Потрогал пальцем, под пластырем оказалось что-то мягкое. По ощущениям — кусочек бинта, пропитанный какой-то мазью.
Кое-как одевшись, пошел умываться. Глянул на себя в зеркало, взору предстало лицо бородатого дикаря с длинными спутанными волосами. Надо бы побриться, да нечем. К тому же сначала здесь придется как следует поработать ножницами.
Бритье и стрижку Максим решил оставить на будущее. Быстро умывшись, он спустился вниз.
Первой его увидела Галина — в фартуке, веселая и раскрасневшаяся.
— Здравствуй, Максимка! — сказала она. — Проходи на кухню, все уже там.
— Добрый день, Галина. Спасибо…
Появление Максима на кухне — а точнее, в примыкающей к ней столовой, встретили громкими аплодисментами и смехом. Здесь собрались практически все — слева, спиной к окну, сидели Борис, Рада, Айрис и Данила. Справа за столом устроились Оксана, Денис, Роман и Игорь.
— Салют, Максим! — приветствовал его Игорь, блеснув ослепительно белыми зубами. — Говорят, ты спалил мой дом?
Это заявление встретили еще большим смехом.
— Всем привет! — Максим примирительно поднял руки. — А домика, наверное, действительно нет.
— Да уж куда действительнее, — усмехнулась Айрис. — Нельзя тебе доверять собственность.
— А оброс-то… — сказал Роман, с усмешкой глядя на Максима. — Одеть в рясу, получится настоящий монах.
— После обеда подстригусь, — ответил Максим. — Просто не успел.
— Садись, Максим. — Борис указал на почетное место по центру стола. — Будем праздновать твое возвращение.
— Спасибо… — Максим сел, снова поморщился от боли в боку.
— Как насчет коньячка? — участливо спросила Айрис, все снова захохотали. Максим подумал о том, что они уже все знают.
— Только не коньяка… — сказал он. — Я лучше пива выпью.
Пожалуй, только теперь он смог взглянуть на Оксану. Встретился с ней взглядом, девушка смущенно опустила глаза.
— Никакого пива, — отозвался Роман. — Только медовуха — напиток богов. Куда до него твоему коньяку.
Только теперь Максим понял, что медового цвета жидкость в двух больших пластиковых бутылках была медовухой.
После первого тоста — за возвращение — от Максима потребовали рассказать о его приключениях.
— Расскажу, — кивнул Максим. — Но сначала скажите, как вы обо всем узнали.
— Да очень просто, — отозвался Борис. — Лег вчера днем вздремнуть на часок, заодно решил глянуть, как ты там к отъезду готовишься. Только настроился на тебя, и тут же на меня напал страж. Проснулся, понял, что дело дрянь. Позвонил Раде. Часов шесть до тебя не могли добраться, всякий раз рядом были эти твари. Потом они исчезли, глядим — ты в самолете и какой-то тип поит тебя марочным коньяком. Пока вы летели, мы почти все время рядом были — или я, или Рада. Ну, а как только ты оказался в камере и уснул, тут же и вытащили тебя. Кстати, ты стал заметно сильнее. Год назад этот трюк с тобой бы не прошел. Теперь твоя очередь.
— Кстати, кто из легионеров был с тобой? — поинтересовалась Айрис. — Кому принадлежали стражи?
— Вы этого еще не знаете? — спросил Максим, уже сознавая, что вот-вот станет автором маленькой сенсации.
— Максим, мы не могли его увидеть. — Рада с мягкой улыбкой смотрела на Максима. — Стражи охраняли все подходы. Мы просто не могли вынырнуть, чтобы осмотреться и понять, что к чему.
— Это был Дагс, — сказал Максим, за столом мгновенно повисла тишина.
— Это был Дагс, — сказал Максим, за столом мгновенно повисла тишина. — С ним была и Яна. Они меня не узнали.
— Вот так номер… — пробормотал Данила. — И ты уверен, что это был именно Дагс?
— Абсолютно, — убежденно ответил Максим. — Они называли его Владыкой. Думаешь, это что-то меняет?
— Это меняет всё… — очень тихо отозвалась Рада.
Яна вздохнула, в душе ее вновь шевельнулась грусть. Вроде бы у нее есть все — деньги, власть. А радости в душе нет. Радость осталась там, в начале девяностых. Тогда они были совсем молоды — она, Дана и Рада. Три неразлучные подруги, три молодые бесшабашные ведьмы. Весь мир был готов упасть к их ногам — и вот что из этого вышло. Почему, как это получилось? Куда ушла радость, куда ушло счастье? Ведь была же она счастлива, была. Все тогда было другое — и небо голубее, и люди лучше — не те скоты, что окружают ее сейчас. Казалось, ее ждало впереди только самое лучшее.
А потом все перевернулось. И не с Легиона это началось — нет, гораздо раньше. Началось с того, что Рада и Дана оказались гораздо талантливее ее. То, что им давалось играючи, Яне приходилось постигать упорным трудом. Она всегда была позади, всегда на вторых ролях. Не она объясняла, как и что — ей объясняли. Завидовала ли она? Да. Зависть грызла душу, Яна чувствовала, что ей уже никогда не догнать более талантливых подруг. Шло время, зависть постепенно переросла в ненависть. И когда хакеры столкнулись с Легионом, Яна уже знала, как ей поступить…
Приняли ее очень хорошо, да и она не пришла с пустыми руками — передала легионерам все, что успела узнать за эти годы. Сдала всех и вся, с именами и адресами. А что сделал этот кретин Крамер? Бездарно все загубил…
Теперь все это в прошлом. Пути назад нет, Яна это очень хорошо понимала. Старалась не думать о былом, пыталась забыть, вытравить из памяти тревожащие ее воспоминания. Сожгла даже все фотографии, напоминавшие ей о той, прежней жизни. Сделала все, что могла, но из глубин души то и дело прорывалась тоска по чему-то утерянному.
Сообщение Максима о том, что он видел Дагса, вызвало настоящий переполох. Максим ощущал сдержанную радость — пожалуй, впервые от него был хоть какой-то толк. Когда эмоции немного улеглись, Максима попросили рассказать о том, как он попал к легионерам. Пришлось рассказать, при этом Максим опустил лишние, на его взгляд, подробности — о том, как в него стреляли, как он едва не утонул в реке. Слушали его внимательно, лишь Борис изредка едва заметно улыбался.
Сразу после завтрака Максим уединился с Оксаной в ее мастерской. Для этого был повод, по описанию Максима Оксана должна была нарисовать портрет Дагса. Максим был рад возможности остаться с Оксаной наедине.
Оказавшись в мастерской, Максим увидел знаменитый портрет Джоконды, еще неоконченный, рядом были развешаны несколько репродукций.
— Ого! — сказал он, с интересом осматривая копию знаменитого шедевра. — Никак копиями занялась?
— А, это? — Оксана с улыбкой взглянула на картину.