Он отрезает большой кусок пирога и наливает в бокалы вино.
– За бессмертие!
Они чокаются.
– Мне бы хотелось, – говорит Кларенс, пережевывая пирог, – чтобы ты в этом году обязательно прошла инверсию. У тебя перегружен мозг. Поэтому ты выдумываешь несуществовавшие события, путаешь даты, излишне нервозна. Хочешь, я завтра позвоню Леруа? Это такая пустяковая операция.
– Олаф, – глаза Эльзы умоляют, ждут, приказывают, – сегодня двадцать третье августа, неужели ты не помнишь, что произошло семьдесят пять лет назад в этот день?
…События и даты, лица знакомых, тензоры, операторы, формулы, формулы, формулы…
– Двадцать третьего августа? Кажется, в этот день я сдал последний экзамен. Ну конечно! Экзамен у Эльгарта, три вопроса, первый…
– Перестань!!
Эльза выбегает из комнаты, прижав платок к глазам.
«Да… – Кларенс налил себе еще вина. – Бедная Эльза! Во что бы то ни стало нужно завтра отвезти ее к Леруа».
Когда Кларенс вошел в спальню, Эльза уже была в постели.
– Успокойся, дорогая. Право, из‑за всего этого не стоило плакать. – Он обнял вздрагивающие плечи жены.
– Олаф, Олаф, что они с тобой сделали?! Ты весь какой‑то чужой, не настоящий! Зачем ты на это согласился?! Ты ведь все, все забыл!
– Ты просто переутомилась. Не нужно было отказываться от инверсии. У тебя перегружен мозг, ведь сто лет – это не шутка.
– Я тебя боюсь, такого…
…»Может быть, вы все‑таки решитесь поцеловать меня, Кларенс?»…
– Отравление морфием, – сказал врач, надевая пальто. Смерть наступила около трех часов назад. Свидетельство я положил на телефонную книгу, там же я записал телефон похоронного бюро. В полицию я сообщу сам. Факт самоубийства не вызывает сомнений. Думаю, они не будут вас беспокоить.
– Эльза! – Он стоял на коленях у кровати, гладя ладонью холодный белый лоб. – Прости меня, Эльза! Боже, каким я был кретином! Продать душу! За что? Стать вычислительной машиной, чтобы иметь возможность высмеять этого болвана Леви!
…Печеное яблоко, которое слишком поздно вынули из духовки. Радость победы, теорема Лангрена, тензоры, операторы, формулы, формулы, формулы… этого болвана…
Кларенс протянул руку и взял со столика белый листок.
В двенадцать часов зазвонил телефон.
Стоя на коленях, Кларенс снял трубку:
– Слушаю,
– Алло, Кларенс! Говорит Леруа. Как вы провели ночь?
– Как провел ночь? – рассеянно переспросил Кларенс, бросив взгляд на свидетельство о смерти, исписанное математическими символами. – Отлично провел ночь.
– Самочувствие?
– Великолепное! – Ровные строчки уравнений покрывали листы телефонной книги, лежащей на подушке рядом с головой покойной. – Позвоните мне через два часа, я сейчас очень занят. Мне, кажется, удалось найти доказательство теоремы Лангрена.
Леруа усмехнулся и положил трубку.
Леруа усмехнулся и положил трубку.
– Ну как? – спросил Крепе.
– Все в порядке. Операция удалась на славу. Никаких тревожных симптомов нет.