Воздух здесь казался разряженным, цвета — куда темнее, чем обычно: такое впечатление, подними руку — и коснешься неба.
— Никто не знает, наверху есть туалет? — спросил он.
— Должон быть, — откликнулся Калеб-Потрошитель. — Точняк, я слыхал о таком. Великий Божественный Толчок.
— Чиво?
Они дружно повернулись к тому, что на первый взгляд могло показаться кучей меха на колесиках. Однако привычный к данному зрелищу глаз видел нечто иное, а именно: древнее кресло-каталку, установленное на лыжи и покрытое сплошным одеялом из шкур. Из шкур таращились подозрительные звериные глазки-бусинки.
К спинке кресла был привязан бочонок.
— Пора кормить его кашей, — сказал Малыш Вилли, подвешивая над огнем закопченный котелок.
— Чиво?
— БАЛАНДУ ТВОЮ ГРЕЮ, ХЭМИШ!
— Снова клятый морж?
— ДА!
— Чиво?
Все они были стариками, и беседы их в основном состояли из жалоб на боли в ногах, спинах и желудках. Двигались они медленно. Но было в их облике что-то этакое. Главным образом в глазах.
А глаза говорили, что эти старики побывали везде, где бы это самое «везде» ни было. И что бы «это» ни было, они это делали — иногда по несколько раз. И никогда, ни разу в жизни эти старики не покупали местных футболок. И они доподлинно знали значение слова «страх». Страх — это то, что случалось с другими людьми.
— Жаль, Старика Винсента с нами нет, — сказал Калеб-Потрошитель, бесцельно ковыряясь палкой в углях.
— Мы, кажется, договорились больше не поминать его, — резко произнес Маздам Дикий. — Он отбыл, и клятое дело с концом.
— Да, но какон отбыл… О боги, надеюсь, со мной такого не случится. Такое…оно ни с кем не должно случаться.
— Енто конечно, — согласился Маздам.
— Настоящий был мужик. С честью выходил из всех передряг.
— Конечно.
—И в конце жизни схватить…
— Да знаем мы всё! Заткнешься ты или нет?!
— Ужин готов, — сказал Калеб, доставая из углей дымящийся кусок жира. — Шикарный моржовый бифштекс, а ну навались! Что скажет наш господин Красавчик?
Все обернулись на, судя по всему, человеческую фигуру, которая сидела, прислонившись спиной к камню. Из-за опутывавших ее многочисленных веревок фигура слегка потеряла свои очертания, но яркая расцветка одежд все равно резала глаз. В этом краю не было места ярким одеждам. Тут носили меха и кожу.
Малыш Вилли подошел к разодетому существу.
— Если пообещаешь не орать, — произнес он, — я вытащу кляп.
Некоторое время существо безумно вращало глазами, но потом согласно закивало заткнутым кляпом ртом.
— Тогда порядок, можешь жрать свой моржовый… кусок, — сказал Малыш Вилли, выдергивая кляп.
— Как вы посмелиутащить меня!.. — сразу завизжал менестрель.
— Послушай, — перебил Малыш Вилли. — Будешь вопить, получишь по уху. Кое-кто с радостью окажет тебе эту услугу. Так что веди себя разумно,
— Разумно?После того как вы похитили…
Малыш Вилли воткнул кляп обратно.
— Пустое место и звать никак, — сказал он, глядя прямо в сердитые глаза менестреля. — У тебя даже инструмента нет. Что ты за бард, если у тебя даже инструмента нет? Есть только похожая на горшок деревянная ерундовина.
— Это лютня, — пробурчал Калеб сквозь набитый моржом рот.
— Чиво?
— ЭТА ШТУКА НАЗЫВАЕТСЯ ЛЮТНЕЙ, ХЭМИШ!
— Агась, я тоже иногда блюю.
— Она предназначена для того, чтобы петь всяким дамочкам модные песенки, — пояснил Калеб. — О цветочках и… всем прочем.
— Она предназначена для того, чтобы петь всяким дамочкам модные песенки, — пояснил Калеб. — О цветочках и… всем прочем. Так романтично.
Орде было знакомо это слово, хотя связанная с ним деятельность находилась за рамками их насыщенной событиями жизни.
— Вы удивитесь, что эти песенки с бабами делают, — заключил Калеб.
— Вот когда я был молод, — сказал Маздам, — чтобы вызвать у девчонки интерес, нужно было отрубить у своего злейшего врага достоинство и преподнести его девушке в подарок.
— Чиво?
— Я СКАЗАЛ, ОТРУБИТЬ У СВОЕГО ЗЛЕЙШЕГО ВРАГА ДОСТОИНСТВО И ДЕВЧОНКЕ ПОДАРИТЬ!
— О, это было так романтишно, — согласно закивал Хэмиш Стукнутый.
— А что делать, если у тебя нет злейшего врага? — спросил Малыш Вилли.
— Попробовать отрубить достоинство у кого еще, — пожал плечами Маздам. — И злейший враг сразу же появится.
— Не, — задумчиво произнес Калеб. — Сейчас все предпочитают дарить цветы.
Маздам пожирал взглядом пытающегося освободиться от пут лютниста.
— Ума не приложу, и на что он боссу сдался… — сказал он. — Кстати, а куда Коэн пропал?
Лорд Витинари, несмотря на всё полученное образование, умел думать как инженер. Если хочешь чего-то добиться, найди нужную точку и приложи минимум усилий для достижения максимального результата. Если точка находится между ребрами, используй кинжал; если эта точка — меж двух воюющих стран, прибегни к помощи армии. Главное — отыскать точку, которая является ключом к решению всех проблем.
— Итак, сейчас ты бесплатно работаешь преподавателем жестокой и необычной географии? — уточнил патриций у доставленного к нему человека.
Волшебник, более известный как Ринсвинд, осторожно кивнул — на случай, если это признание чревато какими-то бедами.
— Э… да?
— И ты бывал у Пупа?
— Э… да?
— Можешь описать местность?
— Э…
— Ну, как выглядел тот пейзаж? — подсказал лорд Витинари.
— Гм… Я это помню весьма смутно, сэр. Я бежал очень быстро, за мной гнались.
— Правда? Кто же? И почему?
Ринсвинд шокировано воззрился на патриция.
— Сэр, я не стал останавливаться, чтобы выяснить, кто эти люди и почему они гонятся за мной. Это было бы крайне глупо с моей стороны. Я даже не оглядывался.
Лорд Витинари потер пальцами переносицу.
— Ну, хорошо, — промолвил он устало. — Тогда просто расскажи, что тебе известно о Коэне.
— О Коэне? Он — просто герой, которому так и не удалось погибнуть, сэр. Жилистый старик. Не очень смышленый, но это с лихвой компенсируется коварством и пронырливостью.
— Ты — его друг?
— Ну, мы встречались пару раз, и он не убил меня, — пожал плечами Ринсвинд. — Наверное, это можно считать утвердительным ответом.
— А что ты можешь сказать о стариках, которые его сопровождали?
— Это не просто старики, сэр… Они, конечно, старики, но они —его Серебряная Орда, сэр.
— Так это они —Серебряная Орда? Они, и все?
— Так точно, — подтвердил Ринсвинд.
— Но я считал, что именно Серебряная Орда завоевала Агатовую империю!
— Да, сэр. Это были они. — Ринсвинд покачал головой. — Я понимаю, в это трудно поверить, сэр, но вы не видели их в бою. Они — опытныебойцы. А самое главное в Коэне — он способен заразить кого угодно.
— Ты имеешь в виду, что он заразен? Ну, как переносчик чумы?
— Нет, это скорее душевная болезнь. Или магия. Он — хитер как лис, и… люди, едва пообщавшись с ним, начинают воспринимать мир так же, как он.