Я же дам вам воображение. Другими словами, с этой минуты я буду ставить вам стратегические зада‑аи которые вы будете неуклонно выполнять. Вам ясно?
Его вопрос прозвучал как свист бича. Пиккенс сглотнул слюну и хрипло каркнул:
– Да, сэр.
Для Снелунда это была ювелирная работа – все последние дни он последовательно превращал этого офицера в желе, нисколько не умаляя при этом его профессиональной пригодности. Это было восхитительное и возбуждающее занятие.
– Ладно, ладно. Кстати, можете закурить, если угодно, – сказал губернатор. – И давайте я изложу вам свои планы. Первоначально я намеревался оказать кое‑какое давление на Мак‑Кормака с помощью леди Мак‑Кормак. Но затем этот болван Флэндри исчез вместе с ней. – Злоба кипела в Снелунде, как жидкий гелий. – У вас есть какие‑либо сведения о том, что с ними произошло?
– Нет, сэр, – ответил Пиккенс. – Наш разведывательный отдел пока еще не успел проникнуть в штаб противника. На это нужно время… Э‑э… из очень обрывочной информации следует, что она, по‑видимому, не воссоединилась с мужем. Но мы ни слова не слышали о ее прибытии куда‑то еще, например на Терру.
– Ладно, – оборвал его Снелунд. – Не завидую гражданину Флэндри, когда я вернусь обратно на Терру. – Он молча курил некоторое время, пока не остыл. – Впрочем, это не так уж важно. Вся картина изменилась. Мне придется продумать все ходы заново. То, что предлагаете вы: разрешить Мак‑Кормаку захватить большую часть сектора без сопротивления, а потом сидеть и ждать помощи, представляется мне консервативным курсом. А потому – смертельно опасным. Мак‑Кормак будет рассчитывать именно на него. Дайте ему объявить себя императором на нескольких десятках миров, дайте ему воспользоваться их ресурсами и организовать их защиту со свойственной ему дьявольской энергией, и вполне возможно, что когда сюда явятся силы Терры, они уже не смогут его сместить. Оцените его короткие коммуникационные линии, популярность, энтузиазм, который всячески возбуждают его пропагандисты и ксенологи. Оцените вероятность все новых и новых предательств и перехода на его сторону, если его дела пойдут хорошо. Оцените вирус, который распространится за границы этого сектора по всей Империи, и вы поймете, что может случиться и так, что в один прекрасный день он с триумфом въедет в Аргополис.
Пиккенс, заикаясь, произнес:
– Я‑я‑я думал об этом, ваше превосходительство.
Снелунд только расхохотался.
– Далее. Если принять, что Империя сможет раздолбать его, как вы думаете, что произойдет с вами и, что еще более важно, со мной, если мы встанем на вашу точку зрения? Нам вряд ли принесет награды то, что мы сначала допустили мятеж, а потом не сумели его подавить. Досужие языки поднимут крик. Умники начнут качать головами. Соперники воспользуются возможностью очернить нас. И наоборот, если мы сумеем сломить Мак‑Кормака сами, без чужой помощи, проложив дорогу моему ополчению, чтоб оно выкорчевало измену на планетах… Что ж, победные трофеи – универсальная валюта. Она поможет нам обрести многое, если мы потратим ее с умом. Рыцарское звание и новые чины вам, возвращение ко двору его величества – мне. Я прав?
Пиккенс облизал пересохшие губы.
– Интересы личностей не следует учитывать. Во всяком случае не тогда, когда миллионы и миллионы жизней…
– Но они‑то тоже личности, не так ли? И если мы будем служить своим интересам, то тем самым будем служить и Империи, то есть будем выполнять то, что поклялись делать. Давайте‑ка позабудем всякие прекраснодушные сопли и вопли. Будем заниматься делом, и мы подавим этот мятеж.
– И что же предлагает губернатор?
– Не предлагает, адмирал. Приказывает. Детали отработаем потом.
Давайте‑ка позабудем всякие прекраснодушные сопли и вопли. Будем заниматься делом, и мы подавим этот мятеж.
– И что же предлагает губернатор?
– Не предлагает, адмирал. Приказывает. Детали отработаем потом. Но в общем ваша миссия будет состоять в том, чтобы поддерживать пламя войны. Правда, необходимо наладить надежную охрану главных коммуникаций. Но и тогда у вас останутся значительные силы чтобы действовать немедленно. Избегайте новых реальных сражений. Вместо них – рейды, налеты, укусы и немедленные отступления, никаких нападений на группы кораблей, если они не заведомо слабее наших. Ваша главная цель – промышленность и торговля.
– Сэр? Но ведь это же наши люди!
– Мак‑Кормак объявил их своими. И из того, что я слышал о нем, тот факт, что он станет причиной их страданий от наших рук, будет угнетать его и, надеюсь, сделает его куда менее энергичным. Заметьте, я вовсе не говорю о поголовном истреблении. Напротив, у нас будут хорошо продуманные причины для ударов по важным гражданским объектам. Эти решения вы предоставите мне. Главная мысль – подрыв сил мятежников.
Снелунд выпрямился. Одна его рука вцепилась в подлокотник трона. Его волосы сверкали, как венок победителя.
– Снабжение и пополнение людьми, – звенел его голос, – вот что станет для Мак‑Кормака Немезидой. Возможно, он способен сломить нас в открытом сражении, но в войне на истощение он победить не сможет. Пища, одежда, медикаменты, оружие, приборы, запчасти, новые компьютеры, все это необходимо флоту, причем все должно поступать бесперебойно, иначе Мак‑Кормак обречен. Ваша задача – уничтожить источники получения и перекрыть каналы поступления всего этого.
– Можно ли этого достичь надежно и быстро? – спросил Пиккенс. – Он ведь станет защищаться, будет организовывать конвои, совершать контррейды…
– Да, да, я знаю. Но пока у вас будет лишь одна линия поведения. Хотя и важнейшая. Остальное – не дать Мак‑Кормаку создать эффективное гражданское управление.
– Я… хм… не понял, сэр.
– И многие другие не понимают, – сказал Снелунд. – Но подумайте о той армии бюрократов и функционеров, которая составляет основу любого правительства. Независимо от того, платят ли им из кармана государства или какой‑то номинально частной организации. Именно на них лежит тяжесть каждодневной работы. Они управляют космопортами и транспортными путями, они разносят письма, они поддерживают в рабочем состоянии каналы электронной связи, они собирают и распределяют важнейшие данные, они отвечают за здоровье людей, они удерживают в узде преступность, они подготавливают решение важнейших вопросов, они ведают распределением ограниченных ресурсов. Надо ли продолжать?
Он улыбнулся еще шире.
– Между нами говоря, – продолжал он, – именно этот вывод я извлек из опыта, полученного здесь. Как вам должно быть известно, я задумал ряд изменений в политике и в административных процедурах, которые хотел воплотить в жизнь. Но мне это удалось лишь отчасти, главным образом на отсталых планетах, где не было автохтонной административной службы. В других местах бюрократия не пожелала даже приподнять задницу. Это ведь совсем не то, что на флоте, адмирал. Представьте себе, что я нажал бы там на кнопку интеркома, отдал бы приказ – аллюр три креста – и… ничего бы не случилось! Дела путешествуют месяцами от одного стола к другому. Технические задержки из‑за споров о том, на месте ли стоит запятая. Бесчисленные запросы о необходимости уточнений и разъяснений, направляющиеся ко мне тем же черепашьим ходом. Доклады, подшитые в дело и забытые там. Словно дерешься на дуэли с туманом. И большинство чиновников нельзя даже уволить. Не будем говорить об отсутствии для этого законных оснований – они были мне просто необходимы.