Я уверен, что там просто книги. Мои пространственные и аналитические сенсоры говорят, что рядом находится комната, где есть бумага и кожа. Там, наверное, настоящие антикварные сокровища!
Глаза андроида, казалось, светились энтузиазмом. Он протянул руку к щитку.
Мачико встала. Она могла приказать Аттиле остановиться, но он был таким целеустремленным, заинтересованным, что девушка решила не препятствовать ему. Ей было приятно видеть его таким увлеченным. А в конце концов, и самой любопытно узнать, что же там такое.
Неожиданно целый блок полок отодвинулся, открыв за собой проход.
– Прямо как в кино! Секретная комната, – восхищенно сказал Аттила.
Он повернул другой выключатель, и мягкий желтый свет разлился по только что обнаруженному помещению. Они вошли внутрь. Здесь действительно стояли полки с книгами. Биоробот шел впереди, читая названия на корешках.
– Очаровательно… Как любопытно… А наш благодетель‑то, оказывается, собаку съел на военном деле, просто военный специалист какой‑то. У него здесь самая полная коллекция биографий полководцев, начиная с Юлия Цезаря, а дальше и Наполеон, и Роммель, и даже Ликеншаун, живший всего несколько десятилетий назад. Тут есть все книги Джона Кигана от “Лица битвы” до “Истории военных съестных припасов”. Все труды фон Клаузвитца! Разумеется, “Искусство войны”. Много первых изданий. Мой Бог! Здесь даже присутствуют вещи Маенхена‑Хелфена, самого дотошного исследователя истории гуннов, моих тезок. Может быть, он любит играть в войну, не поднимаясь со стула. У него вид человека, не любящего резких телодвижений.
Но Мачико еще при входе сразу заметила нечто интересное, кроме заполненных полок. В дальнем углу этой маленькой комнатки она увидела витрину, подобную той, что используются в музеях. Девушка подошла поближе. Под стеклом лежало несколько предметов: латная рукавица, сломанное копье, испачканная кровью маска и охотничий нож.
– Интересная коллекция, и какая обширная! – продолжал восхищаться Аттила. – Если бы Эвастону не нужно было, чтобы эти книги всегда находились под рукой, они могли бы храниться вместе…
– Тил! – резко оборвала его Мачико почти шепотом.
– О Боже мой! Первое издание…
– Тил!!!
– Иду, иду.
Андроид подошел к Мачико. Она показала вниз не витрину. Аттила непонимающе заморгал:
– Ну и что?
– Тил, помнишь, я рассказывала тебе о стае?
– Да. Яуты, Охотники.
– Эта перчатка… это оружие… их!
– Что? Этой стаи?
– Не обязательно именно этой. Я имею в виду, что это части их военной экипировки.
– Я думал, что у них вся жизнь – война.
– Война, Охота – все, чтобы добиться уважения, самоутвердиться.
– Да, я помню все твои истории.
Он снова внимательно посмотрел на витрину, по‑видимому обдумывая новый поворот событий.
– Ты ведь понял, что это значит, не так ли?
– У меня целый ряд предположений. Я отдаю предпочтение версии, по которой тебя просто надули. Ведь говорили же тебе, что с Ливермором Эвастоном держи ухо востро. Я это понял, как только впервые его увидел.
– Предметы в витрине говорят только о том, что к Эвастону каким‑то образом попали некоторые атрибуты Охотников. И ничего больше. Хотя, быть может, ему что‑то известно о яутах.
– Хочешь, я перечислю все возможные варианты?
– Не все сразу… а теперь…
Вдалеке послышались голоса.
Мачико и Аттила переглянулись и быстро выбежали из комнаты. С необычайной скоростью и проворством биоробот нажал необходимые кнопки. Дверь за ними закрылась. Полки заняли прежнее положение.
С необычайной скоростью и проворством биоробот нажал необходимые кнопки. Дверь за ними закрылась. Полки заняли прежнее положение. А нарушители плюхнулись на свои места в креслах и “погрузились в чтение”.
Один из членов команды, проходя мимо, заглянул к ним, поздоровался и пошел дальше.
– Может быть, нам стоит вернуться и рассмотреть вещи повнимательнее? – предложил Аттила, когда затих звук шагов.
– Нет‑нет. Не сейчас. У нас еще есть несколько дней. – Мачико кивнула каким‑то своим мыслям. – Мне нужно это обдумать.
И они вновь уткнулись каждый в свою книгу.
А вот для Абнера Брукинса таким увлечением стала охота. Она давала ему все: безраздельную власть над живыми существами, секунды панического ужаса и радость жизни… А главное, в охоте нельзя было достичь совершенства.
Сегодня ощущения были особенно остры. Он шел на встречу с опасным зверем, который мог убить и его самого. Неизвестно ведь, как повернутся события.
– О чем думаешь, Аб? – спросила идущая рядом женщина.
– Какой роскошный день. Как тебе кажется, мы убьем зангоида?
Петра Пьезки улыбнулась и поудобнее перехватила свое тяжелое двенадцатизарядное ружье. Небольшого роста, широкоплечая и коренастая, она любила “тяжелую артиллерию”. Петра была немного моложе Брукинса, работала юристом в той же фирме, но одевалась не столь элегантно. В своем дурацком хаки она сильно походила на “камышового человечка джунглей”. Темноволосая, с грубовато‑дружескими “русскими” замашками – “свой парень”. С ней всегда после суда можно было пропустить стаканчик другой водки или мартини, пригвоздив буквой закона очередного бедняка к гробовой доске. Они охотились вместе и раньше, но на такой экстравагантной планете и на столь опасную дичь – впервые. Брукинс видел, что его возбуждение передалось и коллеге. Щеки ее пылали, глаза лихорадочно блестели.
– Я думаю, что нам бы надо разделаться с этим зангоидом именно сегодня, а не то придется вечером покупать выпивку для всех посетителей бара.
Петра усмехнулась:
– Кто‑то слишком много хвастался прошлой ночью.
– Ох, как надравшийся коршун правосудия.
– Да брось ты.