Без него я в отчаянии.
- Но Шекспир - это очень древний человек, и я не понимаю...
- Отнюдь не древний, - возразило создание, - хотя и вовсе не молодой, и к тому же он был болен. Он называл себя человеком. Выглядел он очень похоже на вас. Я полагаю, что вы тоже человек, однако тот, другой - не человек, хотя в нем и есть человеческие черты.
- Вы правы, - согласился Никодимус. - Я не человек. Я следующая вещь после человека. Я - друг человека.
- Ну, так отлично, - счастливо заявило создание. - Это поистине отлично. Ибо я был тем же самым для Шекспира. Лучшим другом, какой у него был, - так он говорил. Конечно же, мне недостает Шекспира. Я им восхищался до чрезвычайности. Он мог очень многое. А вот чего он не мог, это выучить мой язык. Волей-неволей пришлось мне его языку обучиться. Он рассказал мне об огромных носителях, с шумом и громом путешествующих сквозь космос. Так что когда я услышал ваше прибытие, то поспешил сюда с большой скоростью в надежде, что то приближается кто-либо из народа Шекспира.
- Тут есть нечто совершенно не правильное, - обратился Хортон к Никодимусу. - Здесь, так далеко в космосе, не могло быть людей. Корабль, конечно, занесло сюда в поисках планет, но это потребовало кучу времени.
Мы же почти в тысячи световых лет от...
- Земля теперь уже, - отозвался Никодимус, - может иметь и более быстрые корабли, движущиеся во много раз быстрее света. Пока мы доползли сюда, нас могло обогнать множество таких кораблей. Так что, каким бы странным все это ни казалось...
- Вы говорите о кораблях, - заметило создание. - Шекспир говорил о них тоже, но в корабле он не нуждался. Шекспир явился сюда туннелем.
- Послушай-ка, - сказал ему Хортон, испытывая некоторое раздражение, - попробуй же говорить хоть сколько-нибудь вразумительно. Что это еще за история с туннелем?
- Вы хотите сказать, что вам неизвестно о туннеле, проходящем меж звездами?
- Никогда не слышал о нем, - подтвердил Хортон.
- Давайте-ка вернемся назад, - предложил Никодимус, - и попробуем начать все сначала. Я так понимаю, что вы уроженец этой планеты?
- Уроженец?
- Ну да, уроженец. Вы сами отсюда. Это ваша родная планета. Вы здесь родились.
- Ничего подобного, - с большим чувством ответило создание. - Я бы и не помочился на эту планету, коли мог бы того избежать. Я бы не остался здесь и на мельчайшую единицу времени, если бы мог уйти. Я в спешке явился сюда, дабы выторговать проезд отсюда, когда вы покинете это место.
- Ты явился сюда так же, как и Шекспир? По туннелю?
- Конечно, по туннелю. А как бы иначе я здесь оказался?
- Но тогда уйти должно быть просто. Ступай в туннель и отправляйся по нему.
- Не могу, - простонало создание. - Проклятый туннель не работает. Он оказался слишком непрочным. Действует только в одну сторону. Доставляет сюда, но не уносит обратно.
- Но ты сказал - туннель проходит между звездами. У меня создалось впечатление, что он ведет ко многим звездам.
- Ко стольким звездам, что ум не в силах сосчитать их, но здесь он нуждается в починке. Шекспир пробовал наладить его, и я пробовал, но мы не смогли. Шекспир лупил его кулаками, пинал ногами, орал на него, произносил ужасные слова. Однако он так и не заработал.
- Коли ты не с этой планеты, - сказал Хортон, - так, может, ты нам расскажешь, что ты такое.
- На это ответить просто.
Я Плотоядец. Хищник. Вы знаете, что такое хищник?
- Да. Тот, кто поедает другие формы жизни.
- Я - Плотоядец, - произнесло создание, - и тем доволен. Я тем горжусь. Встречаются среди звезд такие, кто взирает на плотоядных с отвращением и ужасом. Они ошибочно утверждают, будто не правильно поедать существующих подобно тебе. Они называют это жестокостью, но я вам скажу, что ничего жестокого здесь нет. Быстрая смерть. Чистая смерть. Никаких страданий. Лучше болезни и лучше старости.
- Ну, хорошо, - согласился Никодимус. - Не надо продолжать. Мы ничего не имеем против хищников.
- Шекспир говорил, что люди - тоже хищники. Но не в такой степени, как я. Шекспир делил со мной добытое мной мясо. Он убивал бы и сам, но не мог делать это так ловко, как я. Я был рад убивать добычу для Шекспира.
- Я в этом уверен, - поддакнул Хортон.
- Ты здесь один? - спросил Никодимус. - На планете нет больше подобных тебе?
- Один-единственный, - отвечал Плотоядец. - Я совершал тайное путешествие. Никому не сказал про это.
- А твой Шекспир, - спросил Хортон, - он тоже был в тайном путешествии?
- Были столь беспринципные создания, что хотели бы разыскать его, заявляя, будто бы он причинил им какой-то воображаемый вред. Он не имел желания быть ими найденный.
- Но теперь Шекспир мертв?
- О, он мертв совершенно. Я его съел.
- Ты... что сделал?
- Всего лишь плоть, - пояснил Плотоядец. - И со тщанием сохранил кости. Не вижу, почему бы мне не сказать вам, что он был жестким и жилистым, совсем не того вкуса, какой мне нравится. У него был довольно странный привкус.
Никодимус поспешно переменил тему.
- Мы бы с радостью, - сказал он, - пошли с тобой к туннелю и посмотрели, нельзя ли его наладить.
- Не сделаете ли вы и впрямь того, с превеликой добротою? - благодарно согласился Плотоядец. - Я надеюсь на это. Вы можете починить этот распроклятый туннель?
- Не знаю, - ответил Хортон. - Мы можем посмотреть его. Я не инженер...
- Я, - прервал его Никодимус, - могу стать инженером.
- Черта с два, - возразил Хортон.
- Посмотрим, - заявил свихнувшийся робот.
- Так значит, дело улажено?
- Можешь на это рассчитывать, - подтвердил Никодимус.
- Это хорошо, - сказал Плотоядец. - Я покажу вам древний город и...
- Здесь есть древний город?
- Я сказал чересчур поспешно, - поправился Плотоядец. - Из-за нетерпения наладить туннель я забежал вперед. Может быть, это и не настоящий город. Может быть, всего лишь форпост. Очень старый и очень разрушенный, но, может быть, интересный. Однако теперь я должен идти.
Звезда склонилась уж низко. Лучше находиться под крышей, когда температура спускается на это место. Я рад встрече с вами. Рад, что народ Шекспира добрался сюда. Привет вам и прощайте! Я увижу вас утром, и туннель будет налажен.
Он неожиданно повернулся и быстрой рысцой побежал в холмы, не останавливаясь и без оглядки.
Никодимус покачал головой.
- Тут много загадок, - сказал он. - Многое надо обдумать. Много вопросов надо задать. Но сначала я должен приготовить для вас обед. Вы уже достаточно давно вышли из холодного сна, чтобы было безопасно есть.