– Ну ладно, пусть эта коробка себе катится. Нам ведь все равно недалеко – скоро, кажется, центр.
– Такой способ передвижения без дорог по‑своему идеален, – заметил Ал. – Тут мы в нашем развитии пошли другим путем. Вся Земля перерезана шоссейными и другими дорогами. Просто беда: нигде не отыщешь нетронутого клочка.
Никто не откликнулся на его слова. Через несколько сот метров «повозка» остановилась и они дали вынести себя наружу.
– Вот жалость! – воскликнула Катя. – Опять пешочком?
– Не хочешь, можешь оставаться, – ответил Дон. Он прикидывал, какой бы путь выбрать. По сравнению с контрастной объемностью и красочностью изображения на экране пульта действительность выглядела серой и отрезвляющей. Впечатление это усиливалось тем, что они, очевидно, оказались у границы района, построенного когда‑то с учетом самых последних технических достижений.
– Теперь я знаю, почему рельсовые дороги образуют кольцо и здесь заканчиваются.
Дон очертил в воздухе кольцо.
– Мы приблизились сейчас к историческому, старому центру города. «Цеппелин» – назовем так нашу «повозку» – был изобретен позднее.
Ал кивнул.
– Город, надо полагать, разрастался от центра по радиальным линиям. И они, скорее всего, потом монтировали одну кольцевую линию за другой.
– А почему они не перестроили старый центр?
– Зачем? – удивилась Катя. – Новые дома они ведь строили только так, чтобы фасады смотрели на «проезжую» часть. А как было «во дворе», их не интересовало.
– Вот именно, – подтвердил Ал. – Ко времени перенаселенности в центре, готов поспорить, жилых домов и не осталось.
– Тогда зачем мы туда идем? – спросила Катя. – Если с вами согласиться, то под конец в центре города не было ни живой души. Незачем и время тратить на пустое место!
Дон в нерешительности переступал с ноги на ногу. Внутренняя часть города мощно притягивала его к себе, поджигая бикфордов шнур его авантюрного характера, но, с другой стороны, он готов был все отдать ради того, чтобы прийти к цели первым, даже согласиться на непродолжительные научные опыты.
Но в таком случае он будет вынужден признать правоту Ала, призывавшего обследовать дома и стоявшую в них аппаратуру. На это ему было тяжело решиться.
– В зданиях мы никаких следов жителей не видели, – сказал он неуверенно.
– Куда они могли деться? – поинтересовалась Катя. Было заметно, что ее эта проблема занимала не на шутку. – Твоя теория, во всяком случае, не подтверждается.
– Какая еще теория? – раздраженно спросил Дон.
– Ну, что жители, мол, сами себя уничтожили. Дома последних поколений стоят новехонькие!
– И о чем это говорит? Вспомни об отравляющих газах и бактериях!
– Тогда мы бы обнаружили хотя бы их следы!
– А если они переселились в подземные помещения?
– Это вариант. Его мы не проверяли, – вмешался в разговор Ал.
Дон недовольно запыхтел.
– У нас не было случая. Или тебе удалось высвободиться из своего кресла?
– Вы всерьез думаете, будто мы найдем жителей планеты… или их останки… в подвалах? – Любопытство Кати смешивалось с чувством ужаса.
– Мне думается, проблема совершенно в другом, – сказал Ал. – И именно решением этого вопроса нам и следует заняться!
– Ты опять вознамерился внушать нам свои научные теории? – возмутился Дон, пытаясь придать голосу оттенок пренебрежения и превосходства.
Но втайне он вынужден был признаться себе, что скрывает тем самым только свою растерянность.
– Вопрос в том, – продолжал Ал, не обращая внимания на иронию Дона, – куда ведет развитие разумных существ, если они преодолели так называемую фазу саморазрушения? Ты ведь сам не веришь, Дон, что мы, земляне, единственные, кому это удалось?
– А к чему это должно привести? – свысока поинтересовался Дон. И затем, говоря в нос, продекламировал: – «И если они не умерли, то живы и поныне!»
– Ты исходишь из допущения, что раса, добившаяся определенного технического совершенства, не должна ничего больше опасаться?
– А вдруг они вымерли сами по себе? – Дон все с большим нажимом подчеркивал, что дискуссия эта ему претит.
Но Ал не терял нить разговора.
– По‑твоему, получается так: когда они достигают положения, при котором им некого опасаться, когда могут удовлетворить все свои желания, когда перед Ними не стоит существенных проблем, – для них, так сказать, продолжение жизни становится бессмысленным. Они просто ложатся и умирают, да? Не слишком ли ты упрощаешь?
– Останемся каждый при своем мнении, – взорвался Дон. Он и впрямь вышел из себя. – Предлагаю подумать, как нам взобраться вон на ту башню. – Он указал в сторону стоявшего на возвышении куба с башней из материала с цветным отливом, из которого были изготовлены фасады домов во внешних районах города. Куб стоял значительно выше большинства остальных зданий. – Оттуда открывается хороший вид почти на весь город. Вдруг мы увидим что‑то, что нам пригодится, – а нет, – он не скрывал, насколько тяжело дается ему подобное признание, – а нет, мы сможем вернуться и обследовать один из тех домов.
– Хорошая идея, – сказал Ал и подмигнул Кате, потому что думал, будто ее тоже забавляет легкая возбудимость Дона, но она ответила ему удивленным взглядом и молча пошла вслед за Доном.
Они оставили зону порядка и чистоты. Дома по правую и левую стороны сблизились, образовав внутреннее пространство, которое можно было назвать улицами. Дома были из материала разного цвета и, скорее всего, разного качества. Одни – высокие, другие – маленькие. Каждый был, очевидно, построен таким, каким его хотел видеть заказчик. И все они давно обветшали. Краска со стен облупилась, ниши и углы были завалены истлевшим мусором, из продолговатых отверстий, бывших, надо полагать, некогда окнами, свисали клочья прозрачной ткани.
Но видны были и разрушения, вызванные не возрастом, а влиянием извне: проломы и вмятины в стенах, проваленные крыши, обуглившиеся руины. Кое‑где были заметны следы восстановительных работ: некоторые трещины в стенах были заполнены массой, напоминавшей известку, над отдельными руинами возведены временные крыши.
И тут они наткнулись на воронкообразную дыру в земле.
Здесь не росла трава, не было кустарника. Дорогу покрывали разбросанный мусор и вздымаемая ветром пылеобразная масса. Неожиданно дорога оборвалась, и они оказались перед обрывом. Ближайший выступ находился на глубине пяти метров. Что‑то вроде котловины, присыпанной сверху желтой пылью. Пыль прилипла и к стене воронки. Дон стал на колени у ее края и сгреб кучку легкого желтого вещества в свой носовой платок. Среди пыли встречались красные, коричневатые и черные комочки шлаков.
– Это кратер метеорита! – воскликнула Катя. – А я – то думала, что город от метеоритов защищен!
– Сейчас да, – объяснил Ал, – но раньше…
– Гм, – буркнул Дон, делая узел на носовом платке, – гм… Щит они, значит, изобрели, только когда начали строить внешний пояс города…
Ал с ним согласился.