И если то, что вы выжили на Руше о чем‑то и говорит, так это о ваших уникальных способностях в этой области. Да, Город Благоденствия практически полностью уничтожили, но вы остались живы. Ваши опыт, квалификация и смелость были замечены, но вас потеряли из виду, вы исчезли на годы… – Ливермор Эвастон не завершил свой монолог, ожидая, что она закончит недосказанную фразу.
Мачико отхлебнула глоток вина и промолчала.
– …? Но вот вы внезапно вновь появились на той шахтерской планете в еще лучшей форме, чем прежде.
– Да, на Гордиане.
– На планете, на которой были трудности с жуками.
– Да.
– Помимо некоторых других проблем мистического характера.
Собеседница вновь пригубила вино и промолчала. Несмотря на все хитрости, Ливермору Эвастону так и не удалось ничего выпытать у девушки.
Воспоминания вновь охватили Мачико. Гордиан. Как же это было? Еще одна колония людей. Еще одна планета, где не без участия Охотников распространились жуки. Там ей пришлось принимать ответственное решение: выбирать между яутами, с которыми она два года бок о бок охотилась, так отчаянно пытаясь добиться их уважения, и колонистами, созданиями слабой расы, которым так легко причинить боль. Боль эту Мачико восприняла как свою собственную. Верх взяло ее чувство человечности. Она соединила свои силы с людьми и стала сражаться вместе с ними против Охотников. Мачико победила, но эта победа не принесла ей никакого удовлетворения.
Лицо Эвастона с самого начала долгой беседы и до последних слов было непроницаемо. Куда делось его веселое радушие? Но вот он снова заулыбался, изображая веселую открытость.
Ливермор Эвастон – круглый пухлый мужчина, но тем не менее довольно сильный физически. Явно неглупый. В нем под маской праздности скрывались неистребимая жизненная сила и энтузиазм. Одет в прекрасно скроенный, спокойного приятного тона деловой костюм‑тройку, дорогой, как и все окружающие его вещи. На голове копна искусно уложенных каштановых с проседью волос. Он носил аккуратно и со вкусом подстриженную козлиную бородку и весь благоухал смесью ароматов одеколона лимонно‑сандалового дерева и дорогого трубочного табака. Одним словом, гостеприимный хозяин являл собой воплощение излишеств и могущества цивилизации. Мачико была вынуждена признаться самой себе, что она заинтригована.
– Ах, простите, что забегаю вперед. Признаться, я очень любопытен. Совсем забыл о своем обещании. Я ведь нахожусь в более выгодном положении, зная о вас значительно больше, чем вы обо мне.
На минуту он замолчал и сунул руку в карман, как бы желая найти трубку. Затем, передумав, потянулся за вином, но, взяв бокал, не стал пить, а, уставившись в прозрачную красноту напитка, заговорил вновь:
– Значит, надо исправлять ошибку. – Эвастон потер переносицу, как будто собираясь с мыслями. – Видите ли… Я – владелец планеты.
Для его собеседницы это было слишком.
– Минуточку! Вне всякого сомнения, вы очень богатый человек. Но ведь выходит, что вы владеете целым миром?!
– Гм… Да. Правда, планета находится несколько вдалеке от проторенных дорог, но тем не менее это прекрасное уютное местечко.
– А ведь раньше вы сказали, что не являетесь членом Компании?! – заметила ошеломленная Мачико с нескрываемым сарказмом.
– Так оно и есть. Я торгую с Компанией… Видите ли, я начал свою деятельность в системе Ригель… Потом на меня свалилось огромное наследство… И с тех пор, если память не изменяет мне, я не что иное, как обычный предприниматель. Все виды бизнеса, технологий и конгломератов. Многие составные части, из которых собираются двигатели современных космических кораблей были разработаны в моих лабораториях. – Эвастон вы разительно махнул рукой.
– Все, достаточно, – прервал он себя. – Вы поняли, что у меня очень много денег. Так много, что я лично собрал и отправил экспедиций в необжитые и неисследованные регионы галактики. Колонизировал планету и организовал предприятие, подобных которому не было в истории человечества. – Собственный рассказ, по‑видимому, сильно взволновал Эвастона. Он глубоко вдохнул и с шумом выдохнул, чтобы успокоиться. Попытался улыбнуться, но улыбка получилась грустной. – Однако у нас есть проблема.
– Я так и думала.
– На нашу планету неожиданно обрушилось большое несчастье – появилось огромное количество жуков… И самое страшное, что мы не знаем, откуда они взялись. – Он посмотрел на Мачико, подняв кустистую бровь. – Ситуация очень похожа на ту, что была на планете Гордиан, вплоть до мистических и необъяснимых смертей то же самое было на Руше. Вы знаете, даже стали говорить, что планета населена привидениями.
– Да. Эту теорию я тоже слышала.
Выжидающе глядя на Мачико, Эвастон барабанил пальцами по столу. Можно подумать, что она, сделав какое‑нибудь заявление, решит все его проблемы. В ее глазах светился нескрываемый интерес, но девушка молчала.
– Я думаю, вы хотели бы знать, каковы особенности моей планеты.
– Предполагаю, что она приносит вам неплохую прибыль.
– Безусловно. Но в ней есть нечто такое, что особенно важно для меня. – Он стукнул кулаком по столу. – Позвольте маленькое отступление. У меня есть досье на вас. Мне известно о вашем искусстве владения оружием и о ваших достижениях в военном деле. Но у меня есть к вам вопрос. Вы когда‑нибудь охотились, Мачико Ногучи?
– Да. – Она улыбнулась.
– На кого?
– На чужих.
– Это был не спорт, а необходимость.
Девушка не стала возражать. Пусть думает что хочет. Это сказал он, не она. Чем дальше от Охотников будет тема разговора – тем лучше. Мачико кожей чувствовала, что здесь наклевывается что‑то интересное, вроде небольшой увеселительной прогулки в далекие страны, и не хотела потерять такую возможность. Пусть взаимоотношения с Охотниками останутся ее маленьким секретом. То, что она предала свою стаю, чтобы спасти соотечественников, уже было плохо. Мачико не хотела разглашать всему свету свою тайну, смесь славы и позора.
Она пожала плечами:
– Когда‑то я охотилась на уток.
Девушка лукавила.
– Тогда вам знакомо захватывающее дух чувство, которое можно испытать только в этом виде спорта.
Она кивнула. Охота со стаей часто вызывала в ней сладость чувственного оргазма – мирское чувство.
– Хорошо, я так и думал. – Эвастон улыбнулся.
– Вы держите меня в неизвестности, чтобы заинтересовать? Ведь зачем‑то вы пригласили меня на свой корабль, не правда ли?
– Извините. Я увлекся. Наверное, никогда не избавлюсь от привычки использовать в разговоре торгашеские приемы. – Он откинулся на спинку кресла и с удовольствием потер свои пухлые руки. – Понимаете, Мачико, эта планета для любителей охоты.
– Я уже догадалась.
– Полагаю, что вы знаете о тех запретах, которые наложены во многих мирах на кровавые виды спорта.
– У нас есть правительства, и их работа – издавать законы. Есть корпорации, компании. Они, в свою очередь, составляют циркуляры.
Ливермор Эвастон слегка кивнул:
– Да, в то время как цивилизация совершает свой головокружительный подъем вверх по лестнице прогресса, кучка людей, дорвавшихся до власти, возомнила, что они могут создавать законы морали, забывая о маленьких нуждах человечества.
– Подобных охоте? – Мачико усмехнулась.