— А что там у вас за напарник? — спросила Корви. — Ваш уль-комский я?
— По правде сказать, это я — его ты.
Не лучшая из возможных фраз, но Корви рассмеялась.
— Какой у них офис?
— Похож на наш, но лучше оборудован. У меня забрали пистолет.
На самом деле их полицейский участок сильно отличался от нашего. Он и впрямь лучше оборудован, но при этом он большой, открытой планировки, в нём полно интерактивных досок и кабинок, поверх бортов которых обсуждают вопросы и спорят соседствующие офицеры. Хотя я уверен, что местных
«Чёрт, да! Слушайте, Тьядор, сегодня не получится».
«Разве вы не сказали, чтобы нас там ждали?»
«Я сказал, что мы, может быть, приедем. В общем, сейчас они будут рады разойтись по домам, а мы поедем туда первым делом с утра».
«Что насчёт, как там её, Родригез?»
«Я всё ещё не убеждён, что она на самом деле… нет, так непозволительно говорить, верно? Я не уверен, что факт её отсутствия подозрителен, как вам это? Едва ли это длится очень долго. Но если завтра она по-прежнему не появится и не будет отвечать на электронную почту, сообщения или что угодно, то это будет выглядеть хуже, я признаю. К делу присоединится отдел розыска пропавших без вести».
Значит…
«Значит, смотрите. У меня не будет возможности приехать сегодня вечером. Вы справитесь?.. У вас есть чем заняться, верно? Жаль, что так получается. Я здесь ношусь с кучей всего, с копиями наших заметок и той информацией, что вы хотели, о Бол-Йеане, университетских городках и всем таком прочем. У вас есть компьютер? Можете выходить в Интернет?»
«… Да».
Ведомственный ноутбук, Ethernet-подключение в отеле стоимостью в десять динаров за ночь.
«Вот и хорошо. И я уверен, что у них там есть видео по заказу. Так что одиноко вам не будет». Он рассмеялся.
Какое-то время я читал «Между городом и городом», но остановился. Утомительным было сочетание текстуальных и исторических мелочей с претенциозными оборотами типа «из чего следует». Посмотрел уль-комское телевидение. У них вроде бы шло больше художественных фильмов, чем у нас, и показывали больше шумных игровых шоу, причём все они находились в одном или двух щелчках переключателя каналов от дикторов новостей, перечислявших успехи президента Уль-Мака и пакетов Новых реформ: визиты в Китай и Турцию, торговые миссии в Европе, похвалы от некоторых членов МВФ, невзирая на недовольство Вашингтона. Улькомане были одержимы экономикой. Кто мог их за это винить?
«Почему бы и нет, Корви?» Я взял карту и убедился, что все мои документы, полицейский значок, паспорт и виза, лежат во внутреннем кармане. Приколол на лацкан значок посетителя и вышел на холод.
В ночи царствовал неон. Всё вокруг меня было в его узлах и завитушках, затенявших слабые огни моего далёкого дома. Со всех сторон доносилось щебетание на иллитанском. Ночью в этом городе оживлённее, чем в Бещеле: теперь я мог смотреть на занятые бизнесом фигуры в темноте, которые до сих пор были невидимыми тенями. Я мог видеть бездомных, ночевавших на боковых улочках, к которым нам в Бещеле пришлось привыкнуть как к протубам, чтобы прокладывать свои незрячие пути мимо них.
Я пересёк мост Вахид, где слева от меня проходили поезда. Смотрел на реку, которая называлась здесь Шах-Эйн. Вода — штрихуется ли она сама с собой? Если бы я был в Бещеле, как эти невидимые прохожие, я бы глядел на реку Колинин. От «Хилтона» до Бол-Йеана далеко, час по дороге Пан-Йи. Я сознавал, что пересекаю хорошо мне знакомые бещельские улицы, улицы в основном совсем другого характера, чем их уль-комские топольгангеры. Я не-видел их, но знал, что переулки, идущие от уль-комской улицы Модрасс, были только в Бещеле, а мужчины, украдкой входившие и выходившие из них, были клиентами самых дешёвых бещельских проституток, которые, если бы я не не-видел их, возможно, оформились бы как облачённые в мини-юбки фантомы в бещельской темноте. Где располагались бордели Уль-Комы, возле каких бещельских районов? Однажды, в начале своей карьеры, я патрулировал музыкальный фестиваль в заштрихованном парке, на котором и участники, и зрители так улетели, что начался повальный общественный блуд. Мы с моим тогдашним напарником не могли не позабавиться уль-комскими прохожими, которых старались не замечать в их повторении парка, изящно переступавшими через совокупляющиеся пары, которые они усердно не-видели.
Я подумал, не поехать ли на метро, чего никогда не Делал дома (в Бещеле ничего подобного не было), но хорошо было пройтись пешком. Я проверял свой иллитанский на подслушанных разговорах; видел группы улькоман, не-видевших меня из-за моей одежды и манеры держаться, а при втором взгляде замечавших значок посетителя и начинавших меня видеть.