Словно Бог, когда
создавал человека, дал ему мозги и способность развиваться за счет мысли, оставив только один инстинкт - размножения. А животных поместил на ступень
ниже, но не лишил связи с природой и наделил многими инстинктами. Иначе как объяснить, что звери заранее чувствуют землетрясения и извержения
вулканов и уходят из опасных мест…
- Пса бы сюда. - Курортник будто прочел мои мысли.
А ведь тот, кто в Зоне много времени проводит, что-то приобретает - по-другому передвигается, смотрит на происходящее, чувствует… Вон Леха
нутром почуял марево, понял, когда остановиться, осмотреться. Скоро и я стану немного мутантом, домой приеду - родные шарахаться будут. Понимаю
Курортника, почему новый контракт хочет подписать, когда истечет срок предыдущего. Он с Зоной сросся. Только ему легче - жены нет, детей нет… А
Кирилл пропавший - ровесник моему старшему будет… Да, нужно в Иностранный легион было топать, купился я на сумму контракта с ОК… Черт, ну что за
ерунда в голову лезет?
- Я проверю. - Пригоршня подкинул на ладони болт и гайку, они тихо звякнули. - Пойду и кину. А, Курортник?
Леха думал недолго.
- Давай, только с максимальной дистанции. Как бросишь - сразу за дерево и мордой в снег. Понял?
- Чего ж не понять. - Пригоршня перехватил оружие, поднялся. Пригибаясь, подошел к нам, протянул мне «Грозу»: - На временное хранение, - и
направился к зарослям орешника.
Маршрут он выбрал странный - кровосос его знает почему так. Достигнув ближайшего куста, сталкер свернул на полпути. Швырнул вбок болт с
привязанной к шляпке красной ленточкой. Леха хмыкнул, мы переглянулись и снова уставились на Пригоршню. Наверное, у сталкеров в порядке вещей
шаманские ритуалы, а может, и вправду Никита, как и Леха, чует что-то, поэтому кидает болт туда, где, на его взгляд, притаилась опасность.
Проверяет. Хотя скорей всего это он тренировался, приноравливался.
Сталкер подошел к болту и поднял его. Постоял, переминаясь с ноги на ногу и глядя вперед. Почесал затылок, широко размахнулся и запулил железку
в марево, до которого было метров двадцать, а сам с фырканьем свалился за сосну. И я втянул голову, вжался в снег. Краем глаза заметил, как Леха
поднял бинокль…
Удачный бросок - болт пролетел между деревьями, не зацепив веток, пересек границу марева и утонул в сугробе. Ничего не случилось. Ветерок по-
прежнему гулял в кронах. Я приподнялся на локтях. Вон ворон прохлопал крыльями, здоровенный какой - падали нынче много в округе, отожрался, скотина
летающая. И все, ничего больше. Болт валяется себе где-то в снегу за границей марева. Пригоршня поднял голову, обернулся, посмотрел вопросительно.
Курортник крикнул:
- Давай гайку! - Бинокль он не опускал. Никита размахнулся и швырнул гайку. Она зацепила молоденькую елку, с веток посыпался снег, а гайка не
долетела до аномалии. Пригоршня выругался, достал еще одну, метнул - на этот раз попал в марево. Я приметил, куда она упала. Ничего не произошло.
- Ну что, теперь попробуем сами, - сказал Леха. Я выпрямился - в левой руке «Гроза», «Миними» на ремне через плечо, готов к стрельбе. Бросил
короткий взгляд на Курортника, он показал жестом: «Вперед». Перебежав к Пригоршне, я отдал ему «Грозу», присел и прижался к дереву, наведя пулемет
на марево.
Леха взял правей, точно по цепочке следов предполагаемых похитителей, пролегшей между кустами орешника. Отойдя шагов на десять, остановился,
поводил штурмовой винтовкой из стороны в сторону и дал знак оставаться на месте, а сам приблизился к мареву почти вплотную.
Кажется, командир вину чувствует за пропажу лаборанта. Вот в отряде над нами потешаться будут… Да ладно потешаться - ОК сожрет, особый отдел
душу вывернет. Хорошо, если все закончится удачно. И на Янтаре все в порядке, и мужики из отряда Отмеля живы, и Юра найдет способ, как связаться со
штабом. Он опытный командир. Все-таки совсем мы расслабились с Лехой, давно в Зону не ходили, долго нас мурыжили после событий на ЧАЭС…
- Лабус! - тихо позвал Курортник.
- Я.
- Если чего… - Он посмотрел на меня. - Это приказ. Берешь Пригоршню, и выходите за Периметр.
Я открыл рот…
- Это приказ, - без эмоций повторил Леха.
Я вздохнул, покосился на Никиту. Тот пожал плечами.
Командир медленно убрал винтовку за спину. Поправил шлем, сдвинул на глаза очки и сложил пальцы в замок так, что они хрустнули.
Наконец он расцепил руки, отклонился немного назад, как бейсболист перед броском, и прыгнул.
* * *
Ничего не произошло. Нырнув в марево, Леха покрутился на одном месте, посмотрел вверх, вниз. Казалось, что он стоит за стеклянной дверью и
стекло не очень чистое - фигура слегка расплылась. Он усмехнулся и вышел из марева на нашу сторону. Повернулся, шагнул обратно, снова выскочил.
Привстав, я огляделся. Тихо кругом. Опять пролетел ворон, каркнул ехидно и уселся на сосну, сбив с ветки снег. Тьфу на тебя.
Я поднялся и пошел к Лехе, Пригоршня сопел за спиной. И тут мне приспичило отлить. Черт, нужно было еще на поляне, когда палатку собирал, ведь
хотел - вертолетчики виноваты, точнее, круглолицый. Разозлился я на него и забыл про малую нужду. А в снегу повалялся - и вот тебе… Старый
становлюсь.
- Лабус.
- Я.
- Ты чего такой? - спросил Курортник.
- По нужде отойду. Прикройте. - Пригоршня фыркнул.
- Чего фырчишь? - нахмурился Леха. - Когда сам пойдешь, а кабан с лежки фыркнет… Смотри, кабы чего не откусил.
- Та не, - протянул Никита, - то я на ворону. Глупая птица.
- Не ворона это, - проворчал я, направляясь к кустам, - а ворон.
- Ну ворон.
- Пригоршня, наблюдай за лесом, пока он до ветру сходит.
Видимо, Никита хотел еще что-то сказать, но Курортник приказал: «И помолчи чуток», - после чего стал вызывать по радио отряд.
Оказавшись возле кустов, я поглядел по сторонам - еще со срочной ненавижу зимой ходить по нужде в полевых условиях. Дело не в стеснении - мне
хоть взвод баб за спиной или лицом к лицу, - просто холодно, оружие неудобно болтается, да и форма… Хоть и стали шить лучше, как сейчас модно
говорить, эргономику просчитывают, а все равно, пока штаны расстегнешь, термобелье подцепишь да дело сделаешь…
Курортник что-то бубнил скороговоркой командиру отряда. По обрывкам фраз было ясно, что докладывает про марево.