Вы ведь тоже... машина?
— Вы хотите говорить с живым врачом?
— Да... пожалуй... это было бы лучше.
— До тех пор, пока не будет поставлен диагноз, это невозможно. Итак, почему вы сломали
автомат?
— Я не люблю автоматы... мне кажется, что зависимость от них унижает мое достоинство.
— Понятно. Поедете в больницу.
— Не хочу.
— Почему?
— Там тоже автоматы и эти... призраки.
— Кого вы имеете в виду?
— Ну... изображения.
— Мы поместим вас в отделение скрытого обслуживания.
— Все равно... я не могу без нее.
— Без изображения?
— Да.
— Но ведь оно — тоже часть автомата.
— Я знаю.
— Хорошо. Отправляйтесь домой. Несколько дней за вами будут наблюдать, а потом назначат
лечение. Я вам вызываю автомобиль.
— Не нужно. Я пойду пешком, только...
— Договаривайте. У вас есть желание, которое вы боитесь высказать?
— Да.
— Говорите.
— Чтобы меня оставили в покое. Пусть лучше все продолжается, как есть! Ведь я... тоже...
автомат... только более высокого класса. Опытный образец, изготовленный фирмой "Бог Саваоф и
КЗ".
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ИЗЫСКАНИЯ
— Послушайте, Ронг. Я не могу пожаловаться на отсутствие выдержки, но, честное слово, у
меня иногда появляется желание стукнуть вас чем-нибудь тяжелым по башке.
Дани Ронг пожал плечами.
— Не думайте, что мне самому вся эта история доставляет удовольствие, но я ничего не могу
поделать, если контрольная серия опытов...
— А какого черта вам понадобилось ставить эту контрольную серию?!
— Вы же знаете, что методика, которой мы пользовались вначале...
— Не будьте болваном, Ронг!
Торп Кирби поднялся со стула и зашагал по комнате.
— Неужели вы так ничего и не поняли? — Сейчас в голосе Кирби был сладчайший мед. — Ваша
работа носит сугубо теоретический характер. Никто, во всяком случае в течение ближайших лет,
никаких практических выводов из нее делать не будет. У нас вполне хватит времени, ну, скажем,
через два года, отдельно опубликовать результаты контрольной серии и, так сказать, уточнить
теорию.
— Не уточнить, а опровергнуть.
— О господи! Ну, хорошо, опровергнуть, но только не сейчас. Ведь после той шумихи, которую
мы подняли...
— Мы?
— Ну, пусть я. Но поймите, наконец, что, кроме вашего дурацкого самолюбия, есть еще
интересы фирмы.
— Это не самолюбие.
— А что?
— Честность.
— Честность! — фыркнул Кирби. — Поверьте моему опыту. Вы, вероятно, слышали о препарате
Тервалсан. Так известно ли вам...
Ронг закрыл глаза, приготовившись выслушать одну из сногсшибательных историй, в которой
находчивость Торпа Кирби, его умение разбивать козни врагов, его эрудиция и ум должны были
служить примером стаду овец, опекаемому все тем же Торпом Кирби.
"Откуда этот апломб? — думал Ронг, прислушиваясь к рокочущему баритону шефа. — Ведь он ни
черта не смыслит.
— Ведь он ни
черта не смыслит. Краснобай и пустомеля!"
— ...Надеюсь, я вас убедил?
— Безусловно. И если вы рискнете опубликовать результаты работ без контрольной серии, я
всегда найду способ...
— Ох, как мне хочется сказать вам несколько теплых слов! Но что толку, если вы даже не
обижаетесь?! Первый раз вижу такую толстокожую...
— Вас удивляет, почему я не реагирую на ваши грубости?
— Ну?
— Видите ли, Кирби, — тихо сказал Ронг, — часто каждый из нас руководствуется в своих
поступках каким-то примером. Мое отношение к вам во многом определяется случаем, который мне
довелось наблюдать в детстве. Это было в зоологическом саду. У клетки с обезьянами стоял
старый человек и кидал через прутья конфеты. Вероятно, он делал это с самыми лучшими
намерениями. Однако когда запас конфет в его карманах кончился, обезьяны пришли в ярость. Они
сгрудились у решетки и, прежде чем старик успел опомниться, оплевали его с ног до головы.
— Ну и что?
— Он рассмеялся и пошел прочь. Вот тогда я понял, что настоящий человек не может обидеться
на оплевавшую его обезьяну. Ведь это всего-навсего обезьяна.
— Отличная история! — усмехнулся Кирби. — Мне больше всего в ней понравилось, что он
все-таки ушел оплеванный. Пример поучительный. Смотрите, Ронг, как бы...
— Все понятно, Кирби. Теперь скажите, сколько времени вы сможете еще терпеть мое
присутствие? Дело в том, что мне хочется закончить последнюю серию опытов, а для этого
потребуется по меньшей мере...
— О, не будем мелочны! Я не тороплюсь и готов ждать хоть до завтрашнего утра.
— Ясно.
— Послушайте, Дан, — в голосе Кирби вновь появились задушевные нотки, — не думайте только,
ради бога, что это результат какой-то личной неприязни. Я вас очень высоко ценю как ученого,
но вы сами понимаете...
— Понимаю.
— Я знаю, как трудно сейчас в Дономаге найти приличную работу биохимику. Вот телефон и
адрес. Они прекрасно платят, и работа, кажется, вполне самостоятельная. С нашей стороны можете
рассчитывать на самые лучшие рекомендации.
— Еще бы.
— Кстати, надеюсь, вы не забыли, что при поступлении сюда вы дали подписку о
неразглашении?..
— Нет, не забыл.
— Отлично! Желаю успеха! Если у вас появится желание как-нибудь зайти ко мне домой вечерком
поболтать, просто так, по-дружески, буду очень рад.
— Спасибо.
***
— Доктор Ронг?
— Да.
— Господин Латиани вас ждет. Сейчас я ему доложу.
Ронг оглядел приемную. Ничего не скажешь, дело, видно, поставлено на широкую ногу. Во
всяком случае, денег на обстановку не жалеют. Видно...
— Пожалуйста!
Ступая по мягкому ковру, он прошел в предупредительно распахнутую дверь. Навстречу ему
поднялся из-за стола высокий лысый человек с матово-бледным лицом.
— Очень приятно, доктор Ронг! Садитесь, пожалуйста.
Ронг сел.
— Итак, если я правильно понял доктора Кирби, вы бы не возражали против перехода на работу
к нам?
— Вы правильно поняли доктора Кирби, но я вначале хотел бы выяснить характер работы.