- Но как ты знаешь, дон Хуан, имеет ли путь сердце?
- Прежде, чем решительно пойти по пути, спроси себя,имеетлиэтот
путь сердце? Если ответ будет - нет, то ты узнаешь его исможешьвыбрать
другой путь.
- Но как я смогу наверняка узнать, имеет ли путь сердце?
- Любой узнает это. Беда в том, чтониктонезадаетэтотвопрос;
когда человек наконец поймет, что выбрал тропу без сердца,тоэтатропа
уже готова убить его. В этой точке лишь очень мало людей могутпрекратить
свою целенаправленность и прекратить этот путь.
- С чего я должен начать, дон Хуан, чтобы должным образом задать себе
этот вопрос?
- Просто задай его.
- Я имею в виду, есть ли какой-нибудьспециальныйметоддлятого,
чтобы я не солгал самому себе и не поверил бы в то, что ответ "да",тогда
как в действительности он "нет".
- Но зачем ты будешь себе лгать?
- Может быть, потому, что в этот момент тропа будет казаться приятной
и радостной.
- Это чепуха. Тропа без вердца никогданебываетрадостной.Нужно
тяжело работать даже для того, чтобы ступить нанее.Сдругойстороны,
тропа с сердцем легка. Тебе не приходится работать, чтобы любить ее.
Дон Хуан изменил направление разговора и оглушилменяидеей,будто
мне нравится "трава дьявола". Я вынужден был признать, что я,покрайней
мере, испытываю к ней предпочтение. Он спросил меня,чтоячувствуюпо
отношению к его о_л_л_и - дымку. И я должен был признаться, что даже мысль
о нем пугает меня до потери чувств.
- Я говорил тебе, что при выборе пути надо быть свободным от страха и
амбиции, но дымок ослепляет тебя страхом, а "трава дьяовла" ослепляет тебя
амбицией.
Я спорил, что амбиция нужна даже для того, чтобы встать на какой-либо
путь, и что его утверждение, будто следует быть свободным отамбиции,не
имеет смысла. Человеку нужна амбиция для того, чтобы учиться.
- Желание учиться - это не амбиция, - сказал он, - этонашасудьба,
как людей, хотеть знать, но искать "травудьявола"значитстремитьсяк
силе, а это амбиция, потому что ты не стремишься знать. Не позволяй "траве
дьявола" ослепить тебя. Она уже поймала тебянакрючок.Онаиспытывает
мужчин и дает им ощущение силы, она дает им почувствовать, чтоонимогут
совершать такие вещи, которыеникакойобычныйчеловексовершитьнев
силах. Но в этом жеееловушка.Иследующаявещь,тропабезсердца
повернется против человека и уничтожит его. Немного нужно, чтобыумереть,
но искать смерть значит ничего не искать.
10
В декабре месяце 1964 года мы сдономХуаномотправилисьсобирать
различные растения, необходимые для приготовления курительнойсмеси.Это
был четвертый цикл. Дон Хуанпростонаблюдалзамоимидействиями.Он
напоминал мне, что надо наблюдать время, понаблюдать и собраться с мыслями
прежде, чем сорвать любое из растений.
Как только всенужныерастениябылисобраныиприготовленыдля
хранения, он стал подталкивать меня вновь встретиться с дымком.
31 декабря 1964 года.
- Теперь, когда ты знаешь немного чуточку больше о "траве дьявола"и
дымке, ты можешь более ясно сказать, который из двух тебе нравится больше,
- сказал дон Хуан.
- Дымок действительно пугает меня, дон Хуан. Я не знаю точно, почему,
но у меня нет к нему хороших чувств.
- Ты любишь лесть, а "трава дьявола" льститтебе.Какженщинаона
дает тебе ощущать приятное. Дымок, сдругойстороны,самаяблагородная
сила. У него чистейшее сердце. Он незавлекаетмужчининеделаетих
пленниками, точно так же он свободен и от любви и от ненависти.Все,что
он требует, так это силы (здесь слово "сила" в том смысле, в каком мыего
обычно понимаем,тогдаже,когдадонХуанговоритосиле,которую
получаешь от о_л_л_и и т.п., он употребляетслово,котороепереводится,
как сила, мощь, энергия).
- "Трава дьявола" так же требует силы, но другого сорта. Она ближек
той силе, которая нужна, чтобы быть активным,потентнымсженщинами.С
другой стороны, сила, требуемая дымком, это сила сердца. Ты не имеешьее.
Но и у очень немногих людей она есть. Вотпочемуяпобольшерекомендую
тебе узнать о дымке. Он укрепляет сердце. Он не похож на "травудьявола",
полную страстей, ревности и насилий. Дымок постоянен. С ним тебененадо
беспокоиться, что ты по ходу дела что-нибудь позабудешь.
27 января 1965 года.
19 января я опять курил галлюциногенную смесь. Я сказалдонуХуану,
что чувствую себя очень нерасположенным к дымку ичтоябоюсьего.Он
сказал,мненужноещеразпопробоватьего,чтобыоценитьпо
справедливости.
Мы вошли в его комнату. Было почти два часа. Он вынул свою трубку.Я
принес угли, затем мы сели лицом друг к другу. Он сказал,чтособирается
согреть трубку и разбудить ее, и что если я буду внимательноследить,то
увижу, как она засветится. Он поднес три или четыре раза трубку к губами
потянул через нее воздух. Он нежно тер ее. Внезапно,онпочтинеуловимо
кивнул мне смотреть на пробуждение трубки. Я посмотрел, но не могувидеть
этого.
Он вручил трубку мне. Я наполнил чашечку своей собственной смесью,и
затем взял горящий уголек щипцами, которые я сделал из деревяннойвешалки
и приберегал специально для такого случая. Дон Хуан взглянулнащипцыи
начал смеяться. Я секунду помешкал, и уголек пригорел к щипцам. Я побоялся
стучать щипцами о трубку, и мне пришлось плюнуть на него,чтобыснятьс
щипцов.
Дон Хуан отвернул голову и закрыл лицо руками. Его телосотрясалось.
На секунду я думал, что он плачет, но он беззвучно смеялся.
Действие на долгое время было прервано, затемонвзялуголексам,
положил его в трубку и велел мне курить.