В этом рассказе мы попытаемся вычленить иописатьто,чтопридает
некоторымвидамфантастическойлитературытакуюнеобычную
привлекательность.
ИСХОД
Какая именно катастрофа произойдет на Земле, мне, в общем, всеравно
- главное, чтоб я один остался на опустевшей планете, свободен и невредим.
Если какая-нибудь страшенная эпидемия - уменячистослучайнооказался
иммунитет,еслиАрмагеддон-ясмоготсидетьсявсамомглубоком
бомбоубежище... Словом, в любом случае можно найти лазейку.Анужномне
немного: чтоб я был свободен наедине с миром, чтобневязнутьбольшев
этой всеобщей суете, называемой общественной жизнью, чтоб небылобольше
этой нудной монотонности, когда ни один месяц ни на йоту не отличаетсяот
остальных, где времени будтововсенесуществует,адействиявседо
единого условны и полностью лишены смысла, а палящеесолнцеврываетсяв
окноинасквозьпрожариваетвсюкомнатузаисключениемпотолка,и
серебристый свет его льется сквозь громадное пыльноестекло,иглянцево
сияют крышки расставленных ровными шеренгами столов...
И вот я - наконец-то! - свободен от всего этого. Мненикогдабольше
не смогут досадить все эти - фу-ты ну-ты, ножки гнуты -онибезвозвратно
канули в прошлое, а я обрел-таки ту самую свободу, о которой былостолько
разговоров до катастрофы.
КАК ЭТО КОНКРЕТНО ДОЛЖНО ВЫГЛЯДЕТЬ
Вот яприсоединяюськчервям-единственнымотнынепосетителям
супермаркетов - и живу себе беззаботнабренныхостанкахГосударства
Всеобщего Благосостояния. Нахожу брошенный вертолет и парюнадразбитыми
лицамиразрушенныхгородов,точнокакой-нибудьнелепыйдопотопный
птеродактиль. Париж! Транспорт, от которого раньше не продохнутьбылона
улицах, ржавеет теперь на земле...БетонныезубыНью-Йорка,изъеденные
ветрами, будто кариесом, пробиваются сквозь серый утренний туман... Шагами
гиганта меряю ясейвсепланетныймузейцивилизации,споткнувшейсяна
банановой кожуре катастрофы в неумолимом своем стремлениикпрогрессуи
свернувшей себе шею. И образы прошлого клубятся вокруг меня, будтомягкие
хлопья синтетического снега...
Вот я стою у одногоизугловРокфеллер-центра,идушное,жаркое
марево медленно струится вверх в столбах солнечного света... Дорожная пыль
скрипит под моими башмаками... Машинысоблупившейсякраскойоселина
спустивших баллонах... Магазины разгромлены; содержимоеихдогниваетна
тротуарах... Вот я швыряю пустую бутылку в окно -ивижу,кактреснуло
стекло, расколовшись на фоне ватной, гробовой тишины.
..
Вот я в Детройте, прыгаю по ржавым автомобилям, и при этом я - просто
человек,последнийчеловек,сосмехомповергающийвпрахостатки
машинерии, порожденной технологической культурой. В ресторане,отделанном
красным пластиком,робот-официантподаетмнерадиоактивныйужин...Я
существую, питаясь останкамицивилизации-тойсамой,которуювсегда
представлялсебестрашеннойгромадиной,нависшейнадмоейголовой,
тяжеловесной и необъятной, готовой в любую секунду раздавитьменя,будто
песчинку!
НОСТАЛЬГИЧЕСКАЯ НОТКА
Вот я кручу настройку транзистора, и вдруг изнегораздаетсязвук,
искаженныйпомехами-передачасрадиостанции,всеещепитаемой
выдыхающимися генераторами. На проигрывателе, оставшемся включенным, заело
пластинку. Игла раз за разом подпрыгивает, запинаясь за щербину в звуковой
дорожке, и в эфир идет "Treat me like you did the night before", без конца
повторяясь над опустевшей планетой. Да, все,всеотнынелишеносмысла.
Канула вЛетужаждалюбви;страхи,подозрения-вседочиставыжег
Армагеддон. И секс, и чувства...
СТРАНСТВИЯ И НАБЛЮДЕНИЯ
Освободившись от прошлого,вырвавшисьнаволюизудушливо-тесной
клетушки (то бишь "своего места в обществе"),ямогунаконецвздохнуть
свободно и делать все, чего только моя леваяпятканипожелает.Вотя
несусьпоослепительно-белойпустыневбыстромспортивномавто
пламенно-красного цвета, и хромировка егосверкаетподпалящимилучами
вечногосолнца.Города-железобетонныемуравейники,порожденьерук
человеческих - отошли в прошлое, рассыпавшись в прах.
О, странствия! Я странствую, гдезахочу,и"всвободевижумир"
[здесь, по-моему, цитата; но никак не вспомнить, откуда]. Везде, отсырых
ихолодныххолмовШотландиидобелоснежныхсклоновточеныхпиков
Швейцарских гор, изборожденных черными нитями сломанных,изъеденныхржой
канатных дорог, царит покой и мир - и это уже навсегда. А глетчеры все так
же ползут сквозь время в долины, точно горные реки из зеленого льда...
И СБУДЕТСЯ МЕЧТА
Вот странствия мои окончены. Всластьналюбовавшисьиссохшеймумией
человеческой цивилизации, я, наконец, нашел подлинное счастьеиистинную
любовь! Я живу настоящей жизнью-вспокойствиииполнойгармониис
окружающим меня миром, в который закрыт вход малейшей частичке зла - после
катастрофы я вполне смогу это устроить.