Проснувшись, я сразу вспомнил - какой сегодня день.
Особенный.
Замечательный.
Решающий.
Мне исполняется двадцать лет, и значит, сегодня все изменится...
Скинув теплое одеяло я подошел к окну. Утрамбованный земляной пол
приятно холодил босые ноги. В этой хижине, как и все мужчины племени, я
провел последнюю ночь перед двадцатилетием.
Только-только рассвело, женщины возвращались с колодца, весело
перекликаясь и делясь впечатлениями о прошедшей ночи. Девушки скромно шли
сзади, потупив глаза. С замиранием сердца я выискивал среди них ту,
которая вскоре станет моей женой.
Скрипнула дверь.
Я обернулся, надеясь, что ничем не выдал своих мыслей, и поклонился
шаману.
- Настало утро твоего испытания, - сухо сказал шаман. - Ты готов, или
хочешь провести еще один год среди детей, не носящих копья?
- Нет, мудрый, - ответил я, как положено. - Я чувствую в себе силы, и
смогу поднять копье.
- Иди, - сказал шаман, освобождая дорогу.
Перед хижиной меня ждал вождь. Как положено, с тремя копьями в руках. Я
поклонился вождю, взял у него копья. Одно сразу сломал - оно было
специально подпилено, у другого вырвал плохо закрепленный наконечник, а
третье поцеловал и поблагодарил вождя за за - Возвращайся, - сказал вождь.
Лицо его было суровым, но я-то знал, что и он, и шаман желают мне удачи. -
У тебя есть время до захода солнца.
И я побежал - вначале по улице деревни, осыпаемый насмешками и
пожеланиями неудач от всех мужчин, а от женщин - иногда и камешками. Если
бы меня в деревне не любили, то кто-нибудь пожелал бы беды от души, или
кинул камнем посильнее, чтобы подбить мне гл Но только одна старая женщина
кинула камень, стараясь попасть. Она во всех так кидает, поэтому я был
готов и увернулся.
Обежав всю деревню и показав соплеменникам, что не боюсь их гнева и
чист душой, я направился в лес.
В лесу все волнение вылетело у меня из головы. Я сразу нашел хорошие
следы, но все-таки они были староваты, и идти по ним было рискованно.
Тогда я направился к маленькому водопою, про которое не знал никто в
деревне. Забрался на дерево у того места, где Солнце успело пройти
половину небесного круга, когда наконец-то появились кабаны. Две большие
самки, матерый кабан и множество подсвинков. Лучшего и пожелать нельзя.
Когда свиньи подошли к ручью и принялись пить, я перехватил копье
поудобнее и прыгнул вниз...
Главное - сразу завалить кабана. Не каждый в племени рискнет выйти на
зверя в одиночку - шкура у кабана такая, что не пробить, а клыки
пострашнее медвежьих. Но я верил в свои силы и рискнул.
Мое копье вошло кабану прямо в глаз и достало до мозга.
Свиньи с хрюканьем разбежались, а кабан еще долго носился у ручья,
ослабевая, но пытаясь достать меня. Потом свалился и он. Я кинул в него
пару камней, потом подошел, вытащил обломанное копье и на всякий случай
вонзил во второй глаз. Потом обрезал кабан Меня ждали. Снова все стали
кричать, осыпая меня насмешками. Женщины говорили, что я не сумею добыть
даже кролика, а мужчины - что я просто уснул, да еще и потерял копье. Но у
всех в глазах было любопытство.
А я подошел к вождю и отдал ему кабаньи уши.
Вначале вождь обругал меня за то, что я сломал копье, а потом потряс
ушами и сказал, что в племени появился настоящий охотник. В одиночку
добывший кабана!
И все стали кричать, что я настоящий мужчина и достоин любой девушки в
племени.
А шаман раскаленным прутом выжег мне на плече знак
мужчины-охотника.
- Далеко лежит кабан? - спросил вождь, когда все немного успокоились.
- Да, вождь, - признался я.
- Это плохо, - поморщился вождь. - За ночь мясо растащат... Я думаю,
духи предков не обидятся на нас, если мы не потащим кабана на плечах, как
положено мужчинам?
Шаман послушал духов, и кивнул:
- Духи хотят своей доли мяса. Они говорят - заводите машину.
Вождь кинул мне ключ - ведь я теперь я настоящий охотник. Я бросился в
большую хижину, завел вездеход и вывел на улицу. Статическим полем сразу
размело весь мусор с улицы, кто-то стал ругаться, что ему запорошило глаза
пылью, но многие смеялись. Со мной Когда мы привезли кабана в деревне уже
пылали костры, женщины толкли и варили маис, потрошили кур - потому что на
все племя даже большого кабана не хватит. И начался праздник, после
которого я смогу взять за руку любую девушку и трижды сказать ей: "Пойдем
Сидел я на самом почетном месте, между вождем и шаманом. Плечо слегка
болело, и шаман незаметно дал мне таблетку от боли.
Вождь сказал:
- Теперь, когда ты стал мужчиной, ты можешь ходить в мужской дом и
смотреть по телевизору мужские передачи. О том, как небесные следопыты
ходят по звездам и воюют с чудищами, про тот мир, который находится в
компьютере и называется "виртуальным", про го Шаман добавил:
- И если ты захочешь, то можешь пойти в каменный город, там тебя уложат
на кровать на ножках, воткнут в голову провод, ты уснешь и через неделю
научишься всему. Как водить звездные вездеходы и строить подводные города.
- Мы обязаны тебе это сказать, - пояснил вождь. - Вождь над вождями
велел, чтобы каждое племя говорило это своим детям. И мы говорим.
- Если уйдешь, мы не будем ругать тебя и плевать вслед, - пробормотал
шаман.
Я понял, что это правда, но это еще и последнее испытание для мужчины.
И ответил:
- Разве охотиться на звездных чудовищ интереснее, чем охотиться на
кабанов и медведей? Разве мои предки живут в компьютере? Разве летать
интереснее, чем красться через лес? Я не пойду в каменный город, где живут
тысячи племен.
Вождь с шаманом одобрительно переглянулись.
- Посмотри на мою дочь, - сказал вождь. - У нее красивое лицо, широкие
бедра и крепкие руки. Если ты захочешь взять ее себе, я подарю тебе две
кастрюли и теплое одеяло с новой батарейкой.
И я понял, что счастлив. Как счастливы были все мои предки - сто лет
назад, тысячу лет назад, и десять тысяч лет назад.