– Он держится слишком близко к берегу, тан ун-майор.
– Стреляйте!
– … на уменьшенном заряде, – запоздало пробормотал Диего.
Из всего арсенала форта четыре девятифунтовки правой башни были единственными орудиями, хотя бы теоретически способными достать кеч. На практике же их ядра прошли заметно выше цели.
– Давайте вернемся наверх, – предложил брат Агероко.
– Да, стоит глянуть, что еще задумали ублюдки, – ун-майор в последний раз тоскливо глянул на стену, над которой от руин курятника уже тянулся к небу тонкий столб дыма, развернулся и направился к лестнице.
– Что будет дальше, я могу сказать вам, не сходя с места, – насмешливо сказала Интеко. – Переговоры.
Уже двинувшийся следом за комендантом Диего замер на полушаге, глядя на своего абордаж-мастера с почти суеверным ужасом.
Тот же день, ближе к вечеру, ратуша.
– И тогда я изорвал этот свиток в клочья и швырнул прямо в наглую рыжую морду этого п-парламентера! – кулак губернатора обрушился на стол, заставив подпрыгнуть не только тонкие бокалы, но даже массивную чашу городского судьи. – Вы не получите ни песчинки земли с этого берега, сказал я, и ни капли воды из бухты! Убирайтесь прочь, еретики, пока мы не отправили вас прямиком на темный лед! Так я и сказал им и теперь, благородные таны, я обращаюсь к вам с призывом…
– Это уже двенадцатая версия его разговора с ликтом, – шепотом пояснил Диего опоздавшему к началу заседания коменданту. – С каждым глотком вина наш дражайший губернатор вспоминает все более эпические подробности.
– А как звучала самая первая?
– Почти правдиво, если не считать «и смерил его взглядом, полным презрения». Взял бумагу, прочел, сказал, что писать в ответ не станет, а на словах пусть посланник передаст: Сан-Фокси не сдается. Кстати, ликт действительно слегка опешил – похоже, его не предупредили о возможности приступа героизма у тана ги Арана.
– Хотите сказать, мой тан, – стоявший за спиной Диего брат Агероко наклонился вперед, – для вас этот приступ неожиданным не стал?
– Нет, ибо я верил! – торжественно прошептал Раскона и, улыбнувшись, добавил: – Верил, что жадность вкупе со страхом являет собой отличную подпорку патриотизму. По моим сведеньям, доля ги Арана в контрабандных товарах на борту «Герцога Ольмеды» составляет сорок пять тысяч дукариев. При этом тан губернатор не столь уж богат. Его семья долго выклянчивала эту должность у своих более знатных родичей – а значит, деньги ему нужны вдвойне, помимо прочих расходов он должен рассчитаться со своими благодетелями.
– Откуда же он взял деньги на контрабанду?
– Из казны колонии, разумеется, – равнодушно произнес маленький тан. – Пяткой бью, даже самая невнимательная в мире ревизия сейчас отыщет здесь недостачу размером с вулкан Маунтинбайк. Ну и наодалживал недостающее. Теперь понимаете, святой брат, откуда растут корни героизьма и патриотизьма тана губернатора? Все просто – если город будет расстрелян ликтским флотом и взят на шпагу, наш герой сможет упрятать под гору трупов хотя бы часть своих грязных делишек. А влипший по самую тонзуру брат Бартоломео позаботится прикрыть его от магов из следственной комиссии. Примерно так… но чу! Кажется, порыв ги Арана не нашел отклика в сердцах добрых членов магистрата.
– Ты преуменьшаешь.
Интеко была права. Переварив речь губернатора, члены городского совета Сан-Фокси обрушили на него град упреков, местами перемежаемых с ругательствами. Разобрать отдельные выкрики было сложно, но лейтмотив: мы не собираемся умирать из-за вашей глупости – был вполне вычисляем.
Тан губернатор же явно не был готов к подобному напору. Дни мирного благоденствия слишком глубоко укоренили в голове мелкого колониального владыки мысли о его величии, мудрости, а так же прочих верноподданейше перечисляемых лизоблюдами достоинствах. Конечно, и прежде случалось, что некоторые из первых граждан Сан-Фокси – чьи торговые интересы и связи простирались далеко за пределы колонии – осаживали не в меру возомнившего про себя ги Арана. Но раньше это всегда происходило келейно, а тану губернатору предоставлялась «золотая дорога» для отступления. Сегодня же порка была публичной.
– А вот сейчас, – все в той же насмешливо-лекторской манере продолжил Диего, – мы наблюдаем в действии патриотизм, не подкрепленный личной корыстью. Эти люди – многие из которых не иторены, а некоторые даже не принадлежат к числу истинно верующих, – охотно пользовались здешними благами в дни мира, но когда запахло паленым…
– Вы идиот, ги Арана, – горячился полугном с серебряной цепью патриция лебежского союза поверх колета. – Просто жадный дурак.
– Мы не собираемся платить своей кровью за вашу жадность! – вторил его сосед.
– Условия граф-адмирала Риго были более чем приемлемы!
– …он мог спокойно требовать и троекратно больший выкуп…
– …право же, таны, стыдно вас слушать.
– …а ваш хваленый форт, тан ги Арана, не смог защитить даже сам себя!
– Отдайте ликтам галеон, – прорезал общий гомон особенно визгливый выкрик, – и пусть уплывают!
На пару секунд шум стих, но тут же возобновился с новой силой.
– …возьмите себя в руки, раз уж посмели назваться таном! Позорище!
– …но если еретики высадятся, это будет ужасно!
– Интересно, как они узнали текст ультиматума? – задумчиво спросил монах.
– Проще простого: купили, – Диего выразительно повел глазами в сторону вытянувшегося подле губернаторского кресла Нордсвинда. – Хотя и ликтские шпионы могли подсуетиться.
– А вы в них верите?
– В шпионов? Разумеется. Кто-то ведь подсадил медноедок в мортиры тана Алессандро.
– …всех, всех убьют и затем изнасилуют.
– …подумайте о женщинах и детях…
– Тана ги Торра, – попросил маленький тан, – не могли бы вы выстрелить в потолок?
– С удовольствием.
В замкнутом пространстве зала совета грохот пистолета ничуть не уступал пушечному залпу снаружи. А воцарившаяся вслед за ним тишина наводила на мысль, что залп был картечный, и скосил всех попавших под него.
– Я хотел бы кое-что пояснить собравшимся благородным танам, – встав, Раскона забрал из руки Интеко пистолет и принялся обходить стол, тщательно следя, чтобы дымящийся ствол был на уровне разворачивающихся вслед его движению глаз. – На борту «Герцога Ольмеды» находится груз товаров и ценностей на общую сумму примерно восемьсот тысяч дукариев. Золото – это кровь любой войны, ликты понимают это не хуже нас. В прошлую войну их флот едва не обанкротился, королеве-матери пришлось одалживать деньги у кумберляндских банкиров под залог фамильных драгоценностей. Теперь же, как видим, – размеренно вещал Диего, – ликты решили начать драку с пополнения мешка с золотом за счет короля Иторена.
– А нам-то что? – недовольно буркнул сосед лебежца. – Пусть король сам защищает свое золото.
– Разумеется, король будет его защищать, – почти весело пообещал Диего. – И как офицер королевского флота с особыми полномочиями от Его Величества и Церкви, я уже принял для этого ряд мер.
– Каких еще мер? – тан Ирио, до последнего момента сосредоточенно изучавший свою коллекцию перстей, вскинул голову и с подозрением уставился на маленького тана. – Какого Темного вы задумали, Раскона? Я – капитан «Герцога Ольмеды» и всех ваших полномочий…
– Успокойтесь, тан ги Салазар, – сказал Диего. – Никто не покушается на ваше капитанство. Я, повторюсь, просто принял меры, чтобы ваш груз не достался ликтам ни при каких обстоятельствах.
– Что вы сделали?!
– Приказал вашему помощнику перевести галеон в небольшую бухточку рядом с Южной пристанью, – Раскона взмахнул пистолетом, показывая на стене предполагаемый путь галеона. – Кажется, она именуется Заводью Безутешной Девы. Вам не рассказывали эту местную легенду? Очень красиво, безутешная любовь и все такое…
Диего замолчал, переводя дух, а заодно – обводя взглядом сборище благородных танов. К его удивлению, лица по меньшей мере двух членов совета отчетливо выделялись понимающими усмешками на фоне прочих недоуменных рож.
– Но для нас, – продолжил он, – практический интерес представляют лишь сведенья, что бухточка имеет на удивление большую глубину, а тамошний донный ил превосходно засасывает все попадающие в него предметы.
– Вы что, собрались топить мой галеон?!
– Только в случае явной угрозы его захвата, – успокоил Диего тана Ирио. – Причем в месте, где ликты поднять его совершенно точно не смогут… меньше чем за год перекапывания гавани. Но я не думаю, что граф-адмирал Риго планирует задержаться здесь на столь долгий срок.
– Вы не посмеете!
– Посмею-посмею, – заверил Раскона. – Как только ликты прорвутся в гавань, тан ги Салазар, я утоплю ваш галеон, с вашего согласия или без оного! И любой, подчеркиваю, любой, кто попытается помешать мне проделать эту операцию, живо узнает, как выглядит лед Нижних миров! Я достаточно ясно и прямо излагаю свои мысли, тан Ирио?