Я услышал, навел о вас справки, узнал, что вы учились в университете, сходил туда и поговорил с народом. Один профессор сказал мне, что верит в вас. Он сказал, что вы рождены для больших дел, что у вас талант от природы. Кажется, его зовут Адамс.
- Доктор Адамс, - поправил я. - Он всегда был добр ко мне, а теперь постарел и стал очень рассеянным.
Я хихикнул, представив себе, как огромный Элмер заявляется в университет, расхаживает по исполненным академического духа коридорам моей альма-матер и пристает к профессорам с глупыми вопросами о бывшем студенте, которого многие из них, несомненно, давным-давно забыли.
- Там был еще один профессор, - продолжал Элмер, - который произвел на меня сильное впечатление. Мы долго с ним разговаривали. Он профессор не гуманитарных наук, а археологии. По его словам, он близко знаком с вами.
- Должно быть, Торндайк. Он мой старый и верный друг.
- Именно так его и звали, - сказал Элмер.
Я слегка развеселился и в то же время ощутил нарастающее раздражение.
С какой стати этот детина сует нос в мои дела?
- Теперь ты убедился, что мне по силам построить композитор? спросил я.
- Совершенно верно, - отозвался он.
- Если ты пришел наниматься ко мне в помощники, то только зря потерял время, - сказал я. - Помощник мне нужен, да и парень ты вроде ничего, но вот денег у меня нет.
- Понимаете, сэр, - пробормотал Элмер, - конечно, я был бы рад работать с вами. Но пришел я к вам по другой причине. Я хочу вернуться на Землю. Я родился на ней. Меня там изготовили.
- Что? - воскликнул я.
- Меня создали на Земле, - сказал Элмер. - Я уроженец Земли. Мне хотелось бы снова увидеть родную планету. И я подумал, что раз бы летите...
- Еще раз, - попросил я, - и помедленнее. Ты что, в самом деле с Земли?
- Я видел последние дни Земли, - ответил Элмер. - Я работал над последней боевой машиной и был руководителем проекта.
- Как же ты до сих пор не рассыпался? - удивился я. - Разумеется, роботы - машины долговечные, однако...
- Я был ценным работником, - заметил Элмер. - Когда люди собрались улетать к звездам, для меня нашли место на корабле. Я был не просто роботом. Я был механиком, инженером. Людям нужны были роботы вроде меня, чтобы обжиться на далеких планетах. Они заботились обо мне, меняли детали, которые изнашивались, и вообще следили за мной. А получив свободу, я стал заботиться о себе сам. Мне и в голову никогда не приходило поменять тело.
Я не давал ему ржаветь да время от времени лакировал, но о замене не помышлял. Главное то, что внутри, а не то, что снаружи. И потом, сегодня туловище так запросто не поменяешь. Их нет в наличии. Значит, надо оформлять специальный заказ.
Похоже, он если и привирал, то совсем чуть-чуть. Когда люди бежали с Земли, - ибо их уже ничто не удерживало на разрушенной и поруганной планете, они действительно могли захватить с собой роботов типа Элмера. Да и вид у него был внушающий доверие.
Вот он сидит рядом со мной, и, если я его попрошу, он расскажет мне о Земле. Он помнит ее, помнит все, что видел, слышал и знал, ибо роботы, в отличие от живых существ, никогда и ничего не забывают. Воспоминания о древней Земле хранятся в его памяти, отчетливые и незамутненные, как будто он приобрел их лишь накануне.
Я понял, что дрожу - не физически, а внутренне. Многие годы я изучал историю Земли; по правде сказать, изучать было почти нечего.
Многие годы я изучал историю Земли; по правде сказать, изучать было почти нечего. Записи и книги сохранились в лучшем случае в виде фрагментов и обрывков. Убегая с Земли, люди слишком торопились, чтобы задумываться о сохранении наследия планеты. И где оно теперь? Разбросано по тысячам планет, позабытое и потому сохраненное, спрятано в самых невообразимых местах. Чтобы разыскать его, никакой жизни не хватит. Причем наверняка большая часть его не заслуживает внимания исследователя.
А тут нате вам, пожалуйста, - робот, который видел Землю и может рассказать о ней; быть может, не так полно, как хотелось бы, поскольку находился он там в тяжелое время, когда многое из белой красоты Земли уже исчезло.
Я попытался сформулировать вопрос, но не смог придумать ничего такого, на что, как мне казалось, мог бы ответить Элмер. Я отвергал вопросы один за другим, потому что они не годились для робота, который строил боевые машины.
И вдруг он сказал такое, от чего я в первый момент обомлел.
- Я бродяжничал не один год, - проговорил он, - поменял не одну работу, и платили мне всюду прилично. Деньги я откладывал про запас, потому как, сами понимаете, на что роботу их тратить? Но, кажется, я наконец-то дождался подходящего случая. Если вы, сэр, не обидитесь...
- На что? - спросил я, не вполне уловив, куда он клонит.
- Да я хотел предложить вам истратить их на композитор, - ответил он.
- По-моему, их должно хватить на то, чтобы закончить его.
Наверное, мне следовало ошалеть от радости, встать на голову и заболтать в воздухе ногами. А я сидел, боясь пошевелиться, боясь неосторожным движением согнать улыбку с лица фортуны.
- Я бы не советовал тебе этого, - выдавил я из себя, с трудом разжав губы. - Невыгодно.
В его голосе послышались просительные нотки.
- Ну, пожалуйста, сэр! Деньги - дело десятое. Я ведь хороший механик.
Вдвоем с вами мы сможем построить аппарат, какого свет еще не видывал.
Глава 4
Когда я спустился с крыльца, женщина, сидевшая за рулем красного автомобиля, обратилась ко мне.
- Вас зовут Флетчер Карсон, не так ли?
- Да, - ответил я озадаченно, - но откуда вы узнали о том, что я здесь? Я вроде бы никому об этом не сообщал.
- Я поджидала вас, - сказала она. - Я знала, что вы прилетите на корабле похоронной службы, но немного запоздала: слишком далеко ехать.
Меня зовут Синтия Лансинг, и мне надо с вами поговорить.
- У меня мало времени, - сказал я. - Давайте в другой раз.
Красавицей ее никто бы не назвал, однако в ней было что-то такое, что притягивало взгляд. Приятное кругловатое лицо, черные волосы до плеч, невозмутимый взор. Когда она улыбалась, впечатление было такое, словно вам дарит улыбку каждая черточка ее лица.
- Вы направляетесь в ангар распаковывать Бронко с Элмером, проговорила она. - Могу вас подбросить.
- Похоже, вам известно обо мне больше моего, - съязвил я.
Она улыбнулась.
- Я знала, что сразу после посадки вы отправитесь наносить визит Максуэллу Питеру Беллу. Как он, кстати, прошел?
- Максуэлл Питер записал меня в отщепенцы.
- Значит, заарканить ему вас не удалось?
Я покачал головой, решив из осторожности промолчать. Откуда, черт побери, она все это узнала? Должно быть, тоже побывала в олденском университете.