Для Хромой сотни это означало только одно: их будут гонять в хвост и в гриву на порядок больше, чем остальных.
— Вот и выбрали лучшего командира… — в пустоту, ни на кого не глядя, произнес Жак, до которого тоже дошла эта очевидная мысль.
— Вы должны сделать все, я повторяю: все! — чтобы стать лучшими! Выбор расположения казармы за вами… — многозначительно оглядев подопечных, добавил сотник Гром.
— На старт! Внимание! Марш! — раздался чей-то возглас, и грохнул выстрел.
— Ну, чего застыли, курицы ощипанные?! — рявкнул сотник Гром, в ярости брызгая слюной. — Выбирайте лучшее место для казармы!
Хромая сотня понеслась вниз с холма вслед за остальными многочисленными сотнями.
— К краю! К краю! — кричал Финист в общем гвалте.
Они стартовали слишком поздно, поэтому все первые баллоны оказались заняты в один момент. К дальним не представлялось возможным пробраться из-за сильного отставания от ушедших вперед. Но и к боковым пробиться не получалось. Полнокровные сотни оттесняли их от флангов.
Но и к боковым пробиться не получалось. Полнокровные сотни оттесняли их от флангов. И так уж получилось, что Хромая сотня оказалась почти в самом центре поля. Их оттеснили от тех баллонов, которые были ближе всего к холмам, имевшим у подножий большое количество драгоценного песка.
Хромая сотня заметалась, понимая, что построить казарму быстро никак не получится. Песка под ногами мало, и его придется таскать с окраин. А их мало, и бегать далеко.
«Песок жрать не очень-то хочется», — подумал Рон и, вспомнив об угрозе, взглянул в сторону сотника Грома. Финист его легко узнал среди десятков остальных сотников, наблюдавших за действиями своих отрядов с холма, по грозной стойке: широко расставленные ноги и руки, упертые в бока. О том, какое у него было злое выражение лица, даже думать не хотелось.
— Хромая сотня!!! — неожиданно для самого себя закричал Финист, встав на двухсотлитровый баллон и замахав руками, чтобы его лучше увидели товарищи по несчастью.
Люди с красными повязками на руках устремили на него свои взоры.
— Люди, нам здесь не успеть построить строение раньше кого бы то ни было!..
— Что же ты предлагаешь, парень?
— Нужно отбить место на границе сектора!
— Но их больше! А нас всего шестьдесят человек! — резонно возразил мужчина-ботаник.
— Да, но на нашей стороне эффект неожиданности!
Люди стали переглядываться, явно не собираясь слушать какого-то пацана, и Финист решил добить:
— Нам нужно сравнять шансы! Или вы решили нажраться песка?!
— Нет…
— Тогда вперед! Хватайте камни, и за мной!
Рон спрыгнул с баллона и поднял довольно увесистый камешек граммов на сто.
— Жак!
— Что?
— У тебя хорошая память на мелочи. Дуй к плану и изучи его со всей доскональностью, пока мы будем отбивать себе место под солнцем!
— Понял! — сразу повеселел Жак, которому не улыбалась перспектива драки.
— Вперед!!! — во все горло заорал Финист, ослепленный собственной яростью.
— А-а-а!!! — ломанулась за ним толпа, которой нечего терять.
Финист вел их к самому крайнему баллону, и неспроста. Мало того что это одно из выгодных мест, так и сотня с желтыми повязками, занявшая это место, уже успела немного рассредоточиться.
— Бросай! — скомандовал Рон и бросил свой первый камень в какого-то громилу, который однажды отобрал у него брикет с концентратами, и потому Рон не почувствовал к нему никакой жалости.
Камень попал удачно, и здоровяк рухнул как подкошенный, схватившись за голову. Полетели камни остальных, метнул последний снаряд Рон, и еще несколько десятков человек попадали на жесткую землю, держась за ушибленные места.
Потом в эту толпу вломилась Хромая сотня, начав колошматить всех направо и налево. Атакованные люди в желтых повязках опешили и отступили под диким натиском.
— Проваливайте! Это наша территория!
— Но!.. — попытался кто-то возразить, и в него полетел очередной камень Рона, успевшего поднять еще несколько снарядов.
Его примеру последовали остальные. И «желтым» не осталось ничего, кроме как отступить.
В одну минуту у баллона вырос небольшой курган метровой высоты.
— А теперь за песком!
— Но в чем его нести? — спросил кто-то.
— В том же, в чем и остальные, — указал Финист на многочисленные караваны спешащих к холмам и обратно людей.