– Дрю, ты должен меня выслушать. По моему дому толпами бродят посторонние люди, – жаловалась Мэллори своему бойфренду Дрю Вогхэну, которому больше нравилось целоваться со своей девушкой, чем беседовать с ней о всяких неприятностях.
Он был уверен, что из подобных разговоров не выходит ничего, кроме новых разговоров, и поэтому такие попытки следует душить в зародыше. И вообще, если бы девушки раз и навсегда перестали произносить эту ужасную фразу: «Нам надо поговорить!», мир стал бы намного лучше.
– Я знаю, – кивнул Дрю, крепче обнимая Мэллори. – Я тебе сочувствую.
Но утихомирить ее оказалось не так‑то просто.
– Дрю, послушай! Куда бы я ни пошла, я обязательно на кого‑нибудь натыкаюсь. По субботам и понедельникам к нам приходит бабушка. Она, конечно, не чужая, но все равно с ее присутствием приходится считаться, то есть вести себя гораздо лучше, чем тебе хочется. По пятницам и средам у нас Большая Карла. Еще два раза в неделю по утрам работает Саша, а… а теперь еще и Луна! Луна – это уже слишком. Она доводит меня до белого каления.
– Луна… Луна Вердгрис? Да она, в общем‑то, ничего. Тебе не кажется, что ты слишком категорична в своих оценках? Надо быть терпимее.
Дрю знал, что Мэллори, которая лишь недавно перестала носить его старые футболки и начала одеваться как девочка, терпеть не может, когда о ком‑то судят по внешности. Поэтому он зашел с козыря.
– Тебя выводит из себя то, что она одевается в черное? Ну, то есть в черное с черным и черными аксессуарами?
– Конечно нет! Дело не в этом! Она экстрасенс ! Можешь себе представить, что это означает для меня ?
Дрю нежно обхватил лицо Мэллори ладонями и поднял ее подбородок к губам.
Они стояли по колено в снегу. От мороза их защищали парки и высокие сапоги, поэтому холода они не ощущали. Но дело было не только в теплой одежде. Нельзя было сбрасывать со счетов и тот факт, что они наконец‑то были вместе. А кроме того, несмотря на то что окружающий пейзаж был знак ом им с младенчества, а значит, по определению давно наскучил, хрустальная зимняя красота никого не оставила бы равнодушным. Снег укрыл холмы Риджлайна, небольшого городка в северной части штата Нью‑Йорк, превратив его дома и улицы в иллюстрацию из книги волшебных сказок.
Тем не менее эти романтические декорации сегодня были не на стороне Дрю.
Он совершенно не ожидал, что Мэлли его оттолкнет. Но она это сделала, вложив в толчок все девяносто фунтов своего веса, помноженные на тридцать обязательных отжиманий в день.
– Прекрати! – воскликнула она. – Я, кажется, с тобой разговариваю! Мой дом похож на вокзал. И все, кто шляется по этому вокзалу, неимоверно меня раздражают. За исключением бабушки и Саши.
– Саша хорошенькая, – отозвался Дрю. – Очень хорошенькая.
– Вот пойди и оближи физиономию ей! – отрезала Мэллори. – Я не могу добиться от тебя обычного человеческого внимания. А ведь пока не начали встречаться, мы только и делали, что разговаривали.
– Это потому что мы больше ничего не делали, – рассудительно ответил Дрю. – А теперь у нас есть занятия поинтереснее.
– Можешь идти и заниматься этими интересными занятиями с кем‑то другим, – ответила Мэллори. – Сейчас мне нужен друг… а не… золотая рыбка, которая только и способна, что тыкаться в меня губами!
– Как это грубо! – заявил Дрю, надвигая вязаную шапочку на самые брови.
– Прости! – обняла его Мэллори. – Я не хотела. Просто я не нахожу себе места от беспокойства. У меня что‑то с нервами… хотя, возможно, и с головой тоже.
– А вот это в точку, – пробормотал Дрю.
– Сегодня я особенно взвинчена, – продолжала Мэлли. Она повернулась к Дрю спиной и уютно устроилась в его объятиях, глядя на крепкие деревянные стены своего девяностолетнего дома. – И я не могу понять почему, – продолжала она. – У меня ведь все хорошо. Классный парень. Классные друзья. В школе полный порядок. К тому же до каникул осталось всего шестнадцать недель.
Зима в Риджлайне готовилась к последней атаке, перед тем как окончательно сдать позиции весне. Весь город был засыпан снегом, и недавняя оттепель не успела нанести заметного ущерба сугробам и заносам, по‑прежнему напоминающим огромные кучи сверкающего на солнце сахара. После Рождества прошел уже месяц, но город все еще был украшен светящимися звездами и блестящими снежинками, по вечерам озаряющими безупречно свежий снег вокруг фонарных столбов. Украшения просто не успели снять за два теплых дня, а кроме того, горожанам очень нравился уютный ненавязчивый свет, окутывающий по ночам углы улиц. Мэллори и Дрю этой красоты уже почти не замечали. Но для многих это было внове, ведь городок как будто затерялся во времени и пространстве.
С каждым годом Риджлайн становился все популярнее. Всего несколько лет назад никому и в голову не приходило переезжать в этот крохотный городишко с населением две тысячи человек. Но с каждым годом жизнь в крупных городах становилась все дороже и враждебнее, особенно по отношению к семьям с детьми, которые и устремились в места, подобные Риджлайну, тем более что езды от него до Нью‑Йорка было не больше часа. Ежегодно сюда переезжало около десятка семей. Они селились либо в огромном жилом комплексе из мини‑коттеджей, выросшем за кладбищем Маунтин‑Рэст, либо в старинных викторианских особняках, расположенных на причудливо извивающихся улицах, берущих начало на маленькой городской площади.