- Я из министерства,- мрачно пояснил джентльмен. По-видимому, с его точки зрения, слово "министерство" объясняло все самым исчерпывающим образом.
Скимпол выглядел непривычно испуганным.
- Вижу. Чем можем быть полезны?
- Директорат недавно попал в сферу моей компетенции...- Он деликатно замолчал.- Грядут перемены.
- Перемены?
- Уберите ребенка,- потребовал Тротмен.- Тогда и поговорим.
- Иди наверх,- шепнул альбинос на ухо сыну.- Жди меня там.
Мальчик кивнул и на нетвердых ногах заковылял прочь из помещения, мужественно, без чей-либо помощи поднимаясь по крутой лестнице. Всю его короткую жизнь Скимпол не переставал гордиться храбростью сына.
- Садитесь,- предложил Тротмен, едва ребенок удалился.- Разговор будет недолгим.
Альбинос покорно устроился на стуле.
- Не буду ходить вокруг да около, - сказал джентльмен из министерства.- Я человек простой.- Судяпо дорогому костюму, да и общему виду господина, ведущего далеко не безбедное существование, заявление его следовало считать наглой ложью.- Я жду от своих подчиненных откровенности и намерен отплатить им тем же.
Дэдлок и Скимпол кивнули с фальшиво-благодарным видом.
- Директорат стал обузой. Ваши методы нетрадиционны, ваши агенты бесчисленны, ваша безопасность смехотворно слаба. Слаттери не должен был и на выстрел приблизиться к этому месту.
Дэдлок попытался возразить, но Тротмен жестом оборвал его.
- Позвольте мне закончить. В свою очередь вы получите слово.- Он прокашлялся, собираясь продолжить.- Я сомневаюсь в необходимости всей этой драмы плаща и шпаги. Прятаться под мясной лавкой в Лайм-хаусе! Все эти ваши агенты бегают вокруг в маскарадных костюмах.- Он поцокал языком, негодуя на чрезмерную пышность и театральность.- Уверен: если бы вся эта сценическая атрибутика не стала для ваших людей обязательной, Слаттери никогда бы не пробрался так далеко. Буду честен, джентльмены, среди моих коллег бытует мнение, что Директоратом руководят люди, склонные тратить время впустую и также слишком любящие переодеваться.
- Могу ли я...- начал Дэдлок.
- Нет,- отрезал Тротмен.- Вы знаете официальную процедуру представления ваших мнений, и я думаю, вам пора научиться прибегать к ней. Вы действовали вне закона слишком долго. Я в курсе, что мой предшественник питал к вам некоторую сентиментальную привязанность. Будьте уверены, я такой слабости не подвержен.
- И что вы будете делать? - спокойно поинтересовался Скимпол.
- Директорат будет распущен. Данный приказ вступает в силу с настоящего момента. Если когда-нибудь возникнет необходимость снова задействовать его ресурсы, можете не сомневаться, вы будете работать под началом другого управления.- Тротмен заговорил уже мягче.- Не волнуйтесь, джентльмены. Вам назначена пенсия. Вы оба будете обеспечены в достаточной мере. И позвольте мне быть до конца честным, мистер Скимпол, вы выглядите не слишком хорошо. На человека в вашем состоянии нельзя наваливать слишком много ответственности. Подозреваю, что отставка пойдет вам лишь на пользу.
- Разве вы не читали наших отчетов? - возразил альбинос.- Нам осталось всего два дня, прежде чем город подвергнется нападению.
Тротмен смерил его уничтожающим взглядом.
- Думаю, вы слишком преувеличиваете значение грядущего кризиса. Я не встречал сколь-нибудь серьезных свидетельств в пользу существования заговора. Лично у меня нет ни одного, кроме ваших утверждений. И я нахожу ваши отчеты безосновательно паникерскими, а также серьезно сомневаюсь в ваших методах добывания информации. Меня поражает, что государственная служба могла полагаться на слова ясновидицы! Да мы в таком случае просто обязаны выразить благодарность Комитету бдительности!
- Это произойдет,- насупился Скимпол.- Инносенти была права.
Тротмен хмыкнул.
- Сомневаюсь, что нам следует тревожиться из-за туманных угроз какой-то столовращательницы. На мой взгляд, в Америке миссис Бэгшоу будет куда лучше. По ту сторону Атлантики живут доверчивые люди. Несомненно, она произведет фурор.- Джентльмен встал.- Хотя и приятно было с вами поболтать, но мне пора идти. У меня сегодня утром еще три встречи.
Дэдлок подался вперед.
- Прошу...
Тротмен отмахнулся от него.
- Если желаете подать жалобу, можете поговорить с моим секретарем. Благодарю за внимание. Мой отдел вскоре свяжется с вами. Хорошего дня.
Он неторопливым шагом покинул помещение, тихо насвистывая под нос какую-то мелодию - а человек из министерства относился к категории людей, склонных очень много свистеть, - и прикидываясь, будто не замечает произведенного им опустошения. Дэдлок, чего с ним прежде еще не бывало, на какое-то время просто лишился дара речи.
- Неслыханно,- вымолвил он наконец.- Неужели они это сделали?!
Скимпол хранил подозрительное спокойствие.
- Глупо, - изрек он шепотом. - Этот Тротмен оставил город без защиты.
- Мы будем жаловаться. Поговорим с его начальством. Дойдем до самого верха!
Голос альбиноса казался далеким и приглушенным.
- Ничего не выйдет. С ним надо разделаться немедленно. Я знаю людей, которые могут это сделать. Очень неофициально... и с элементами риска.
- Кто? - жадно спросил Дэдлок.
- Ты знаешь их имена. Тут я их называть не буду. Человек со шрамом медленно опустился в кресло, внезапно побледнев. Румянец сошел с его щек.
- Ты серьезно?
- Боюсь, что да.
- Ты не представляешь, чего они могут натворить. Скимпол подался вперед.
- Я не могу допустить, чтобы все наше дело было уничтожено. Это единственное, что осталось сделать, чтобы жизнь моя не пошла прахом.
- Что-то ты мрачен, старина. Альбинос, шатаясь, поднялся на ноги.
- Мне пора идти. Сын ждет. Предоставь это дело мне.
Дэдлок отпустил его, даже не пытаясь остановить, хотя и подозревал, какие именно меры задумал предпринять его коллега. Он щелкнул пальцами. Один из поддельных китайцев возник рядом с ним.
- Ты все слышал? Он поклонился.
- Да, сэла.
- Хорошо. Принеси мне бутылку бренди.- Дэдлок осклабился.- И два стакана.
Едва Скимпол успел ступить на лестницу, как его скрутил приступ. Он схватился за перила и согнулся пополам, прижав ладонь к животу и прикусив язык, чтобы не закричать. Только бы Дэдлок не вышел вслед за ним и не увидел его в таком состоянии! Как только самая жестокая боль отступила, он поднялся в лавку наверху. Сын весело болтал с хозяином, совершенно не подозревая о событиях, произошедших внизу.
- Спасибо.- Альбинос протиснулся к мальчику.- Спасибо, что присмотрели за моим сыном.
- Мне это доставило невыразимое удовольствие. Скимпол повел было ребенка к двери, как вдруг обернулся.
- Слушайте, а я даже и не знаю, как вас зовут. Китаец усмехнулся.
- Нет, сэр, не знаете.
Он назвал какое-то односложное имя, начинающееся на "В". Альбинос, конечно же, сразу забыл его, но хотя бы теперь никто не мог заявить, будто он не спрашивал.
На улице они попытались подозвать кеб. Несколько свободных проехали мимо, не желая брать гротескный груз. Лишь третий или четвертый по счету экипаж остановился перед ними.
- Куда мы едем? - спросил мальчик, когда они сели.
- В одно особое место, под землей.
- А как оно называется?
- Я нарушу правила, если назову его.
- О.- Вид у сына сделался разочарованный, но даже в столь нежном возрасте он уже начал постигать азы конспирации.
Скимпол ласково взъерошил ему волосы, решив рассказать. На тайны времени не осталось.
- МыедемвАрхив,- прошепталон.- Это место называется Архивом.
Мистер Крибб сидел за столиком в кафе и смотрел на сидевшего напротив Эдварда Муна.
- Рад видеть вас,- произнес он.- Последний раз, когда мы встречались, вы были не столь дружелюбны.
- Нам надо торопиться. Сомнамбулист не знает, что я здесь.
- А он будет против?
- У него... это звучит смешно... Он вроде бы ненавидит вас...
- Правда? А вы не знаете почему?
- Понятия не имею.
- Ну, ладно.
- Послушайте, вы таскаете меня по Лондону, дразните намеками и загадками. Мне кажется, вам просто нравится неожиданно возникать в моей жизни и мучить меня осколками правды. Зачем? С какой целью? Тогда в доках вы намеренно привели меня к Луду, я уверен.
- Да? - Крибб выглядел искренне удивленным. Он почесал левую руку, перевязанную, словно после недавней травмы.- Скорее, приведу. Вы забыли, что ваше прошлое - мое будущее? - Он усмехнулся.- И так далее...
- И что же это было? Шутка? Вы смеетесь надо мной? Крибб поцокал языком.
- Понятия не имею. Спрашивать надо вовремя.
- У меня такое ощущение, что я бреду во мраке и завели меня туда именно вы.
- Да ладно. Это вовсе ни к чему.
Мистер Мун фыркнул, и Крибб наконец попытался все объяснить.
- Может, вы и правы. Может, я и должен вам рассказать.- Он вздохнул.- Я видел будущее, Эдвард. Я не путешествовал туда, я жил там. Простите, но я не знаю, как изложить так, чтобы вы поняли... Посмотрим вот с какой стороны. Ваша хронология ясна и предсказуема. За понедельником идет вторник, за средой четверг. Но не для меня. Я живу в обратном порядке. Я просыпаюсь утром в среду, а вчера был четверг. Моя жизнь постоянно ускользает, я отрываюсь от нее. С моей точки зрения, мы встретимся еще два раза. В следующий раз я уже не буду собой, а через раз едва узнаю вас. Я попрощаюсь с вами в день нашей встречи.
- Смешно.
- Но вы знаете, что это правда.
- Но тогда вы знаете, что с нами случится? Со мной, Сомнамбулистом, Лондоном.
- Знаю, но не могу сказать.
- Почему?
- Есть правила, которых мне нельзя нарушать. Мое положение привилегированно, и я не стану им рисковать, хотя чрезвычайно уважаю вас и восхищаюсь вашими методами.
- Вы говорите откровенно?
- Верьте или нет, я никогда нарочно туману не напускаю. Для вас я всегда стараюсь сделать все как можно лучше.
- Была ли права Инносенти? Если так, то осталось всего два дня.
- Хорошо. Наверное, лучше нам оставить взаимные упреки на другой раз. Зачем я здесь?
- Мне нужна ваша помощь.
- Я так и думал.
- Есть один человек, которого мне надо найти. Он последнее звено в выкованной мной цепочке.
- Имя? - спросил Крибб так, словно уже знал ответ.
- Лав.- Мистер Мун пристально взглянул на собеседника.- Нэд Лав.
- Ага,- удовлетворенно сказал Крибб.
- Ага? - в бешенстве повторил Эдвард.- Что еще за "ага"? Вы знаете его?
- Я могу сказать вам только то, что вы совсем близко к разгадке. Очень близко. Но большего сказать не могу.
- Но вы можете найти его? Сейчас он уже старик.
- Если он где-то в городе, то да, можете положиться на меня. Как только найду его, дам вам знать.
- Прекрасно.
- Тогда я пошел.- Уродец встал.
- Томас... Он обернулся.
- Прошу вас, скажите, чем все это закончится.
- Мне очень жаль,- улыбнулся Крибб.- Выпоня-тия не имеете, насколько это сложно для меня.
Оплатив счет, мистер Мун отправился домой с тревогой в душе и жаждой разгадки. Это дело, пусть и уникальное, слишком долго висело на нем. Следовало поскорее с ним заканчивать.
"Э.!
Прости, что это письмо будет короче прежних. Любовь 893 из моей комнаты перевели и вместо нее поселили другую женщину. Она куда старше и работает здесь давно. Ее номер - 101. Это карга с угловатым лицом, которая сразу же меня невзлюбила, похоже, вознамерилась стать мне не столько соседкой, сколько тюремщицей. Почему 893 так быстро переселили, я наверняка не знао, но кое-какие подозрения у меня все же имеются.
За мной постоянно наблюдают и больше не разрешают отсутствовать на вечерних молитвенных собраниях. Мне все больше кажется, что я тут заключенная, которую со;еди по камере не любят и не уважают. Стоит ли говорить, что я плохо сплю, мой сон прерывист и видения тревожны.
Утром меня вызывают к председателю. Этот титул здесь гроизносят шепотом и самым почтительнейшим тоном.Он царек и божок своего маленького королевства.
Он Любовь 1, альфа среди людей компании. Протолюбовь. Сдается, что существует заранее предписанный предел численности штата компании - тысяча человек, квота, которую надо полностью выбрать. Сейчас число почти достигнуто, и, как только будет найден Любовь 1000, эти люди сразу же приступят к выполнению своего плана, что бы они там ни затевали.
Я не в силах даже объяснить, насколько серьезно они настроены. Порой мне кажется, будто со всеми своими стишками и молитвами это совершенно безобидный народец, энтузиасты, которым просто нравятся тайны и заговоры, существующие только в их воспаленных мозгах. Но я все больше и больше ощущаю, что здесь становится опасно, а мои коллеги готовят что-то страшное, что-то разрушительное, что-то немыслимое для города. Что бы ни привело тебя к решению внедрить меня сюда (я по-прежнему отказываюсь признать, что в этом какую-то роль сыграла шарлатанка Бэгшоу), ты прав, послушавшись своего инстинкта.
Сегодня работа у меня неинтересная, как всегда, но мне удалось наткнуться на важную маленькую заметку. Разбираясь с особенно нудной папкой документов, я нашла запись о трансакциях компании. До недавнего времени "Любовь, Любовь, Любовь и Любовь" скупала огромное количество собственности под землей. По большей части это заброшенные участки канализационной системы и туннели, которые больше не использует подземка. Не сомневаюсь, что это наведет тебя на определенные мысли, хотя истинный смысл от меня пока ускользает.
Я постараюсь раскопать больше, но отныне мне придется вести себя очень осторожно. Я под пристальным наблюдением и не могу гарантировать собственной безопасности, если меня раскроют. Когда я смогу уйти? Я ощущаю себя какой-то непонятной героиней дешевого романа, которая сдуру лезет в самое пекло.
Но мне надо идти. Время, которое я могу провести наедине с собой, кончилось. Моя тюремщица возвращается.
Ш."
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Никто из живущих на свете не знал город лучше Томаса Крибба. Как старый верный любовник, он мог поведать обо всех его изгибах и складках, всех его щелочках и проходах, всех интимных его уголках. Он был поверенным его секретов и скрытых мест. За несколько часов Томас Крибб мог найти любого человека в Лондоне. От последнего дворника до пэра королевства, как бы они ни пытались скрыться. Порой он даже хвастался, что таким образом помогал полиции, выследив несколько десятков преступников, которые в гордыне свой полагали, будто удачно легли на дно.
Но поиск Нэда Лава оказался совсем другим делом. Складывалось впечатление, будто его укрывает сам город. Никому не удавалось так качественно исчезнуть даже в далеком будущем, как уверял меня Крибб, где город куда плотнее заселен, нежели сегодня.
В общем, лишь сильно за полдень следующего дня мистер Мун и Сомнамбулист получили известие от уродца, а когда они оказались на пороге странного жилища нужного им человека, день успел почти погаснуть.
Нэд Лав обитал в нижнем, беднейшем районе города. Окна его дома оказались заколочены, дверь закрыта на засовы и задвижки, и внешне он выглядел совершенно заброшенным. Сомнамбулист даже нацарапал сердитый комментарий, полагая, будто Крибб их надул и по злобе отправил в бесполезную прогулку. Мистер Мун не выразил согласия по поводу его предположения и постучал в дверь как можно громче.
- Мистер Лав!
Великан аккуратно огляделся по сторонам, проверив, не наблюдают ли за ними. В таком районе явно не следует привлекать к себе излишнего внимания.
В тот момент, когда Эдвард вновь собирался позвать хозяина, за дверью раздался скрип и в прорези для газет и писем показался подозрительный глаз.
- Уходите,- проскрежетал старческий голос.
- Мистер Лав?
- А кто его спрашивает?
- Мое имя Эдвард Мун. Это мой помощник Сомнамбулист.
- Не люблю гостей. И на посетителей у меня времени нет.
Мистер Мун посмотрел на дом, ветхий и заколоченный, словно в ожидании сноса. Даже его поразило, хотя он привык к самым разным жилищам, что кто-то может всерьез решить здесь поселиться.
- Мне очень важно поговорить с вами,- настойчиво произнес он.- От этого зависит судьба многих.
- Уходите. Я вас не впущу.
- У меня есть... вопросы. О поэте.
- Поэт? Никаких поэтов не знаю.
- Вы знали его, когда были ребенком,- строго проговорил Эдвард, начиная терять терпение.- У меня нет времени для игр. Если мои сведения верны, то меньше чем через двадцать четыре часа город подвергнется нападению.
- Значит, все же началось? - Человек за дверью пробормотал еще какую-то фразу, но слишком тихо.- Я боялся, что это уже близко.
Иллюзионист наклонился к прорези.
- Мистер Лав. Мне не очень удобно вести разговоры в таком положении. Пожалуйста, впустите нас. Нам нужна ваша помощь.
- Подождите.- Лицо исчезло. В доме заскрипели и заклацали бесчисленные замки. Открывание двери оказалось весьма непростым занятием. Сам Варавва был не так крепко заперт в Ньюгейте, как Нэд Лав в собственном жилище. В случае пожара бедняга рисковал погибнуть, не успев повернуть все нужные ключи. Мистер Мун взял на заметку: не ставить в известность о данном факте мистера Скимпола. Мало ли какая мыслишка могла зародиться в голове альбиноса с учетом его пристрастия к поджогам.
Наконец дверь приоткрылась. Навстречу гостям вышел очень старый человек. Лицо его, необычайно высохшее и морщинистое, напоминало фрукт, слишком долго пролежавший на солнце. На плечах старика сидел коричневый старый сюртук, с которым, судя по его состоянию, хозяин не расставался даже во сне. В левой руке он сжимал полупустую бутылку отвратительно дешевого виски.
- Я Лав,- высокопарно произнес владелец дома.- Но можете называть меня Нэд.
По коридору, пропахшему плесенью и кошачьей шерстью, он провел гостей в обширное помещение, некогда, по-видимому, служившее столовой. Если газ сюда когда-либо и проводили, его наверняка давно отрезали. Вместо светильников темноту с трудом разгонял десяток свечей, ронявших на пол жирные стеариновые капли. Вдоль стен громоздились кучи одеял, а в центре комнаты темнела маленькая печка. Рядом валялись разбросанные по полу остатки еды.
Наверняка приманка для грызунов, решил Сомнамбулист. Собственная его чистоплотность и приверженность гигиене являлись плодом многолетних усилий педантичной миссис Гроссмит.
- Прошу, джентльмены, присаживайтесь.- Ловко переступая через мусор, Лав суетился вокруг них с проворством, отнюдь не свойственным столь преклонным годам.
- Что предложить вам выпить?
- Я выпью то же, что и вы.
Хозяин достал грязный стакан и налил иллюзионисту капельку виски.
- А вашему другу?
МОЛОКО
- Молоко? - Старик изумленно вытаращился на великана.- Какая странная просьба! Ладно, никто не скажет, что Нэд Лав не угодил своим гостям, даже если они нежданные.- Порывшись в завалах одеял и подушек, взметнувших клубы пыли и перьев, хозяин достал грязную молочную бутылку, на четверть заполненную зеленовато-серой жидкостью. Он протянул ее Сомнамбули-сту.- Вот, пожалуйста,- с сомнением добавил Нэд.- Хотя в его качестве я сомневаюсь.