Собака метнулась из дымящихся руин - огонь уже умер в них - чёрной молнией и вонзила жёлтые клыки под ухо и в горло человека. Сервилий умер ещё до того, как мечи самую малость замешкавшихся солдат перебили хребет пса. Танит пришла по запаху крови за своей последней жертвой.
Из легионеров, бывших в храме и видевших птицу, в город на Тибре вернулись немногие. Кто остался в песках пустыни, сражённый копьём нумидийца, - наследники Масиниссы недолго хранили верность Риму, - кто захлебнулся в Море, когда перегруженные золотом Кар-Хадташта галеры исчезали в его волнах. Те же, кто возвратились домой, не слишком-то распускали языки - собаку они помнили и боялись мести богов побеждённых. Страх перед Неведомым - самый сильный из всех человеческих страхов. Через много лет кто-то из них, вспоминая последнюю Пуническую войну, гибель великого города в Африке и собственную молодость, говорил о чём-то непонятном, но кто примет на веру старческие бредни, да ещё рассказанные после нескольких чаш неразведённого вина! Ветераны так любят повествовать о небывалом…
…Звёзды, звёзды, звёзды… Звёзды без счёта… Алые всполохи и слепящие белые вспышки… Ощущение Силы, переполняющей всё моё существо, Силы, способной гасить эти звёзды…
Мне совсем не страшно. Стена щитов впереди - уже совсем близко - теперь не кажется такой несокрушимой в своей бездушной механической мощи. Ведь…
…её же можно превратить в ничто одним движением руки, и не руки даже, а мысли. Например, Цепной Молнией… (откуда это?). Вот только зачерпнуть Силы… Силы…
Вдоль строя врагов пробегает слитное движение. Все солдаты одновременно отводят назад правые руки с зажатыми в них древками метательных копий с блестящими остриями. Поднявшееся уже солнце превратило длинный ряд наконечников в цепочку ярких огней.
– Осторожнее! - раздаётся вдруг в моей голове. - Мы слишком поздно заметили тебя - мы не успеваем до тебя дотянуться!
У меня почему-то ничего не получается .
- Мы слишком поздно заметили тебя - мы не успеваем до тебя дотянуться!
У меня почему-то ничего не получается . Я не могу нащупать Силу, шарю и шарю вокруг, словно ищу в темноте откатившийся в сторону и потухший факел. Остаётся только бежать вперёд и уповать на добрый боевой топор в моей руке да на такие же точно топоры в руках воинов моего народа, что бегут со мною рядом.
– Топоры, мечи и стрелы не спасут, - звучит в моём сознании. -Друиды обречены, как обречены все приверженцы любых Кровавых Богов. Пройдёт не так много времени - даже по меркам этого Мира, куда ты попал, - и их сообщество рухнет. Великие Артефакты придётся прятать вне Времени, чтобы до них не дотянулась до срока неосторожная рука. Жаль, для Носителей Разума Третьей планеты будет утрачена возможность овладеть и воспользоваться магическим Знанием…
До строя врагов осталось всего ничего, каких-то три десятка шагов, и тут солдаты Империи дружно мечут копья. Развернувшаяся железная змея выбрасывает в нас сотни и сотни своих смертоносных жал. Удар в грудь - я на бегу отвёл чуть в сторону щит. Совсем чуть-чуть…
Перед моими глазами внезапно появляется лицо Женщины-Без-Возраста, и на лице её неприкрытое торжество. Она довольна - очень довольна…
– Мы не смогли помочь тебе, - в неведомом голосе слышна скорбь. -Наверно, мы и не могли сделать этого - пока не свершилось твоё Искупление. Значит, всё начнётся сначала. Найди её, обязательно найди! Вы должны вернуться вместе!
Её? Лик Женщины-Без-Имени тает, и вместо него появляется лицо совсем другой женщины, прекрасное и совершенное в своей красоте. Мать? Ведь это она была и осталась для меня прекраснейшей! Нет, это кто-то другой… Это… Это… Неужели? Я вспомнил! Да, да, да! Это Она!!!
…Молодой кельтский воин, сын вождя клана и колдуньи, воин, встретивший свою первую - и последнюю в этом воплощении - битву, упал на сочную зелёную траву и умер. Четырёхгранный наконечник римского пилума, брошенного умелой и сильной рукой, вошел ему в левую сторону груди чуть выше соска и достал сердце. На упавшего почти никто не обратил внимания - до того ли в пылу сражения! Наземь валились и другие тела, а легионеры когорт, явившихся переломить ход боя, уже вырвали из ножен гладиусы и бросились в атаку, дабы смять, изрубить, искрошить и истребить нестройные толпы варваров из народа вересковых холмов.
Я видела очень многое в этой жизни. Я любила и была любимой, я рожала детей (где они теперь!) и нянчила внуков (у которых уже, наверное, родились их собственные дети - мои правнуки). Дети выросли, перестали нуждаться в моей помощи и опеке и разлетелись по всему свету. Что я для них сейчас! И сетовать бесполезно - таков Закон Жизни: молодость торопится и спешит, и не задумывается о том, что когда-нибудь и к ней придёт старость.
Как хочется пить! Но встать с моего убогого, покрытого драным тряпьём ложа и добрести до стоящего на полке в углу моей лачуги глиняного кувшина с водой для меня так же трудно, как вплавь пересечь океан, разделяющий Новый и Старый Свет. И где только шляется эта дрянная девчонка! Наверно, опять заигрывает с молодыми подмастерьями или с вернувшимися с лова сельди рыбаками!
Зря я так… Марта хорошая девочка - единственный близкий мне человек в этом неуютном Мире. Единственный, оставшийся мне близким - из всех, кого я встречала в своей жизни и с кем делила радость и горе.