- Признаюсь, его голос как-то влияет на меня, - вытягивая и вновь поджимая под себя длинные обнаженные серебристые ноги, - сказала Селеста.
- Сейчас он разозлится, - заметил Шенберг. Почему бы и нет? Думаю, гениальные люди имеют на это полное право, - произнесла Афина Паулсон своим чистым контральто. Несмотря на свое имя, в лице у нее было много от азиатских предков. Она выглядела лучше девяти из любых десяти молодых женщин и ставила на первое место те качества, которые у Селесты занимали третье. Сейчас на Афине был простой цельнокроенный костюм, не многим отличающийся от того, который она обычно носила на работе. Она была одной из наиболее приближенных к Шенбергу и доверенных секретарш.
Суоми, желая не пропустить запись момента, когда Карлсен разозлится, нащупал небольшой кристаллический кубик на подлокотнике кресла. Настроил его так, чтобы не слышать разговора в гостиной и воспринимать только звук, приходящий по радио. Он приказал себе приклеить этикетку на кубик, как только вернется в свою каюту. Обычно он забывал делать это.
- Как они должны были его ненавидеть! - заметила Барбара Хуртадо мечтательным и задумчивым голосом. Афина повернулась к ней:
- Кто? Те, на кого он разозлился?
- Нет, эти ужасные машины, с которыми он воевал. Оскар! Ты же все это изучал. Расскажи нам что-нибудь об этом.
Шенберг пожал плечами. Казалось, он не был расположен к тому, чтобы много говорить на эту тему, хотя она явно занимала его.
- Я бы прежде всего отметил, что Карлсен был настоящим человеком и я хотел бы быть с ним знакомым. Карлос, пожалуй, изучал этот период более основательно, чем я.
- Да, попробуй-ка ты теперь, - оживился де л а Торре. Он не очень ладил с Суоми, хотя их отношения еще не обострились настолько, чтобы приводить к открытым ссорам.
- Да, - сказал Суоми глубокомысленно. - Пожалуй, эти машины и впрямь его ненавидели.
- О, нет, - заметила Афина, отрицательно покачав головой. - Только не машины.
Иногда у Карла появлялось желание ударить ее. Он все же продолжил: Считают, что у Карлсена был особый талант в выборе стратегии, которой они не могли противостоять, какой-то особый дар лидера... Что бы то ни было, но берсеркеры не могли успешно действовать против него. Говорят, они оценивали его уничтожение даже выше, чем разрушение нескольких планет.
- Берсеркеры строили специальные машины-убийцы, - неожиданно произнес Шенберг. - Только для того, чтобы избавиться от Карлсена.
- Ты уверен в этом? - поинтересовался Суоми. - Я встречал намеки на что-то такое, но нигде не говорится об этом определенно.
- О, разумеется, - едва заметно улыбнулся Шенберг. - Если хочешь разобраться в этом вопросе, недостаточно запросить распечатку из Информационного Центра Земли. Нужно подсуетиться и раскопать дополнительные факты.
- Но почему?
- Информационный Центр обычно мог быстро воспроизвести любую справочную информацию, имеющуюся где-либо на Земле. Остались еще некоторые старые правительственные блоки цензуры в банках данных, содержащих информацию по берсеркерам.
Суоми покачал головой.
- Но ради чего это?
- Я думаю, просто из-за инерции официальных органов. Никому не хочется тратить время и силы на наведение порядка. Если же ты спрашиваешь, почему вначале вставлялись блоки цензуры, то это делалось из-за того, что одно время были людишки, преклонявшиеся перед этими проклятыми тварями, берсеркерами.
- Не могу в это поверить, - возразила Селеста. Она хотела добавить еще что-то, но ее перебил гневный крик Карлсена, расценившего своих подчиненных за что-то.
- Я уже почти закончил, - потянувшись к панели управления возле кресла, сказал Шенберг. Треск радиопомех прекратился. - Дальше несколько часов радиомолчания. - Теперь взгляд Шенберга беспокойно скользил по астронавигационной карте. - Так вот, существовала некая достаточно тупая бюрократическая практика ограничения доступа к информации о берсеркерах.
.. все это весьма занятно, леди и джентльмены, но не пора ли нам продолжить нашу охоту?
Не пытаясь даже изобразить ожидание согласия, он начал настраивать астронавигационные и полетные компьютеры на продолжение полета к Охотничьей системе. Пройдет еще семнадцать или восемнадцать земных дней, прежде чем Орион доберется туда. Точное измерение времени было невозможно при межзвездных путешествиях. Это походило на управление парусником в море, изобилующем изменчивыми течениями, которые в зависимости от ветров могли меняться день ото дня, даже если они и придерживались довольно устойчивого направления. Изменчивые звезды, пульсары, спикеры и квазары в Галактике и за ее пределами влияли каждый по своему на пространство, через которое двигался звездолет. Черные дыры различного размера вносили свои чудовищные гравитационные искажения в ткань Вселенной. Взрывы сверхновых звезд, близких и отдаленных, порождали почти непрекращающиеся ударные волны, набегавшие на корпус корабля. Межзвездный корабль, который обгоняет свет, не несет в принципе и не может нести на себе всю нужную для его движения энергию. Только подключение к гравитационно-инерционным ресурсам Вселенной обеспечивает требуемую энергию подобно тому, как использовалась сила ветра для движения старинных парусных кораблей.
Хотя искусственная гравитация поддерживала спокойную неизменность обстановки в гостиной корабля, изменившееся освещение голографической карты указывало на то, что Орион начал движение. Шенберг встал и энергично потянулся, становясь как будто больше ростом.
- Теперь к Охотничьей! - воскликнул он. - Кто хочет выпить со мной? За успех охоты и за радость всяких прочих развлечений, ждущих нас впереди.
Выпить были все непрочь. Но Афина только пригубила напиток и опустила стакан в аппарат для утилизации. - Оскар, будем ли мы продолжать наш шахматный турнир?
- Нет, пожалуй, - Шенберг стоял, заложив одну руку за спину под короткие фалды смокинга, почти позируя и наслаждаясь своим напитком. - Я иду вниз. Пора установить тир для стрельбы и немного попрактиковаться. Мы ж ведь не на фазанов собрались, не так ли? Не исключено, что после высадки нам придется немало сражаться.
Его умные глаза, в которых сейчас светилось какое-то внутреннее удовольствие, пробежали по всем присутствующим и, казалось, дольше всех, лишь на долю секунды, остановились на Суоми. Затем Шенберг повернулся и энергичной походкой вышел из гостиной.
Компания распалась. Суоми отнес свой магнитофон обратно в каюту, затем снова вышел, чтобы посмотреть, как будет выглядеть стрелковый тир, и в проходе столкнулся с Де Ла Торре.
- Как это понимать "немало сражаться после высадки"? - обратился к нему с вопросом Суоми.
- Он ничего тебе не говорил о турнире, на который он хочет посмотреть?
- Нет. Какой турнир?
Де Ла Торре улыбнулся и то ли не захотел, то ли не смог дать ему ответ.
II
Теплым утром сезона восточного восхода, в лагере близ плавно и тихо текущей реки, под поросшими лесом склонами горы Богов, когда все, наконец, собрались, оказалось, что прибыли шестьдесят четыре воина. Из них не более четырех - пяти когда-либо видели друг друга, потому что все они прибыли из разных пригодных для жизни уголков мира - будь то город, поместье, остров или район кочевого племени. Некоторые добирались сюда с берегов бескрайнего восточного океана. Другие приехали с самого северного обжитого края, где весна, длившаяся уже одну шестидесятую часть жизни старого человека, своим таянием пробуждала ледниковых чудовищ и инеевых червей. С севера прибыли лучшие охотники этого мира, нареченного во имя охоты. Одни воины явились из непроходимо раскинувшейся пустыни, лежащей к западу от населенных людьми земель, а другие - с юга, где сплетаются болота и реки, вливающиеся в конце концов в океан, и преграждают все пути движения в этом направлении.
Воины, собравшиеся в этот день для открытия турнира Торуна, были высокие и низкие, худые и толстые, лишь некоторые из них отличались своей молодостью и не было ни одного старого.