Да и хорошо, собственно. На кой ей
сдались мои теплые чувства, равно как и все другие, прочего температурного диапазона? В новые женихи я ей набиваться не собирался — не мой вкус, да
и старовата она для меня… Тут я подумал вдруг, что на самом-то деле это я для Анны староват. И о-го-го как староват-то! Ведь мне сейчас было ни
много ни мало — восемьдесят девять лет! А Сереге и вовсе девяносто девять!.. Я даже запнулся от таких невероятных цифр и сбился с шага, за что
получил легкий тычок в спину от идущего позади «старца». Между прочим, вот ему-то, несмотря на «страшные цифры», Анна вполне бы могла сгодиться в
невесты. А что? Оба сильные, смелые, решительные. Даже внешне немного похожи — высокие, сухопарые, жилистые, только цвет волос разный, зато глаза
кажутся совсем одинаковыми — и в тех и в других, в самой глубине, застыла утихшая, но вечная боль, а в «видимом диапазоне» они излучали уверенность
в себе. Истинную, без рисовки. Хоть я и не считал себя очень уж тонким психологом, но мне показалось, что и Сергей, и Анна тоже успели заметить друг
в друге эту схожесть, и, если я не ошибся, какая-то, как пишут романисты, искра между ними уже проскочила. Впрочем, в «искрометных» делах я тоже
покуда специалистом не был, поэтому мог и ошибаться. И уж говорить с братом на подобные темы я никоим образом не собирался. С Анной — тем более.
Вполне мог бы огрести от обоих, если б рискнул.
Что, кстати, почти сразу и произошло. Сначала я, задумавшись, не заметил, как остановилась Анна, и
врезался ей в спину, за что получил от нее чувствительный тычок локтем в грудь, а потом еще добавил по затылку Серега. За дело, не спорю, но все
равно обидно.
Но обиды пришлось быстро забыть — Анна остановилась не просто так. Впереди, шагах в ста от нас, вышел из-за кустов человек. Он был в
темной куртке — не такой как у Анны, попроще, — и в грязных синих штанах. Шел человек прямо к нам, но, похоже, нас будто и не замечал. Да и походка
его показалась мне очень странной — человек пошатывался и подволакивал ноги, но не так, как шатаются пьяные или больные, а так, словно он был вовсе
не человеком, а большой куклой, которую дергал за невидимые веревочки невидимый же кукловод. Руки человека-куклы безвольно болтались, точно для них
не хватило ниточек. Но нет, я ошибся! То ли кукловод, то ли все же сама «кукла» наконец заметили нас, и одна рука медленно поднялась на уровень
груди. И только тогда я заметил, что в ней зажат пистолет.
— Ложись! — выкрикнула, падая, Анна, и я, тоже уже в падении, услышал звуки выстрелов —
приглушенные одиночные со стороны и звонкую короткую очередь знакомой и почти родной уже «тээрэски».
Выстрелы стихли. Анна приподнялась на колено,
подождала, всматриваясь вперед, а потом резко вскочила и побежала туда, где лежала подстреленная ею «кукла». Но добежать она не успела — вновь
щелкнул одиночный выстрел. В ответ послышалось грязное ругательство девушки, а потом и короткая очередь ее винтовки.
Вскочил и бросился к Анне
Сергей. Мне показалось некрасивым валяться одному, и я тоже с опаской встал и, согнувшись, пошел к «соратникам». Анна, продолжая тихо, под нос,
материться, наматывала бинт на левое плечо. Сергей стоял рядом, готовый помочь, но просьбы об этом так и не дождался.
Я посмотрел чуть вперед. В
траве, уткнувшись лицом в траву, лежал, раскинув ноги, человек. Затылок его представлял собой кровавое месиво — видимо, результат последних
выстрелов Анны.
Затылок его представлял собой кровавое месиво — видимо, результат последних
выстрелов Анны. Удивительно, но меня даже не замутило, хоть смотреть на это и было неприятно. Неужели я так быстро привык к крови?..
За плечами
убитого был такой же, что и у Анны, рюкзак. Его, закончив перевязку, и сняла в первую очередь с трупа девчонка. Заглянула внутрь, хмыкнула, достала
и выбросила кусок плесневелой колбасы и сказала:
— Три банки тушенки. Негусто, но лучше, чем ничего. Плюс сам рюкзак, плюс пистолет, плюс куртка и
ботинки, плюс датчик аномалий… Можно сказать, нам даже повезло.
— Минус твоя рука, — буркнул Серега.
— Рука — фигня, — сморщила нос Анна, —
кость не задета. Укол я сделала — завтра будет как новенькая.
— Завтра? — удивился брат. — Чудеса… Ну у вас и лекарства!..
— Так век-то какой на
дворе?
— Погоди, — нахмурился я. — Ты что, хочешь сказать, что мы снимем с покойника куртку с ботинками и будем их носить?..
— Вообще-то я
думала, что их наденет Сергей. Но мне непонятен смысл твоего вопроса и та интонация, с которой он задан. Тебя что-то смущает?
— Меня смущает, что
ты прикончила человека, а теперь собираешься его раздеть.
Анна свела брови и процедила:
— Во-первых, это не человек.
— А кто же? На
псевдособаку или там… псевдослона он что-то совсем не похож!
— Это зомби. От человека в нем — только тело. Разума в нем меньше, чем у той же
псевдособаки. Я вам рассказывала про них, встряхни память! Во-вторых, он напал первым. Если бы я не убила его, он бы убил тебя.
— Почему именно
меня?.. — буркнул я.
— Потому что ты самый неуклюжий и нерасторопный.
Я вспыхнул, но промолчал.
— В-третьих, — продолжила Анна, — в Зоне нет
магазинов одежды, как и любых других тоже, и пренебрегать ценными вещами из-за каких-то непонятных принципов или из брезгливости — это даже не
глупость, а хрен знает что. Не стоит гневить судьбу, когда так повезло.
— Повезло? — не удержался я. — Кому особенно? — И кивнул на труп. —
Наверное, ему?..
— Ему, кстати, тоже. По сути, он умер уже давно, а мы помогли ему наконец упокоиться. А нам, кроме того что удалось хоть что-то с
него взять, повезло еще и в том, что он был один. Да и мне повезло, что он попал всего лишь в руку — и то навылет. Так что надевай рюкзак и не зли
меня попусту. А ты, Матрос, — повернулась она к брату, — переодевайся. Я бы посоветовала тебе даже поменять штаны, но не настаиваю. Да, и не забудь
снять у него с руки и надеть себе датчик. Пистолет — тоже твой. — Девчонка наклонилась, вытащила из мертвых пальцев пистолет и достала из него
обойму. — А вот патрон остался всего один, придется покупать. Но это уже почти мелочи. Жаль, что КПК нет, но вы пока все равно со мной будете, так
что обойдемся одним.
— КПК? — не удержался я, хоть и дулся еще на девчонку.
— Карманный компик, — ответила та. — Или, как у меня, наручный. —
Она подтянула левый рукав, и я увидел, что над запястьем у нее поблескивает стеклом плоский прямоугольный прибор.
— Что такое компик, я тоже не
знаю, — проворчал я.