Охотник оглянулся и, сделав вид, что он просто рассматривает что-то за
спиной, заговорил:
- Я видел что-то подобное только один раз. Когда я был еще молодым
охотником. Я тогда жил в куклосе "Смионт Труо Юмнг". Наши Старшие
наткнулись на поляну, где "дикие" устроили шалаши. Старшие попытались
напасть на них, но "дикие"... - он замолчал и, выудив из мешка завернутую
в тряпицу краюху серого хлеба, начал резать его. Лия смотрела на него
нетерпеливо, но охотник так же неторопливо уложил в мешок остаток краюхи и
только потом заговорил:
- Погибли все охотники нашего куклоса и большая часть взрослых мужчин.
"Дикие" преследовали нас до самого Барьера. Родитель был тяжко ранен и
умер. Но перед смертью он успел сообщить обо всем Контролеру. - Торрей
помолчал, занимаясь котелком и ложками. - Ночью пришли Высшие. Они сожгли
все шалаши и всех "диких". Тех, кто успел убежать и попытался скрыться в
чаще, они догнали и разорвали на куски. Самому удачливому удалось
пробежать почти девять миль...
Охотник принялся чистить лук.
- Но потом мы разобрались в следах и поняли, что "дикие" пытались
сопротивляться. И похоже, им даже удалось... причинить вред не менее чем
трем Высшим.
Лия охнула. Причинить вред Высшим?! А Торрей в упор взглянул на нее:
- С той поры, когда я встречаю "диких", я либо убиваю их, либо убегаю.
Лия вздрогнула и отвернулась. Желтоголовый криво усмехнулся, поднялся и,
наклонившись над сыном, тихонько потряс его за плечо.
- Вставай кушать, сынок.
Уимон выбрался из-под волчьего плаща и, стараясь не встречаться взглядом с
отцом, уселся у котелка.
Он надеялся услышать что-нибудь интересное, а из того, что удалось
расслышать, он понял не так уж много. Но ему стало страшно. И страх его
испугал. Поэтому мальчуган вцепился в протянутую отцом ложку, будто в
спасательный круг, и торопливо зачерпнул из котелка.
Следующую неделю Уимон запомнил смутно. Все - места стоянок, дневные
переходы, места заготовки дров, ручьи, из которых набирали воду, -
Сопровождающие знали назубок. Поскольку каждую весну Доверенные из их
куклоса отправлялись в Енд одним и тем же маршрутом. Но этот маршрут не
был рассчитан на едва оправившихся после болезни малышей. Дети
отправлялись в Енд только дважды в жизни. Во-первых, в течение первого
года после рождения, дабы медицинский ряд Контролера провел полное
генетическое обследование нового организма и выдал заключение по поводу
его дальнейшей судьбы. Первой обязанностью Контролера было пресекать жизнь
неполноценных с точки зрения генетики особей. Это путешествие младенцы
совершали на руках матерей. А во-вторых - в одиннадцать лет, когда
наступала пора определить Предназначение подросших жителей куклоса. Эти
ребята были намного крепче Уимона. И дорогу перенесли без особого труда.
Но к исходу недели и Уимон втянулся: когда останавливались на ночную
стоянку, Уимон уже не валился без сил на отцовский плащ, а принимался
шнырять по лагерю.
Когда до Енда осталось всего два дневных перехода, нагнали большой
караван, в котором следовали Доверенные из шести куклосов. Там оказалось
около полутора десятков подростков, достигших возраста Предназначения. На
первой же стоянке один из мальчишек появился у костра Уимона. Несколько
минут он смотрел, как пацаненок помогает отцу разводить огонь, а потом
подошел поближе и опустился на корточки.
- Привет.
- Привет, - сдержанно ответил Уимон. В их куклосе отчего-то не было
подростков. Самым молодым был Hyp, но ему было почти двадцать весен.
Самым молодым был Hyp, но ему было почти двадцать весен. И с
ним у местной пацанвы сложились натянутые отношения. Вот почему Уимон
решил быть поосторожнее.
- Слушай, мы тут с ребятами подумали, кажется, ты еще слишком мал для
Предназначения? Уимон кивнул.
- А зачем ты идешь в Енд?
Уимону, сказать по правде, сильно не хватало приятеля. Взрослые были
заняты своими делами и в лучшем случае не обращали на мальчика внимания, а
скучная походная жизнь давно успела приесться. Поэтому он решил рискнуть и
попытаться подружиться с этим парнишкой. Уимон улыбнулся:
- Я оцарапался о Барьер и сильно болел. А сейчас меня должен посмотреть
Контролер.
- Да-а-а? - удивленно протянул мальчик и окинул Уимона уважительным
взглядом. - У нас прошлой зимой один охотник тоже оцарапался о Барьер. Он
долго был на охоте, а на обратном пути попал в пургу и съел все барьерные
корни. И так обессилел, что забылся и подошел слишком близко к Барьеру.
Барьер дотянулся до него только двумя колючками. Он так орал... -
Мальчишка, как взрослый, глубокомысленно покачал головой. - Книон-родитель
рассказывал, что, когда Оберегательница подбежала к нему, он был уже мертв.
Мальчишка заинтересованно рассматривал Уимона, будто надеясь рассмотреть
причину его необычайной живучести, а потом протянул руку:
- Меня зовут Алукен.
- Уимон.
Они торжественно пожали друг другу локти правой руки. Новый знакомый
предложил:
- Айда к нам, я тебя с ребятами познакомлю.
Уимон вопросительно взглянул на отца, который все это время молча готовил
похлебку, исподтишка наблюдая за детьми, но не вмешиваясь. Тот кивнул,
сдерживая улыбку, и мальчики шустро побежали к дальним кострам. Почему-то
в их возрасте бегать гораздо легче, чем ходить.
Караван Доверенных из куклоса Алукена был намного многочисленней, чем у
сородичей Уимона. Да и лагерь выглядел гораздо богаче. У каждого костра
были натянуты навесы из шкур или блескучей непромокаемой ткани, которую
даровали Высшие. А в середине лагеря стоял шатер. Алукен пояснил:
- Там спит старший Доверенный. А у вас есть такой?
Уимон отрицательно мотнул головой. Его новый приятель удовлетворенно
кивнул, как будто ожидал подобного ответа:
- Отец говорил, что только три куклоса с этой стороны хребта имеют такие
шатры. Наш куклос заготавливает барсучий и медвежий жир, а также смолу и
сок деревьев. Так что Высшие прилетают в наш куклос каждую полную луну. -
Он с явственным оттенком гордости в голосе особо выделил одно непонятное
слово. - У нас производственный куклос.
Уимон уважительно кивнул, так и не поняв, что имел в виду новый товарищ. А
тот вскинул руку и закричал:
- Смотри, вон ребята. Эй! Ребята! Смотрите, кого я привел! Это Уимон. Его
оцарапал Барьер, а он выжил.
Дети молча рассматривали Уимона. Потом мальчик, сжимавший в руке
наполовину обгрызанный барьерный корень, громко сказал:
- Умертвят. - С хрустом откусил от корня и шумно зачавкал.
- Это почему это умертвят? - удивился Алукен.
- А потому, - безапелляционно заявила хрупкая, тонкокостная девочка с
большими черными глазами. - Мама рассказывала, что в нашем куклосе Барьер
оцарапал семерых. Двое не умерли сразу.
Но Контролер все равно не разрешил им жить. - Она замолчала, подняв глаза
вверх и сложив бантиком пухленькие губки. - Мама рассказывала, что их даже
не разбирали. Они были уже слишком старыми. Просто умертвили и
переработали. Алукен упрямо набычил голову:
- А он еще нестарый.
- Ну и что? - возразила девочка.