примирительно сказал Гуча.
-Старые друзья, - передразнила его бабка. - За тобой должок, Чингачгук Эфроимович, так что не подлизывайся.
-Долги платить - дело чести для каждого мужчины! - с пафосом произнес черт и вытащил из бездонной торбы аккуратный пакет.
Ведьма, смущенно, словно девочка, потупив глазки, нерешительно взяла сверток, развернула и с восторженным визгом кинулась черту на шею.
-Не забыл, родной, уважил старуху! - проверещала она.
-Учти, сам шил, своими руками, - зарабатывал очки Гуча, стараясь отодрать от себя Гризеллу. - А гусята какие симпатичные! С такой любовью вышивал! А чепчик с такой благодарностью…
-Ой, да как же ты меня, старую, порадовал, я же семнадцать лет о такой пижамке мечтала, да я… - Ведьма осеклась и подозрительно посмотрела на черта. - А по чьей вине, спрашивается?
-Я же сказал, что сам шил?
-Ну, сказал.
-Вещь красивая получилась?
-Ну, красивая. - Старуха прижала к груди шедевр портновского искусства.
-А я что на белошвейку похож? Я что, такое чудо за три дня мог состряпать? Я ж семнадцать лет над ней сидел, свою благодарность хотел выразить, в каждый стежок свое восхищение тобою вкладывал!!! - вдохновенно врал, стараясь привлечь ведьму в союзники. Падкая на лесть старушка, слушая его, рыдала от умиления, утирала слезы долговой пижамой и сморкалась в чепчик.