Обогнув здание, я попал во внутренний дворик, вышел к заваленной разным хламом детской площадке и остановился в ожидании, поскольку не
знал, что делать дальше. Минут пять бестолково стоял столбом, вдоволь успев налюбоваться удручающим пейзажем. Поломанные качели, вывернутый
из земли турник, разбитые лавочки, корявые, ободранные кусты сирени и черные круги кострищ на чахлой травке – следы недавних пиршеств
бродяг никаких чувств, кроме жалости и сожаления, вызвать не могли. Теперь мне стало окончательно ясно, что, кроме бомжей, никто здесь не
живет и ждать помощи от постороннего не приходится. Кричи не кричи – все напрасно.
Из-за угла следующего по порядку дома показалась фигура мужчины с кейсом в руке и направилась прямиком в мою сторону. Пока незнакомец
неспешно шагал по местами поросшему травой асфальту, я успел его хорошенько разглядеть. Крепкая коренастая фигура в кожаном плаще, обычное,
неброское лицо под черной шляпой – столкнешься с таким нос к носу и через минуту не узнаешь, встретив еще раз. Мужчина приветливо улыбнулся
и махнул мне рукой. Я махнул ему в ответ и пошел навстречу.
– Вы Коршун? – Голос его был мягок и невыразителен.
В ответ я кивнул (к великому сожалению, разговаривать свои эфемерные творения я пока не смог выучить).
– Вещица при вас?
С моей стороны последовал очередной кивок.
– Позвольте полюбопытствовать?
Сделав понимающее лицо, я вытащил из кармана шкатулку. Незнакомец хотел подойти поближе, но я поднял руку в предупреждающем жесте и
отступил на шаг. Не хватало еще, чтобы парень прошел сквозь меня.
– Прекрасно вас понимаю – осторожность прежде всего. – Он улыбнулся, но как-то не очень естественно и потряс портфелем: – Здесь деньги,
сейчас я их достану, и мы обменяемся.
Мужчина расстегнул кейс и неуловимым движением что-то выхватил из него. Вспышка, негромкий хлопок, и десятиграммовая пуля диаметром девять
миллиметров вошла точно в мой лоб и, не встретив на пути препятствия, со звоном разбила чудом уцелевшее стекло в одном из окон первого
этажа. На глазах изумленного киллера жертва, вместо того чтобы замертво рухнуть наземь, беззвучно растворилась в воздухе.
Разрушив фантом, я оставил на его месте скаута и с его помощью продолжал наблюдать, что будет дальше. Несостоявшийся убийца не обратил
внимания на маленький воздушный вихрь, сформировавшийся там, где мгновение назад находился объект ликвидации. Вихрь сместился в сторону
кустов сирени и остановился у корней, весело играя опавшим листочком.
– Ничего не понимаю, куда же он подевался?
Человек недоуменно, кончиком ствола сдвинул со лба шляпу и стал им же чесать у виска. Опомнившись, он с опаской посмотрел на грозное орудие
убийства и от греха подальше засунул его во внутренний карман плаща. Трясущимися руками он извлек из бокового кармана «Персифаль» в
золоченой упаковке, выхватил зубами прямо из пачки сигарету и, щелкнув зажигалкой, жадно затянулся дымом.
«Дорогой табак курит, сволочь, – отметил я про себя. – Наверное, заказов хоть отбавляй».
Тем временем к нему с разных сторон бежали еще двое сообщников. Тот, что был чуть выше и худощавее, на ходу громко кричал:
– Бруно, где объект? В кого ты стрелял?
Но Бруно выпученными как у карпа глазами смотрел на подельника, безостановочно затягиваясь выкуренной уже наполовину сигаретой.
Второй подбежавший был ниже своих товарищей.
Второй подбежавший был ниже своих товарищей. Он в свою очередь заорал:
– Колдун, точно колдун! Я своими глазами видел, что Бруно не промахнулся, – слепым надо быть, чтобы промазать с двух метров…
– Да не трещи ты как сорока, Вольф! – оборвал его длинный.
– Не Вольф, а Вольфганг, пора бы уже запомнить, Вилли! – обиженно поправил долговязого коротышка.
– Тогда я для тебя не Вилли, а Вильям! – Длинный с серьезными намерениями двинулся в сторону Вольфа.
Перепалка грозила перерасти в потасовку. Похоже, ребятам были не впервой подобные дискуссии на предмет выяснения и окончательной
констатации очень важного вопроса – кто из них круче. Однако назревающий конфликт был прерван грозным рыком Бруно:
– Вы что, сдурели? Поберегите прыть для беседы с шефом! Что мы ему скажем? Извините, заказ выполнить не смогли по причине того, будто нам
показалось, что объект прибыл на место встречи, а его на самом деле там вовсе и не было!
– Да был он, был! – продолжал кипятиться длинный Вильям. – Я сам видел!
– Морок это, – безапелляционно заявил Вольфганг. – Слышал я про такие штучки магов. Сам находится где-то на одном конце города, а люди
видят его совсем в другом месте. Тебе повезло, Бруно, что этот оказался обычным призраком, говорят, они могут создавать настоящих
двойников. Что бы он с тобой сделал, если его и пуля не берет?
– Мелешь языком сам не знаешь чего! – тут же возразил напарнику высокий. – Нам что про него говорили? Вспомни-ка! Вор он, умыкнул вещицу, а
заказчик бабло по полной программе выкладывать не желает. Клиент платит нам, чтобы сэкономить. О том, что он маг, базара не было.
– Интересно, сколько он пообещал парню, если за то, чтобы от него избавиться, с ходу готов отслюнявить десять кусков? – Коротышка с азартом
поддержал волнующую всех тему и с горечью добавил: – Придется теперь возвращать аванс.
Лицо Бруно побагровело от ярости.
– Вот им! – Он сунул Вольфу под нос фигу: – Мои нервные страдания стоят тех трех кусков, что кинул нам шеф! Себе оставил большую часть, а
нам по штуке! Справедливо?
– Он все-таки главный, работенку нам подбрасывает регулярно, что бы мы без него делали? – робко попытался возразить Вилли.
– Кончай базар! Благодетеля нашел. Пашем на него круглые сутки, а что имеем? С барского стола крохи – вот что мы имеем! – Вольф азартно
поддержал Бруно. – Валить от него надо! Пора самим выходить на заказчика, брать бразды в собственные руки!
Производственное совещание переросло в стихийный профсоюзный митинг бесправных работников плаща и кинжала и грозило затянуться на
неопределенный срок. Ребята разошлись не на шутку. Экспансивный Вольфганг был готов с кулаками доказывать, что именно сейчас наступил
наиболее подходящий момент для создания собственного дела, что конъюнктура рынка вполне это позволяет. Вильям пытался возражать, но
коротышка его не слушал. В результате бурной беседы бандиты перешли на личности и снова едва не подрались.
Бруно, как главный и более сообразительный из всей троицы, первым пришел в себя, поднял руку, призывая подельников к спокойствию, и
заговорил уже взвешенно и деловито:
– Братья, хватит ругаться! В данной ситуации шефа кидать нам не с руки. Из-под воды достанет, под землей сыщет.