Но мы сотрудничаем довольно тесно.
Выйдя из «шершня» на крышу, Карлсен удивился окружающей прохладе. Небо казалось таким же ярким и синим, как с земли. Карлсен подошел к парапету, окруженному стальной оградой. Отсюда прослеживались медленные извивы Темзы через Ламбет и Путни до Мортлэйка и Ричмонда. Будь у Джелки сейчас телескоп, она, вероятно, разглядела бы его на крыше.
– Это, видимо, мистер Фаллада.
Над крышей завис еще один «шершень»; бесшумно нырнув, он мотыльком сел в двадцати сантиметрах от другой машины. Фаллада, выбравшись, помахал рукой.
– Прекрасно! Молодчина, что так быстро. Как состояние?
– Спасибо, великолепно. Никогда еще так хорошо себя не чувствовал.
– Отлично. Мне от вас нужна кое какая помощь, просто срочно. Давайте спустимся вниз. Он первым двинулся по лестничному пролету.
– Извините, я на секунду. Надо переговорить с ассистентом.
Фаллада толкнул дверь с табличкой «Лаборатория С». Запахло химическими препаратами, особенно йодоформом. Карлсен оторопел, увидев голое тело мужчины средних лет на металлической тележке возле двери. Одетый в белое ассистент сидел, склонившись над микроскопом.
– Я еще раз вернулся, – отвлек его Фаллада. – Скоро, где то через полчаса, Скотленд Ярд пришлет еще одно тело. Прошу, брось все, займись с этим. Сразу, как подвезут, зови меня.
– Хорошо, сэр. Фаллада закрыл дверь.
– Прошу сюда, мистер Карлсен. Он первым подошел к кабинету напротив, с табличкой «Г. Фаллада, директор».
– Что это был за человек?
– Мой ассистент, Норман Грей.
– Нет, я о мертвеце.
– А, идиот какой то, повесился. Может, он и был тот самый насильник из Бексли. Надо будет выяснить. – Фаллада открыл створки бара. – Если предложу виски, ничего, не рановато?
– Не откажусь.
– Прошу, садитесь. – Карлсен уселся в кресло с откидной спинкой возле большого округлого окна.
С такой высоты залитый солнцем мир казался совершенно беспечным. Ясно различалось устье Темзы и Саутенд. С трудом верилось, что на свете может существовать насилие и зло.
На металлической этажерке, в нескольких шагах, с обложки книги взирало лицо Фаллады. Книга называлась «Основоположник сексуальной криминологии». Толстые губы и тяжелые веки придавали портрету неестественно зловещий оттенок; хотя в лице в то же время было что то комичное (если не сказать – шутовское). Глаза за толстыми стеклами очков озорно поблескивали, словно таили лукавую усмешку.
– Ваше здоровье. – Фаллада поднял стакан; лед при этом глухо брякнул. Фаллада присел на край стола. – Буквально перед вашим приездом я осматривал одно тело, – сказал он.
– Вот как?
– Девушка. Найдена на железнодорожном переезде возле Путни Бридж.
Фаллада вынул руку из кармана и вручил Карлсену сложенную вдвое бумагу: отпечатанный на принтере листок. Сверху, жирным шрифтом, значилось: «Показания Альберта Смитерса. Адрес: Путни, Фоскетт плэйс, 12».
«…Примерно в половине четвертого я обнаружил, что жена забыла положить мне термос с чаем, и отпросился у бригадира сбегать за ним домой. Я пошел коротким путем вдоль линии – там метров пятьсот. Через пятнадцать минут – без десяти четыре – я тем же путем пошел назад. Подходя к мосту, я увидел: на рельсах что то лежит. Двадцать минут назад этого «чего то» не было. Подойдя ближе, я увидел молодую женщину, которая лежала лицом вниз. Голова у нее была с внутренней стороны рельс. Я хотел подбежать помочь, и тут услышал, что приближается товарняк из Фарпхэма. Я тогда схватил ее за ноги и стянул с рельс. Сделал я это потому, что думал, она жива, а потрогал пульс, оказалось, она и не дышит…».
Карлсен поднял глаза.
Карлсен поднял глаза.
– Как она погибла?
– Задушена.
– Понятно. – Карлсен замолчал.
– Показатель «лямбда» у нее был всего ноль целых четыре тысячных, – заметил Фаллада.
– Да, но… А, собственно, что в этом странного? Мне кажется, любой, кто умирает насильственной смертью…
– Да, разумеется, это могло быть совпадение. – Фаллада посмотрел на часы: – Еще час, и мы будем все знать досконально.
– Каким образом?
– С помощью теста, который у нас здесь разработан.
– Секрет?
– Именно. Только не от вас.
– Спасибо.
– Потому то я, честно сказать, и просил вас прибыть сегодня. Я хочу кое что продемонстрировать: вам, пожалуй, не мешает это знать. – Фаллада открыл ящик письменного стола и вынул оттуда небольшую жестяную коробку. Сняв крышку, поставил ее на стол. – Что это, по вашему?
Карлсен, наклонившись, стал разглядывать. Какие то малюсенькие красные шарики, размером с булавочную головку.
– Какие нибудь подслушивающие устройства?
– Надо же, с первой попытки! – Фаллада рассмеялся. – Только с такими, я думаю, вы встречаетесь впервые. – Закрыв жестянку, он сунул ее себе в карман. – Ну что, вперед?
Небольшим коридорчиком они прошли в соседнюю комнату, и Фаллада включил свет. Тоже лаборатория, только размером поменьше. На длинных скамьях стояли клетки и аквариумы. В клетках жили кролики, хомяки и белые крысы. В аквариумах плавали серебристые карасики, угри, покоились осьминоги.
– То, что я собираюсь сейчас вам открыть, не известно никому за стенами этого заведения. Я знаю, что могу положиться на вашу ответственность. – Фаллада остановился перед клеткой с двумя кроликами. – Перед вами самец и самка. У самки сейчас период гона. – Протянув руку, Фаллада щелкнул выключателем. Сверху зеленоватым светом засветился монитор. Фаллада нажал на соседнюю кнопку, и по экрану поползли волнистые черные линии, напоминающие синусоиду прыгающего мяча.
– Это показатель «лямбда» самца. – Фаллада нажал на вторую кнопку; появилась еще одна линия, белая. Ее амплитуда вскоре перекрыла черную.
– Это показатель самки.
– Я не совсем понимаю. Что она показывает?
– Жизненное поле кроликов. Те красненькие шарики – микроскопические измерители «лямбды». Они не только измеряют интенсивность лямбда поля у животных, но и пускают радиосигнал, который подхватывается и отображается на этом экране. Что, на ваш взгляд, можно сказать об этих двух сигналах?
Карлсен вгляделся в волнистые линии.
– Они, похоже, идут более менее параллельно…
– Точно. Наблюдается эдакий любопытный контрапункт, вот здесь и здесь. – Фаллада указал, где. – Помните высказывание: «Два сердца бьются, как одно»? Оказывается, это не такое уж пустое двустишье.
– Давайте ка еще разок, чтобы не было недопонимания, – предложил Карлсен. – Вы вживили эти малюсенькие красные «жучки» кроликам возле сердца, и теперь мы наблюдаем их сердцебиение, так?
– Нет нет. Не сердцебиение, а пульсацию их жизненной силы. Эти зверьки, если можно так выразиться, живут сейчас душа в душу. Они могут чувствовать настроение друг друга.
– Телепатия?
– Да, в каком то смысле. Теперь приглядитесь к этой крольчихе. – Он подошел к соседней клетке, где одиноко сидящий зверек с флегматичным видом грыз капустный лист. Фаллада включил над клеткой монитор. Появилась линия, но взлетов у синусоиды было меньше, да и те какие то вялые. – Эта крольчиха предоставлена сама себе, и ей, вероятно, скучно.
– Иными словами, показатель «лямбда» у них возрастает соразмерно половому влечению?
– Совершенно верно.