Если хочешь знать мое мнение, то основной бизнес этой шайки – либо наркотики, либо оружие, либо девочки. Поэтому передай своему приятелю мой настоятельный совет – не связываться. Если он, конечно, сам не занимается тем же.
– Нет, это вполне порядочный человек… Честная торговля фруктами и контейнерные перевозки.
– Это хорошо… протянула она. – Спасибо, ты как раз напомнил: эта твоя фирма на один рейс наняла моторную шхуну… – она на секунду задумалась, – номер 29–76, до Иокогамы, причем они оплатили даже обратный рейс.
– Это не связано ни с кем из твоих «подопечных»?
– Не похоже на почерк ни одной из наших «триад» – слишком грубо… вероятно, все делается в расчете на одну операцию, но нам никаких конкретных сведений не поступало. Если что‑нибудь будет, тебя держать в курсе?
– В общем‑то теперь необязательно. Но за информацию спасибо. – Он привстал и замахал рукой, когда Дороти полезла в сумочку. – Вот еще! Я сам расплачусь, тебе деньги сейчас нужнее.
– Не беспокойтесь, Мацумото‑сан, они хорошо знают свое дело и готовы.
– А может быть, не стоит спешить? Подождем, пока построят реактор?
– Мацумото‑сан, мы уже все обсудили в свое время, зачем возвращаться по той же дороге? Мы должны успеть, пока еще в живых те, кто помнит Поражение. Через пять лет будет поздно. К тому же, ведь все расходы по добыванию и доставке материала вынесли вы. Отступать сейчас – вам в убыток.
– Не беспокойся, мой мальчик… Родись ты на пятнадцать лет раньше, из тебя вышел бы отличный солдат. Но как ты собираешься убедить правительство принять столь решительный курс?
– Необходимо убедить только Императора… Остальное пойдет само собой…
23 мая, Сингапур, склад № 29
Блейд оставил машину в самом начале Мати‑Кампан. Все равно асфальтированная дорога была дальше только на карте: колеса тяжелых грузовиков давно превратили ее в подобие поля битвы под Верденом. По засохшей грязи разведчик дошел до стальных ворот с пожелтевшей уже надписью белилами – «29»; судя по намотанной вместо запора проволоке, их не открывали лет десять. В стороне от этого входа он нашел такую же заржавевшую калитку. Однако, в отличие от ворот, она была приоткрыта. Ричард огляделся и толкнул металлическую створку.
Раздался противный скрежет, на который немедленно откликнулись все окрестные собаки; под этот несмолкаемый аккомпанемент Блейд и вошел внутрь. Прямо за калиткой начинался коридор, метров через десять упиравшийся в фанерную дверь. Больше в скудном потоке света, сочившегося через приоткрытую дверь, разведчик ничего не мог разобрать. Возможно, больше там ничего и не было.
Когда глаза привыкли к полутьме, Ричард продолжил свои исследования. За второй дверью одна за другой располагались две абсолютно пустые комнаты – бывшая контора склада. Однако в них можно было заметить признаки пребывания человека: Блейд обнаружил на полу окурок и сумел разглядеть в толстом слое пыли следы – здесь побывали двое, обутые в массивные подкованные башмаки. Он оглянулся – ему совсем не улыбалось ощутить их тяжесть на собственных ребрах.
Пройдя дальше, Блейд попал в собственно склад – пустые бетонные коробки с лужицами черной маслянистой воды на полу, ржавыми запахами старого железного хлама, криками птиц, свившими гнезда где‑то под самой крышей. Он осмотрел пол, но давешних следов не обнаружил, вероятно, посетители тут и не появлялись.
Постояв немного, Блейд бросил взгляд на выезд к Северному шоссе – там не имелось даже ворот. Делать здесь явно было нечего, и разведчик побрел к своей машине. Оставалось только два дня до прибытия груза.
Голос ее тоже стал ниже, бархатистей, однако в нем промелькнули нотки усталости. Она сбросила сандалии, опять устраиваясь на кровати.
– Чего стоишь… Садись…
– Блейд поискал глазами, куда бы сесть, но не нашел ничего лучшего, как взгромоздиться на кровать рядом с ней; пружины дряхлого ложа жалобно скрипнули. Прикоснувшись к девушке, он почувствовал, как ее мышцы напряглись под тонкой тканью; спустя секунду она расслабилась.
– У тебя что‑то есть ко мне? Какое‑то дело?
– При встрече с тобой все дела отходят на второй план…
Она тяжело вздохнула:
– Не надо, а?.. Если бы что‑то не стряслось, я бы тебя еще два года не видела. Так что случилось?
– Я должен встретиться с твоим отцом.
– Ты уверен, что повод достаточно серьезный? Его сейчас нет в Сингапуре, и я не знаю, когда он сможет повидаться с тобой, – она сделала паузу. – Я чем‑нибудь могу помочь?
– Боюсь, это не спасет меня от встречи с твоим отцом. И дело действительно срочное.
– Ты полагаешь, оно такое важное, что я не должна знать о нем?
– Извини, но это – не мой секрет…
– Тогда я позвоню через пару дней. Возможно, я буду знать что‑либо точнее о планах отца. Но мне кажется, что ты все равно мне об этом расскажешь… и скоро! Больше тебе нечего добавить?
– В общем‑то, да…
– Конфуций сказал: краткость идет под руку с мудростью.