…и попробуй сказать, что я плохо выгляжу.
Она улыбается и перекладывает подушки. Кайя способен забрать ее боль, но Иза против.
…ты выглядишь замечательно.
…ты тоже. Только перестань оглядываться. Солнце, я здесь и никуда не денусь.
Кайя это понимает, но инстинкты отказываются подчиниться разуму.
…расскажи мне о них, пожалуйста.
…отвлекаешь?
…да.
…спасибо. Я не видел этих людей раньше. В городе многое изменилось и продолжает меняться. Я даже не уверен, что они имеют право говорить со мной от имени их Республики. Вполне может статься, что их уже объявили вне закона.
Ее присутствие — тонкий аромат духов, перекрывающий травяную вонь мази от ушибов. Прохладные пальцы сквозняка, что словно бы невзначай касаются шеи.
Улыбка, которую Кайя видит, не оборачиваясь.
И он почти спокоен.
Но в то же время благодарен Урфину, который становится у кресла Изольды.
Деграс и Гайяр занимают места согласно протоколу. Оба одеты с вызывающей роскошью, призванной подчеркнуть статус. Пэль. Бархат. Тяжелые меха, в которых жарко, но оба потерпят жару. Золото баронских цепей. Драгоценные камни…
…оружие.
Кайя безоружен. Из драгоценностей при нем кольцо и медальон, который спрятан под рубашкой, но Кайя в порыве внезапной паники касается его, проверяя, на месте ли.
На месте.
…мне кажется, или Гайяр и Деграс друг друга недолюбливают?
…так и есть. Это не вражда, сердце мое, скорее давнее соперничество. Впрочем, Гайяр рассчитывает его прекратить, выдав младшую дочь за Гавина. Насколько я знаю, Деграс отнесся к идее благосклонно.
…а Гавин?
…сделает то, что ему скажут. Этот брак выгоден для обоих семейств. Да и… так принято.
Изольда расстраивается, она до сих пор не привыкла, что большинство браков здесь совершаются исключительно с точки зрения выгоды. И далеко не все впоследствии несчастны.
…Кайя, вот только попробуй поступить подобным образом с Настей.
…никогда. Ты же знаешь.
Знает, но все равно боится, потому что слишком часто приходится кем-то жертвовать во имя высшего блага.
От имени народа говорят четверо. Они все называют себя братьями, хотя кровным родством не соединены, да и самопровозглашенные узы — Кайя видит отчетливо — весьма зыбкие. Эти люди вынуждены держаться в стае. И красные сатиновые куртки с массивными пуговицами из латуни подчеркивают равенство. Вот только первым место выбирает темноволосый парень угрюмого вида, и лишь затем присаживаются остальные. Они старше. Опытней, но… опасаются спутника?
Определенно.
…это Игэн Безземельный. Его отец был славным рыцарем, хотя и не особо успешным в делах. Земли свои проиграл в кости. Его сыновей взяли родственники, но не ошибусь, сказав, что их нет в живых. Слева от него…
…старик с длинным изможденным лицом, которое кажется еще длиннее из-за острой, какой-то козлиной бороды.
…Лан Добрый, из алхимиков. Весьма неглуп, но не имел нужных связей и состояния, чтобы заплатить гильдийный взнос за право зваться мастером. Правда, с той поры гильдия поредела.
…не без его участия?
…да. Он выступал свидетелем на нескольких обвинительных процессах, которые закончились Площадью Возмездия.
Не следовало называть это место, ее воспоминания были слишком живы. И прежде, чем Иза справилась с ними, Кайя увидел себя со стороны, отражение в кривом зеркале страха и боли.
…они не могли причинить мне вред, сердце мое. Ни топор. Ни веревка. Ни выстрел из пушки, если эта пушка рождена в нашем мире.
Тихий вздох и просьба:
…рассказывай дальше.
…о тех двоих известно мало. Наемники, присягнувшие на верность Республике от имени гильдии наемников, которой, впрочем, не существует. Здесь — наблюдатели. И молчать не станут, что хорошо.
Пауза длилась неприлично долго, но никто из присутствующих не решался первым нарушить молчание. Кайя это надоело:
— Я слушаю.
Заговорил против ожидания не Безземельный, но алхимик. Он поднялся, неловко опираясь на подлокотники кресла, покачиваясь, словно бы это простейшее действие причиняло ему боль.
Ложь.
— От имени Республики и Народного собрания, которое на данный момент является единственной реальной и законно избранной властью, представляющей волю всего народа…
Делает паузу, позволяя себе глубоко вдохнуть. Бароны молчат.
— …мы уполномочены сделать предложение.
На сей раз пауза длится дольше. А Лан Добрый проводит сухой дланью по бороде, вытаскивает зацепившуюся за пуговицу прядку и притворно вздыхает.
— Республика не желает войны. Мы помним о тех братских узах, что связывают всех жителей… этой благословенной страны. К чему раздоры и кровь, когда мы все желаем одного — мира.
Гайяр злится, впрочем, нельзя сказать, что его вывели из душевного равновесия слова человека, которого он не принимает всерьез. Причина — в ином, покушение, порох, мертвецы, выставленные на площади, и потеря наследника, к которой Гайяр не готов.
Он получил отсрочку, но она закончилась.
— Народ рад вашему возвращению…
— Мне казалось, народ радовался бы и моей смерти.
— Возможно. — Игэн позволил себе вступить в разговор. А смотрит не на Кайя, за спину. — Мой коллега пытается сказать, что мы всецело осознаем: ситуация изменилась.
Не смотрит даже — разглядывает, не давая себе труда скрыть любопытство.
…не обращай на него внимания, Кайя. Он или глуп, или сознательно тебя дразнит.
…у него получается.
— У вас есть армия. И у нас есть армия. А еще пушки. Пушек — сотни. А вы, несмотря на всю вашу силу, один. Ко всему вы не будете выступать против своего народа…
— Почему?
— Если бы могли, вы бы уже выступили. Там, на площади. Вы ведь имели возможность захватить город изнутри, но предпочли бежать…
Ему кажется, что он точно знает мотивы Кайя. И просчитал ситуацию во всей ее полноте. Он разглядывал пушки, восхищался мощью, в них заключенной. Возможно, стрелял или видел, как стреляют, глох от грохота, задыхался от порохового дыма, жадно наблюдал за тем, как пудовые ядра впиваются в каменные стены какого-нибудь мятежного замка, слишком маленького, чтобы устоять перед Республикой.
Сотня пушек. И один человек.
Иногда Кайя сожалел, что выглядит чересчур уж похожим на человека.
— Вернуться будет сложнее. Штурмовать городские стены — не самая простая задача. Вам ли не знать… да и сам город с его узкими улицами, с баррикадами, с гражданами, готовыми умереть во имя свободы… даже если вы дойдете, что сомнительно, то положите остатки вашей армии в бесплодных попытках пробиться к замку. И скорее всего, вернетесь на Площадь Возмездия.
Гайяр зарычал и начал подниматься, ему отчаянно хотелось боя.
— А предложение таково. Совет признает выдвинутые против вас обвинения неправомочными, а также сохраняет за вами титул протектора. Формально мы готовы признать за вами право высшей власти, однако желаем ограничить ее законодательно. Вы в свою очередь признаете Хартию Вольных людей как основной документ, гарантирующий права и свободы граждан, а также обязуетесь строго ее придерживаться. Равно как и подчиняться закону. Закон для всех един…
…Кайя, он ведь знает, что ты не согласишься?
…знает.
…поэтому ведет себя так?
…да. Объявит, что Республика желала мира и сделала все возможное, чтобы договориться. Он слишком верит в пушки. И слабо представляет, что я такое.
Лан Добрый упал на стул и обеими руками вцепился в бороду. Наемники склонились друг к другу, Кайя мог бы услышать, о чем они шепчутся, но это ему было неинтересно.
Кайя поднялся:
— Я не признаю ни Республики, ни Совета. В протекторате я есть высший закон и высшая власть. И любой, кто откажется этой власти подчиниться, является мятежником. Как с мятежником я и буду с ним поступать. У каждого есть время сделать выбор. В первый день осени моя армия выдвинется к городу и достигнет его не позже чем через два месяца.
— Вы, кажется, не понимаете…
— Я понимаю, — Кайя разглядывал человека, который все еще был уверен в собственных силах, — что запертые ворота города, крепости или иного поселения будут являться свидетельством заблуждений, в которых пребывают его жители. Я не стану щадить эти города. Возможно, мне придется уничтожить один, или два, или три, или десять, прежде чем остальные осознают, насколько неразумно хранить верность ложным идеалам. Что до некоторых… ограничений, то я действительно не буду выступать против своего народа. Но я не считаю своим народом тех, кто отвернулся от моего дома.
Смешок, но уже нервный. Человеку страшно, однако он не готов признать себе, что боится.
— Вы зря рассчитываете на стены города и пушки. Для меня они не являются преградой.
— Ложь, иначе вы бы не бежали…
— Я не бежал. Я ушел. — Кайя не без удовольствия ощутил, как страх разрастается, меняет окрас. — Мне гораздо удобнее согнать вас всех к городу и уничтожить, чем захватить город, а потом несколько лет отлавливать по лесам.
…
Кроме ногтей и отсутствия штанов, больше ничего не вызывало подозрений.
…из мемуаров тайного агента
Забравшись на подоконник, я разглядывала узорчатую решетку и думала. Мысли были не то чтобы невеселые, скорее уж странные.
Кем я становлюсь?
Не Кайя, но именно я сама. Мне ведь не жаль Игэна Безземельного. Не потому, что он заслужил смерть. Не потому, что при возможности расправился бы и с Кайя, и со мной, и со всеми, кто находится в замке. Не потому, что смерть его выгодна теми слухами и сомнениями, которые она породит.
Мне просто не жаль. Ни абстрактно. Ни по-человечески. Никак вообще.
И переживаю я скорее из-за отсутствия жалости, которая была бы естественна в данной ситуации. Хоть ты истерику устрой, чтобы человеком себя почувствовать… но на слезы не тянет, а швырять чужую посуду — невежливо, да и до посуды этой далеко добираться. Рядом же со мной лишь фетровая шляпка, а ее бросить рука не поднимется.
…Кайя…
Он держится рядом, но в стороне, тактично не мешает мне предаваться самокопаниям.
…я сильно изменилась?
…нет.
И молчит. Минуту. Две. Десять. Невыносимо слушать тишину.
…жалости на всех не хватит, сердце мое. Ты ведь не безразлична к тому, что происходит с Йеном. Или с нашей дочерью. Со мной. С дядей, с Урфином… тебя хватает на многих. Но не на всех.
Он садится на пол, рядом, прижимается щекой к моей ладони.
…видишь, ты переживаешь из-за того, что мне плохо. Из-за гипса тоже.
…его рано снимать!
…в самый раз. Пользы от него нет, а мешать — мешает.
Его шрамы на голове не исчезли. Почему-то мне казалось, что если Кайя избавится от блока, то и от шрамов тоже. Но эти безопасны, в отличие от тех, которые внутри.
На душу гипс не наложишь.
…всего неделя!
…девять дней. Это больше, чем нужно. Йен не совсем человек. Вернее, сейчас он скорее не человек.
…ты тоже таким был?
Он жмурится и запрокидывает голову, позволяя гладить шею. Черного за эти дни стало меньше.
…наверное. В этом возрасте инстинкты сильнее разума, это увеличивает шансы на выживание. Так Ллойд говорит.
…как он?
…с ним… непросто иметь дело. Он спрашивает о том, о чем бы я не хотел говорить, и давит, пока ответ не получит. Но потом действительно становится легче. Он считает, что мне следует поделиться с тобой, и, наверное, прав, только…
…когда сам поймешь, что тебе это надо. Хорошо?
Когда он вот так на меня смотрит, у меня голова кругом идет. И краснеть начинаю, как девочка.
…ты очень красивая. Иза, нам скоро придется уехать.
А я думала, что есть время до осени. Осень ведь еще не скоро.
…если еще наступит.
Как-то не по вкусу мне нынешнее его настроение. Что за лирика декаданса? И, захватив рыжую прядь, дергаю.
— Выкладывай.
…Хаот не желает отступать. К войне они не готовы, но попытка прорыва будет. И скорее всего, недалеко отсюда, чтобы в случае неудачи можно было обвинить меня.
Вот тебе и мирные семейные посиделки.
Когда же это все закончится?
Кайя просто снимает меня с подоконника. В его руках уютно и надежно, вот только не следует обманывать себя. Хаот… это куда серьезней, чем мятежники и пушки.
— Не бойся. — Шепот Кайя прогоняет страх. — Мы ждем их. Мы готовы к встрече. И нам нужно лишь узнать место… они сами скажут. Уже почти сказали.
Он меня баюкает, как ребенка, я себя ребенком и чувствую.
Помню глянцевые каменные глаза мага, в которых я почти утонула. Волю, почти сломавшую Сержанта… собственное желание подчиняться.
…его больше нет. И других не будет. Мы закроем мир, но… нам нужна энергия. Хаот ее предоставит.
…закроете…
…не насовсем. Так уже делали после войны. Система рекомендует пару сотен лет… пара столетий мира — это же много. Нам хватит.
Не только нам, но чего это будет стоить? Я уже усвоила, что у всего здесь есть цена.
…справимся, сердце мое.
Я верю ему.
Что мне еще остается делать, не плакать же в самом-то деле? Кайя обнять. Закрыть глаза и слушать такой знакомый ритм сердца. И утешая себя, думаю, что я буду рядом.
…к сожалению, да. Мы с Ллойдом перебрали все возможные варианты, но я должен буду полностью себя контролировать. А это возможно только в том случае, если ты рядом.
Меня, в отличие от Кайя, данный вариант всецело устраивает.
Он же вздыхает и утыкается носом в макушку.
Гипс Йену все-таки снимают, несмотря на то что я не слишком верю в столь быстрое срастание костей. Но док твердит, что все замечательно.
Кайя с ним согласен.
А Йен, маленький рыжий лис, просто-таки счастлив избавиться от обузы. Он трогает ногу, покрасневшую шелушащуюся кожу, поворачивает влево и вправо, вытягивает стопу и пальцами шевелит. На ноги становится сам и первый шаг делает осторожно, словно наново к ноге привыкая. От ботинок отказывается, шлепает босиком.
…Иза, он не способен простудиться. Подхватить корь, ветрянку, свинку… что там еще?
…много чего. У меня большой список.
…и весь твой список тоже.
Йен держится за мою юбку, но с видом предельно независимым. Во второй руке он несет обломок гипса.
…не ворчи, сердце мое.
…буду.
Хочется мне. И вообще, отбирать у женщины возможность иррациональных переживаний бессердечно. Я лучше буду волноваться о том, что пол холодный, сквозняки гуляют и местные крысы переносят чуму, нежели о грядущей встрече с магами Хаота и призраке апокалипсиса, который маячит где-то вдали. Со сквозняками я хотя бы бороться могу.
…что мне сделать, чтобы тебя успокоить?