- А ты можешь туда сходить?
- Да, - я слегка насторожилась. - А почему я одна? Что, Игорь не пойдет?
- Да нет, - отвечает, - хорошо бы, чтобы Игорь тоже сходил. Дело в том, что странная, понимаешь, история происходит с этими комитетами. Они возникли одновременно во всех районах. Чуть ли не в один день. А уже когда вы от меня вышли, забежал Стоянов. Возбужденный такой. И сразу начал про комитеты... Он почему-то вбил себе в голову, что в этих комитетах творится что-то неладное, чуть не переворот готовится. Любит он что-то такое рассказывать, знаешь... Ссылался на всякие загадочные источники... Ну, словом, я ему тоже сказал - пусть сходит, раз ему так уж интересно.
- Ну и что? - спрашиваю. Мне почему-то стало слегка обидно. Оказывается, Вадька на меня никаких особых надежд не возлагал. Я-то все еще склонна была тешиться сознанием, что у меня в редакции какая-то особая миссия. Потому что я такая талантливая, понимаете ли...
- А то, - говорит он, - что его тоже не пустили. Как того мужика, что меня с утра мурыжил. Идите, сказали, отсюда, молодой человек. А может, и еще не так сказали, потому что он очень обиделся. И теперь уверяет меня, что это зловещая подпольная организация.
А надо сказать, что Стоянов этот, который подписывал свои заметки фамилией "Благоволин", обладал мистической способностью проникать повсюду. Мне иногда даже казалось, что он как-то ухитряется находиться в двух местах одновременно - такой уж он был человек.
* * *
На проходной сидел все тот же вахтер. Он кивнул мне, потому что, похоже, узнал меня в лицо.
- Все уже собрались, - говорит.
Они действительно собрались, если можно сказать "все" про трех человек, сидящих на стульях в коридоре перед все той же дверью с табличкой "5". Только на этот раз дверь была закрыта.
Мы с Игорьком тоже уселись; и я начала искоса разглядывать эту нашу группу, потому что впрямую смотреть на людей неприлично. Может, это просто я так считаю из-за того, что сама терпеть не могу, когда меня начинают пристально разглядывать. Но ничего особенного эта компания из себя не представляла. У всех был такой же напряженный растерянный вид, как и у нас с Игорем.
Одну худенькую девочку я знала немного - одно время она преподавала в лицее при университете и имела репутацию глубоко порядочного человека настолько глубоко порядочного, что остальные преподаватели ее побаивались и старались избегать, а ученики просто побаивались, потому что им-то деться некуда. Все, в принципе, всегда говорили о ней только хорошее. Исключительно хорошее, но близких друзей у нее, по-моему, не было.
У парня, который сидел рядом с ней, лицо тоже было смутно знакомо где я могла его видеть? Последнего нашего напарника я никак не могла разглядеть как следует, потому что он сидел дальше всех. И я даже обрадовалась, увидав Кристину, несмотря на всю ее хорошую репутацию, потому что приятно видеть в непривычной ситуации знакомое лицо, и кивнула ей.
- А ты что тут делаешь? - шепотом спросила она. Все-таки это место здорово напоминало приемную зубного врача - там тоже нет никакой охоты говорить в полный голос. Я честно ей объяснила про всю эту аферу с редакционной командировкой.
- А у меня мама болеет, - говорит она, - а лицей закрыли.
Вот уж удивила. Сейчас, по-моему, ни одно такое заведение не работает.
- Ты хоть что-то про них знаешь? - спрашиваю.
- Нет, - отвечает. - Говорят, они на работу берут. Кем, как ты думаешь?
Ни мы с Игорем, ни она, ни ее ближайший сосед - он, как и Игорь, был в очках с сильными стеклами - явно не годились для тяжелой физической работы.
- Наверное, машинистками, - говорю. - И машинистами.
Она, видимо, была так напугана, что приняла мое идиотское замечание чуть не всерьез и сразу стала объяснять мне, что на машинке печатает плохо. Я, в свою очередь, стала оправдываться, и объяснять, что это лишь мое вольное допущение. Кристина собиралась еще что-то сказать, но тут замок в двери щелкнул, и ее открыли изнутри.
Кристина собиралась еще что-то сказать, но тут замок в двери щелкнул, и ее открыли изнутри.
За дверью был все тот же тип, который принимал нас с Игорьком в первый раз. Так и не выходил он оттуда, что ли? Он оглядел нас, кивнул и тихо сказал:
- Заходите.
Мы потянулись к двери. Почему-то стало еще неуютней - словно я добровольно отрезала себе путь к отступлению. Может, то же самое было и с остальными, - зайдя внутрь, все аккуратно расселись по стульям - в том же порядке, что и в коридоре, - и молчали.
Человек, впустивший нас, устроился на своем месте за столом. Он и смотрел в стол, и какое-то время в комнате было просто невыносимо тихо. Наконец, он поднял невыразительное, бледное лицо и сказал:
- Насколько я понимаю, вы пришли сюда устраиваться на работу. Нам действительно нужны люди. Но я сразу хочу предупредить вас - возможностей у нас, к сожалению, немного, и та работа, которую мы смогли вам подобрать, нелегкая и сопряжена с опасностью. Другое дело, что мы постараемся хорошо вас оснастить и свести опасность к минимуму.
Тот, в очках, сосед Кристинки, заерзал и довольно агрессивно спросил:
- А в чем вообще дело?
- Да ни в чем, - ответил тот. - Просто я просмотрел ваши данные. У вас, к сожалению, у всех такие профессии, что использовать их никак не возможно. Никуда не годятся ваши навыки, если честно. И значит, найти вам применение соответственно вашим данным мы не можем. Поэтому я тут прикидывал, что можно для вас подобрать - так, чтобы и нам было выгодно, и вам неплохо.
- И что же вы предлагаете? - спросил тот, что сидел последним. У него был спокойный негромкий голос.
- Мы, это не я лично, я лишь исполнитель - речь идет о Комитете, - так вот, мы предлагаем вам курьерскую работу.
- Это еще что такое? - спросил сосед Кристины.
- Вы же сами знаете, какая сейчас между городами связь. И если какое-то сообщение еще удается отправить по радио, то иногда возникает необходимость что-то и передать. Перевезти. Тут нам и нужны люди.
- Почему бы вам не поручить это автоколоннам? - спросил тот, со спокойным голосом.
- Потому что это ненадежно. Автоколонны сами по себе не застрахованы от нападений - из-за грузов, - и движутся они обычно по фиксированным маршрутам, а нам это не всегда подходит. Нам нужна группа, которая обладала бы относительной свободой действий.
- Тогда почему бы вам не нанять кого-нибудь, у кого есть боевой опыт? - спросил сосед Кристины. - На дорогах-то опасно.
- Мы не нанимаем боевиков, - объяснил человек за столом. - Уж такая у нас договоренность с властями. Мы - гражданская организация. Так что я даже не могу обещать вам, что вы получите оружие. Транспорт - да. Подберем вам относительно безопасный маршрут. Дадим запас топлива. Один такой рейд займет у вас примерно две недели. Вполне терпимо, верно? А он очень неплохо оплачивается.
Я не выдержала.
- Все это очень хорошо при условии, что кто-то из сидящих здесь умеет водить машину.
- Я умею, - отозвался тот, что сидел с краю.
- Я тоже, - неохотно сказал сосед Кристины.
- А я - нет, - объяснила я. - Так что я не могу работать никаким курьером. Разве что вы меня пошлете в автошколу, или как там это называется. И то - ничего из этого не выйдет. Я никогда не смогу водить - у меня реакция замедленная.
- Вы не поняли, - объяснил наш наниматель. - Вам и не придется вести машину. Мы набираем группы, курьерские группы. Они состоят из пяти человек. Двух водителей для такой группы вполне достаточно.
- Зачем вам группа из пяти человек? Если двое будут попеременно вести машину, то что будут делать остальные трое? Охранять груз? Вы же не даете оружия!
- Это не моя идея, - сказал сидевший за столом человек. - Мое дело дать вам инструкции, именно вашей группе, и отправить вас при условии, что все на эту работу согласятся.
- А что везти-то? - спросил Игорь.
- Для вас это не существенно.