И я вышел.
Позавтракав в «Русском бистро», я решил поехать к Ласточке. Она, наверное, рвет и мечет – я ни разу не связался с ней после возвращения в
Москву. Она знает, что это мой нормальный стиль, но перебарщивать не стоит.
В машине я включил новости, чтобы узнать, что прояснилось во вчерашнем покушении. В основном цитировали мое интервью и стращали грядущими
терактами. Безопасность клялась, что обеспечит, приложит силы и оградит. Радикальные политики требовали казней на площадях. В пригороде
избили кибера. Похоже, действия группы Лота могут обернуться бедой для самих киберов. Устроят им погромы.
То, что я оставил открытой правую дверцу, я заметил слишком поздно. Парень уже влетел в салон, сунул мне в щеку холодный ствол и заорал:
– Езжай, сука!
Я поехал. А кто бы на моем месте не поехал, если в зуб мудрости упирается девятизарядный «стечкин»? Обидно, конечно, что дело происходит в
новой машине. Может быть, ее даже придется разбить… Но чего парню надо-то? Или просто наркотиков обожрался?
– Чего тебе надо-то, парень? – спросил я. – Или просто наркотиков обожрался?
– Вези, дядя, – велел он, несколько успокоившись. Никто, насколько я видел, за нами не гнался. Что же случилось? Просто угоняет машину?
– На хрен мне твоя машина нужна, дядя, – словно прочитав мои мысли, сказал парень и снова надавил мне на зуб стволом, – Вези меня в Новые
Химки, там остановишься, где скажу.
Почему бы мне и не поехать в Новые Химки? Район, конечно, отвратительный. Сплошь недостроенные кварталы и кондоминиумы, грязь, дрянь… Днем,
конечно, еще ничего. Ладно, поедем.
В зеркальце я видел физиономию парня. Лет пятнадцать, курносый, в общем симпатичный. Одет, насколько я мог судить, чистенько, явно не из
уличных.
– Слушай, я не собираюсь с тобой драться, – сказал я. – Машина новая, я не хочу, чтобы ты ее попортил. И уж тем более не хочу, чтобы ты
попортил мне голову. Убери свою пушку – хорошая, кстати, пушка…
Он убрал, но не совсем, а просто отвел от головы. Теперь я рисковал получить пулю в бок.
– Что натворил-то? Бежишь от кого?
– Не твое дело, дядя… Кончай болтать.
– Ты лучше подумай, а того ли человека взял в заложники, – спокойно сказал я.
Я ничем не рисковал: мы мчались по скоростному шоссе на скорости двести километров, а в такой ситуации водителя может пристрелить только
сумасшедший. Парень на сумасшедшего не походил. И он задумался, правда лишь на мгновение.
– Не дури мне голову, дядя, – огрызнулся он.
– Не дурю. Тебе говорит что-нибудь такая кличка – Шептун?
Парень переменился в лице. Только что он был взволнован освобождением от одной, неведомой мне опасности, и вот на него обрушилась другая,
гораздо более худшая. Шептуна он явно знал. Нет, не лично, конечно, но был наслышан.
– Я не Шептун, – продолжал я ковать железо. – Но Шептуна знаю. И он меня знает, притом очень хорошо. В моей машине, а это очень дорогая
машина, стоит идентификатор. Через полчаса Шептун будет знать, кто ехал в моей машине и кто пристрелил меня – если у тебя все-таки хватит
глупости это сделать. Итак?..
И тут парень сделал то, чего я от него никак не ожидал.
Он уронил пистолет на пол и разрыдался.
Он уронил пистолет на пол и разрыдался.
У меня никогда не было детей (и слава богу), и я не умею никого утешать. Из моих много-то численных знакомых в утешении нуждается время от
времени разве что Ласточка, но ее я утешаю своеобразными способами. Поэтому я счел за благо никак не реагировать на рыдания угонщика –
просто вел себе «ниссан» по скоростному шоссе и прикидывал, на какой развилке лучше всего свернуть.
Спустя минут пять мой угонщик немного успокоился, вытер рукавом куртки слезы и пробормотал:
– Дядя, вы кто?
– Уже лучше, – заметил я, сбавляя скорость перед поворотом. – Пусть я буду для тебя Константин. И без этого дурацкого «дядя».
– Хорошо, Константин.
– Куда тебе нужно-то? Раз уж мы все равно приехали в Химки, подвезу тебя до места.
– Белое Море.
Белым Морем назывался огромный недостроенный микрорайон, который предназначался для мурманских моряков и их семей. Потом что-то там
разладилось, источники финансирования иссякли, строительство бросили… Не знаю, что там сталось с моряками, но жуткое место сразу же
облюбовали орды бездомных, уличные банды, и на Белое Море все махнули рукой. Не надо бы парнишке туда ездить…
10. Артем Яковлев. Кличка Аякс.
Программист Министерства иностранных дел РФ.
Новая Москва
Я проснулся часов в семь утра. Было мутно, противно и жарко. Я обнаружил, что на меня накидан целый ворох каких-то одеял. Причем ворох этот
укрывал меня с головой, а я терпеть не могу, когда меня накрывают одеялом с головой. Лихорадочно сбрасывая одеяла, я обнаружил, что жарко
мне не только от одеял – рядом лежало что-то теплое и живое. Освободившись от матерчатого плена, я увидел рядом с собой молодого человека…
Полностью обнаженного. В отличие от меня.
Видимо, я, как вчера упал, так и отключился в чем был.
Как же его зовут? Комната была как в тумане, все внутренние органы перепутаны между собой, и желудок этим обстоятельством явно не доволен.
А голова тем более, поэтому в ней что-то иногда потрескивало, вспыхивало и с шумом раскалывалось.
С превеликим трудом я вспомнил, что молодой человек рядом со мной – Мартин. Я вспомнил его выскакивающего из тумана с окровавленными по
локоть руками и более внимательно к нему присмотрелся. Нет, ничего особенного, ни гипертрофированной мускулатуры, ни каких-либо других
«прелестей». Просто парнишка. Симпатичный. Самое интересное, я совершенно не помнил, что я делал после того, как Тройка с Мартином
приволокли и уложили меня на этот коврик.
С этими грустными мыслями я укрыл Мартина одеялами и потащился в ванную. В голове медленно поднималось цунами боли. Эта колоссальная волна
была готова захлестнуть, утопить и растерзать мое многострадальное тело о прибрежные камни, погасить робкий огонек сознания и ввергнуть
меня в пучину темноты и страдания…
Скорее в ванну, подобные «поэтические» изыскания могут прийти на ум только с жесточайшего похмелья.
Когда последствия алкогольно-наркотического отравления стали слегка слабеть, где-то минут через тридцать – сорок, в ванную вошел бледный
Тройка. Что-то то ли пробурчал, то ли прорычал и упал на пол. Когда я высунулся посмотреть на него, он снова что-то прорычал и попросил
плеснуть на него холодной воды… Я развернул какой-то особенно хитрый шланг у крана, возможно предназначенный именно для этой цели, направил
его на лежащего и открыл воду.