Истинная причина
была гораздо глубже и горше, но о том ведал только кунc Винитар. Да еще сын,
молодой Авдика,дослужившийсядо десятника в галирадской городской страже.
ДругимлюдямАптахарничегонерассказывал.Исам почтикаждыйдень
напивался, чтобы невспоминать. В конце концов кунc неожиданно объявилсяв
Галираде исразу позвалстарого товарища ссобойв море. "Зачем ятебе,
Винитар?-спросилоднорукий калека. -Обузалишняя..."-"У меняна
„косатке"лишних не бывает",- суровоответил вождь. И... приставил
трясущегося с похмелья пьянчужку ккорабельному очагу и котлу. К съестному.
К тем самым бутылям в просторной, мягко выстланной корзине. И сказал только:
"Присмотри,чтобы каждому отогреться хватило..." Каково грестиилименять
парус, когда ветер срывает макушки волн и превращает их в рои ледяных копий,
Аптахар очень хорошо знал. Он даже обиделся на вождя, хотя, конечно, виду не
подал. И с тех пор был безгрешен.
ХотязлобныйХегг,врагБоговилюдей,каждыйденьтерзалего
искушением...
Аптахар смаковал последние капли напитка и как раз пришел к выводу, что
ныне медовухаудаласьему замечательная,- когда сверху послышалсяголос
парня, прозванного Рысью за остроту его глаз. Рысь был еще и невысок ростом,
и его,легкого, без трудаподняли наверевке на мачту: пусть-ка оглядится
вокруг. Посулили чашку добавки, если высмотрит что занятное. Последний берег
скрылся три дняназад,мореходы скучали.Рысьповертел головой втеплой
шапке... и почти сразу торжествующе заорал:
- Парус! Парус справа в-пол-четверти!..
Его крикбыл полонтого яростного ликования, котороенаполняетдушу
воителя, чающего впереди битву. С кем, за что -велика ли важность! Главное
- испытатьдоблесть свою и врага,радуяОтца Богов,взирающегос небес.
Длиннобородый Храмнот векассоритвождей,забираядостойнейшихв Свое
воинство. Он принимает тех, кто верно следовал за боевым кунсом, ищаемуи
себе славы, и наконец сложил голову, снискав восхищение друзей и врагов.
КогдадедАптахарабылмолодымвоином,онвстречалмноготаких
храбрецов.А когоневстречал сам,отех былнаслышан.Он безустали
рассказывалобих подвигах сперва сыновьям, потом внукам.Ивсеворчал,
сетуя, до какой степени оскуделнынешний мир.Люди,носившие мечи водни
дедовоймолодости, помышляли больше о чести, а теперьстремились толькок
добыче... Внуку не годится оспаривать мнение деда, но Аптахар все косился на
вождя,привставшего на корме, и вкоторый раз решал просебя: если старик
сейчас смотритизнебесных чертогов -то-то небось гладит сивую бороду от
радости за него, Аптахара. Ибона "косатке" у Винитара то ливоскресли, то
ли простонекончались времена,которыепринятоназыватьлегендарными.
Молодой кунс ни дать ни взять ощутил Аптахаровы мысли. Он поднялся на ноги и
сказалтак,чтобыслышали все, иветер,гудевшийвснастях,несмог
заглушить его голоса.
Он поднялся на ноги и
сказалтак,чтобыслышали все, иветер,гудевшийвснастях,несмог
заглушить его голоса.
- Мы сойдемся с этим кораблем и узнаем, кто онии откуда. Если друзья,
мы с нимиобменяемсяпивом. Если купцы, мыпроводим их и проследим, чтобы
никто не обидел...
"И они серебром оплатят нашу защиту, - подумал Аптахар с предвкушением.
- Или товарами, которые везут продавать..."
- ... а если враги, - довершил кунc, - мы снимем с борта щиты и узнаем,
чей меч лучше наточен.
x x x
Айр-Доннначалужетревожиться,успеврешить, чтоВолкодавнынче
вечером к нему не зайдет.Но вот один из посетителей, расплатившись, открыл
было наружную дверь... и невольно шарахнулся назад, прижаврукойшапку,а
завсегдатаи "БелогоКоня" дружно засмеялись. Потому что снаружи, измокрых
сумерек, едване чиркнуввыходившего по голове, стремительно и нетерпеливо
влетел крылатый зверек. Он очень не любилсырости - и, если уж не удавалось
совсемее избежать, стремилсякак можно скорее вернуться втепло. Летучая
мышь пронесласьподпотолком,роняяс черных крыльев капелькивлаги,и
уверенно опустиласьна стойку. Маленькийохотник знал,что здесь его ждет
угощение. За последние три года онни разу не обманулсяв своих ожиданиях.
Вот и теперь Айр-Донн, улыбаясь, налил в особое, нарочно отведенное блюдечко
немного молока и началкрошить хлеб.Мыш жадношевелил носом, следя,как
готовилось его любимое лакомство.
- Не сердисьна него, почтенный,- сказалчеловеку в шапкемужчина,
вошедший с улицы следом за зверьком.
Айр-Доннов посетитель отмахнулся:
- Да ладно тебе.
И вышел за дверь, а хозяин зверька отряхнул кожаный плащ и направился к
стойке. В отличие отсвоего крылатого спутника, ничего особенногоон собою
не представлял.Особенно здесь,вТин-Вилене, гдеможнобыловстретить
сыновей и дочерей всех народов земли. Нуи что, что сломанный нос и шрам во
всюлевую щеку? Не красавец,конечно, и притом сразувидно, что нраване
особенномирного, -но в корчмеу Айр-Донна инойраз веселились молодцы,
разрисованные еще ипохлеще. Мужчина был рослый, костлявый, широкоплечий, с
длинными, густо побитыми сединойволосами, потемневшимиотдождя.Волосы
былизаплетенывдвекосы, перевязанныеремешками. Натом, что справа,
висела одинокая хрустальная бусина, закрепленная узелком.
- Здравствуй, Волкодав, - сказал ему Айр-Донн. Тот отозвался:
- И тебе поздорову.
Корчмарь пододвинул ему большую дымящуюся чашку и спросил:
- Как уноты?<Уноты, унот - юноша, ученик.>
Вот уже трислишнимгодачеловекпо имени Волкодавобучал жрецов
Богов-Близнецовиихнаемниковзамечательномувоинскомуискусству,
именуемому кан-киро. Все это времяАйр-Доннсочувственно выслушивал жалобы
учеников.