Я вошел уверенной походкой и прямиком направился к дежурному клерку. Это был молодой турок с прилизанными и напомаженными волосами. Надо сказать, что я уже заглядывал сегодня сюда и именно он сказал мне, что постояльца с таким именем в отеле нет. Поэтому я и не подумал снова вступать с ним в разговор. Я просто потянулся к полке и достал коробку с картотекой. Клерк моим действиям не препятствовал.
Перебрав поочередно все карточки, я так и не обнаружил имени Джимми Тейвилнасти.
Однако я хорошо запомнил, что в разговоре с Хеллером он упомянул, что пробыл здесь уже несколько недель. Тогда я просмотрел даты прибытия постояльцев и сразу же обнаружил его. Он поселился здесь под именем Джона Смита.
— А мне показалось, — с насмешливой улыбкой заметил я клерку, — будто ты, сказал, что Тейвилнасти у вас не живет.
Он сразу же потянулся к телефону, но я перехватил его руку.
— Нет, — сказал я. — Он мой старый друг, и я хотел бы сделать ему сюрприз.
В ответ клерк нахмурился. Я положил перед ним на стойку десять лир. Нахмуренное лицо чуть смягчилось.
Я положил пятьдесят лир. Клерк заулыбался.
— Покажи его номер, — попросил я.
Он показал номер, расположенный у самой лестницы на втором этаже.
— Он там? — спросил я.
Клерк кивнул.
— Погоди-ка, — сказал я. — Сейчас мы с тобой сделаем так: ты возьмешь бутылку виски — арабская подделка вполне сойдет для такого случая, — два стакана и поставишь все это на поднос. Ровно через три минуты после того, как я отойду от стойки, ты возьмешь поднос, поднимешься к его комнате и вежливо постучишься. Во время разговора с клерком я непрерывно выкладывал на стойку перед ним столировые банкноты. И делал это до тех пор, пока лицо его не расплылось в улыбке. Улыбка эта обошлась мне, таким образом, в семьсот лир. Я заставил его точно засечь время, сверил часы с его часами и вышел наружу.
Не торопясь и совершенно бесшумно я поднялся наверх по наружной лестнице. С особой тщательностью я определил расположение комнаты Джимми Подонка. Окно было раскрыто.
Мне предстояло подождать совсем немного. Точно в указанное время раздался стук в дверь. Заскрипела кровать. Я осторожно заглянул в окно. Конечно же, в комнате находился мужчина. Сейчас он осторожно подкрадывался к двери, держа в руке кольт сорок пятого калибра. Ко мне и распахнутому окну он стоял в данный момент спиной.
Я заранее знал, как будут развиваться события. Наемные убийцы, состоящие на службе у мафии, вынуждены вести очень нервную жизнь. Джимми Подонок потянулся к дверной ручке, одновременно целясь в дверь Из пистолета. Мне пора! Дверь, чуть скрипнув, начала приоткрываться.
Я шагнул через подоконник, громко объявив при этом:
— А вот и сюрприз!
Перепуганый мафиози моментально обернулся на мой голос. Пуля из его пистолета ударила в стену над моей головой. Но не успел отгреметь выстрел, как Джимми бросился к двери. Эффект был катастрофическим. Он, конечно же, столкнулся в дверях с дежурным клерком, державшим на вытянутых руках поднос со спиртным.
Клубок из рук и ног, изрядно сдобренный виски из разбитой бутылки и приправленный стеклом, под аккомпанемент еще двух беспорядочных выстрелов бесформенным комом покатился вниз по ступенькам.
Наконец они грохнулись об пол у подножия лестницы и замерли. Я рысцой сбежал по ступенькам и взял пистолет из бесчувственной руки Джимми.
— Разве так полагается встречать старых друзей? — с упреком проговорил я. Именно так и следует с ними обращаться. Прием этот можно вставить в любой учебник по психологии. Там это называется «выведением из равновесия». Правда, своим пистолетом я не просто вывел из равновесия Тейвилнасти — из него, похоже, просто дух вышибло.
Дежурный клерк, лежавший рядом с Джимми Подонком, с ужасом уставился на меня.
Правда, своим пистолетом я не просто вывел из равновесия Тейвилнасти — из него, похоже, просто дух вышибло.
Дежурный клерк, лежавший рядом с Джимми Подонком, с ужасом уставился на меня. Тут только я заметил, что пистолет в моей руке направлен прямехонько на него. Я поставил его на предохранитель.
— Ты на редкость неуклюж для официанта, — сказал я. — Посуди сам — разбить целую бутылку виски. А теперь поднимайся поживее, да принеси новую за счет заведения. Клерк кряхтя удалился.
Я поднял Тейвилнасти с пола и потащил к небольшому столику в холле. Он понемногу приходил в себя.
Клерк, трясясь от страха, принес новую бутылку виски с двумя стаканами. Прежде всего я вернул Тейвилнасти его пистолет. Потом налил ему изрядную порцию виски. Он немедленно выпил. После этого на его изрытом оспой лице появилось выражение настоящего раздумья.
— Что, черт побери, должно все это означать? — осведомился он наконец.
— Просто мне не хотелось, чтобы ты случайно застрелил меня, — ответил я.
Чувствовалось, что он все еще не разобрался в ситуации. Я налил ему еще виски. И решил начать с другого конца.
— Я спокойно мог бы убить тебя, но, как видишь, я этого не сделал. И этот факт доказывает, что я являюсь твоим другом. Он обдумывал мои слова, потирая шишки и ссадины на голове.
Я снова подлил виски в его стакан.
— Как поживает Бэби? — спросил я.
Он поглядел на меня ничего не выражающими глазами.
— Ладно, не придуривайся, — сказал я. — Я спрашиваю о Бэби Корлеоне, моей старой любви.
— А ты знаком с Бэби?
— Конечно же, я знаком с Бэби.
— А откуда ты ее знаешь?
— Встречались, — лаконично ответил я.
Он выпил виски.
— Ты из АБН?
В ответ я рассмеялся.
— Из ФБР?
Я налил ему еще виски.
— Я из Всемирной организации труда. И собираюсь помочь тебе сколотить состояние.
Он молча выпил.
— А теперь слушай меня внимательно, — сказал я. — Мы заняты строительством нового госпиталя. Он будет готов принять первых пациентов примерно через два месяца. Мы овладели совершенно новой методикой производства пластических операций. Мы можем изменять отпечатки пальцев, расположение зубов, голосовые связки, лицевые кости черепа.
— А ты не (…)?
— Ничуть. Кроме нас никто на свете не способен на такое. И никто об этом не будет знать. Сам знаешь, клятва Гиппократа и все такое прочее.
— Вроде пятой поправки к Конституции?
— Совершенно верно, — подтвердил я. — А теперь перейдем к делу. Ты прекрасно знаешь дно Атлантик-Сити. Ты близко знаком с многими ключевыми фигурами мафии. Верно?
— Ну верно, — буркнул он.
— Так вот, у мафии полно людей, которые скрываются от закона, их там набилось столько, что яблоку негде упасть. Люди эти предпочитают никому не показывать свое лицо, потому что фотографии их вместе с отпечатками пальцев хранятся в каждом полицейском управлении, в ФБР и в Интерполе. Правильно я говорю?
— Ну правильно.
— Так вот, если этих людей удастся переправить сюда и поместить во «Всемирный благотворительный госпиталь милосердия и любви», мы сможем изменить их физическую внешность, снабдить их новыми свидетельствами о рождении и паспортами и все это, естественно, по твердой цене. Ты же лично положишь в свой карман двадцать процентов уплаченной ими суммы. Он взял со стола бумажную салфетку и принялся что-то старательно подсчитывать.
— Я буду богатым человеком, — изрек он наконец.
— Верно.