Покинули в страхе и жуткой спешке, часто бросив дома открытыми и прихватив
с собой, в лучшем случае, лишь самое необходимое. А в худшем, не взяв и вовсе ничего.
Да, люди ушли из города. Именно ушли, а не уехали. Ушли пешком, – машины были оставлены в гаражах и на обочинах. Живые ушли даже не
похоронив мёртвых, – в брошенных домах Джордан обнаружил ещё с десяток трупов. Двое мужчин и одна женщина были насмерть задавлены, судя по
всему, собственными автомобилями (правда, совершенно не понятно, кто при этом сидел за рулём), остальные, как показалось Дэнни, умерли от
удара током. Кстати, электричество в городе было, – во многих домах и в баре, где Дэнни разжился пивом, видимо, ещё со вчерашнего вечера
продолжал гореть свет. Электричество было, но зато напрочь отсутствовала телефонная связь. Не работали ни обычные, ни сотовые телефоны, не
показывали телевизоры, а из включенного радиоприёмника на всех волнах слышался лишь шум и треск помех.
Вторая бутылка пива помогла успокоить нервы, но ни на йоту не приблизила Джордана к разгадке. Ему было уже совершенно ясно, что люди
покинули Вэлхаус, – так покидает в спешке экипаж тонущее судно, но отчего это произошло… И почему молчат телефоны, радио и ТВ? Что, вообще,
случилось с этой долбанной страной за те несколько дней, что он не вылазил из своей хижины в горах?
Война?
Нашествие инопланетян?
Эпидемия неизвестной болезни?
Он сидел на скамейке, курил вторую сигарету и раздумывал над тем, не пора ли для прочистки мозгов выпить чего-нибудь посущественней пива и,
может быть, поесть, когда на противоположной стороне сквера заметил в кустах какое-то движение. Не меняя позы, Дэнни скосил глаза и снова
заметил шевеление. Колыхнулись ветки, мелькнуло что-то синее, и там опять испуганно замерли.
– Эй, – негромко позвал Джордан. – Выходи, не бойся, у меня нет оружия и я не кусаюсь.
Снова шевельнулись ветви, и на дорожку сквера из кустов вышла маленькая девочка.
Дабл Д плохо разбирался в детях. Своих он так и не завел и с чужими тоже редко имел дело. Ему показалось, что девочке лет пять или шесть.
Была она одета в синее платье, вид имела настороженный, а в руках держала плюшевого зайца, крепко прижимая его к груди.
– Не бойся, – повторил Джордан, стараясь, чтобы голос звучал помягче. – Меня зовут Дэнни. Может быть, ты слышала обо мне. Я живу за
городом, в горах, и бываю иногда в вашем городе. Тебя как зовут?
– Салли, – тихо сказала девочка, но Дэнни расслышал.
– Салли… Очень красивое имя. Похоже, Салли, что мы с тобой остались здесь одни. И, если это так, нам нужно держаться вместе. Я помогу тебе,
а ты мне. Идёт?
– Мама не разрешает мне разговаривать с незнакомыми людьми, – сообщила девочка. На этот раз её голос звучал громче и увереннее.
– И правильно делает. Но мы ведь уже познакомились, верно? Ты знаешь, как зовут меня, а я – тебя. Когда люди знают имена друг друга, они
считаются знакомыми. Иди сюда. Садись рядом и расскажи мне, что тут у вас случилось. Я сегодня пришел в город и ничего не могу понять. Куда
все делись, ушли?
Салли подошла и робко присела на краешек скамьи.
– Я не знаю, мистер Дэнни, – совсем по-взрослому вздохнула она. – Мы с мамой живем. Моя мама вчера уехала и сказала, что вечером вернётся.
Но она не вернулась. Я легла спать, а ночью проснулась от шума.
Моя мама вчера уехала и сказала, что вечером вернётся.
Но она не вернулась. Я легла спать, а ночью проснулась от шума. На улице громко кричали и еще стреляли. Мне было очень страшно. Я хотела
позвонить соседям, мистеру и миссис Фэрроу, но телефон не работал. Потом я увидела в окошко, как мистер и миссис Фэрроу бегут куда-то по
улице, потом хотела позвонить в службу спасения, но телефон так и не починился. Я боялась до самого утра, потом немножко поспала, а потом
оделась и вышла на улицу. Там никого не было, и я очень испугалась. Я ходила и ходила, плакала, но никого не было. А потом я увидела вас.
– Ясно, помолчав сказал Джордан. – В общем, ты не знаешь, что здесь случилось.
Салли молча помотала головой.
– Ты есть хочешь? – спросил Дэнни.
Салли кивнула.
– Хорошо. Сейчас мы что-нибудь поедим, а потом соберемся и будем отсюда выбираться. Надо найти людей.
Через час, набив рюкзак провизией и всем необходимым и реквизировав в магазине спорттоваров дорожный велосипед с дополнительным детским
сиденьем на раме (интуиция ему подсказывала, что автомобилем воспользоваться нельзя), Дэнни усадил Салли впереди себя и выехал из города,
держа путь на север. Он надеялся добраться до самого Денвера, если, конечно, раньше по дороге им не попадётся кто-нибудь, кто сможет
рассказать хоть что-то вразумительное по поводу всей этой чертовщины.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Вот скажите, Распорядитель, откуда у вас, гуманоидов, такая неизбывная тяга к суициду? Мало того, что отдельные особи то и дело
добровольно уходят из жизни по совершенно смехотворным и не стоящим внимания нормального разумного существа причинам, так ещё и целые расы
норовят покончить с собственным существованием. А заодно утянуть за собой все живое, что их окружает. Отчего это, а?
– Во-первых, Координатор, я давно не гуманоид, и вам это отлично известно. А во-вторых…
– Бросьте, бросьте… Не гуманоид. Как же! Почему ж вы тогда вечно появляетесь в облике гуманоида?
– Привычка. Вы тоже полную бестелесность не особо жалуете.
– Да, верно. В телесном облике масса неудобств, но некоторые э-э… чувства и ощущения доступны лишь при наличии тела. И это часто искупает
все неудобства.
– Вот. Сами все знаете, а спрашиваете.
– Просто хочется поболтать. Какое-то странное настроение. Хочется поболтать и совершенно не хочется работать. Я уже и забыл, что так
бывает. У вас так бывает, Распорядитель?
– Нет, Координатор, не бывает. Я всегда готов работать.
– Это я знаю. Но вот всегда ли вам _ХОЧЕТСЯ_ работать?
– Хм… Я бы сказал, что всегда найдётся работа, которую хочется сделать. Но всё-таки я не совсем понял вашего вопроса насчёт гуманоидов.
Почему вы считаете, что они склонны к массовому самоубийству?
– Ну как же! Давайте возьмём историю развития любой гуманоидной цивилизации. И что мы в ней увидим?
– Вот именно, что?
– Бесконечные войны, безжалостное разграбление природных ресурсов, неудержимое стремление к захвату новых территорий. С последующим
уничтожением на этих территориях всего, что, якобы, мешает. Некоторым, часто лишь с нашей помощью, удаётся, конечно, перерасти эту жуткую
пору варварства и стать на вполне приемлемый и разумный путь развития. Но многих от них же самих спасти не получается.