– А Анна?! Пойми, Дымок, только мы можем ей помочь! Отец ее уже давно с потрохами продал! Только мы можем ее спасти. Но если мы попытаемся похитить ее просто так, нам даже не дадут выбраться из города. Нужен андроид с ее внешностью, чтобы запутать ребят принца в охране Анны и как‑то задержать погоню. А такой андроид есть только у генерала! И получить его можно – только в обмен на наш флаер! Так что извини, Дымочек, но придется тебе с этим чмо разбираться как‑нибудь в другой раз…
Но не тут‑то было.
– Серж! – Дымок возмущается. – Как ты можешь?! Чмо – это угроза, нависшая над всем человечеством! Это… – у Дымка даже слов не хватает, чтоб всю грандиозность выразить.
Но мне‑то какое дело до всего человечества? Мне Анну спасать надо!
– Дымок! – говорю. – Твое человечество сто лет с дикими роботами воюет, и пока не погибло! И если император прав, то ничего с твоим человечеством и в будущем не случится, раз оно у этого чмо любимая игрушка! А Анна через два дня пропадет! Понимаешь?
– Ну и что? – Дымок говорит нагло. – Это всего лишь девчонка, Серж! Другую, даже еще лучше найдешь!
– Дымок!!! – говорю в сердцах. – Следи за словами!
Тупит Дымок глаза. Но головой все равно упрямо мотает – не соглашается.
– Нет, Серж, – говорит. – Конечно, ты можешь из меня Барсика делать, но… Я не согласен. Флаер нам… мне нужен. Очень нужен.
И на меня смотрит умоляюще.
И тут только до меня дошло, что чмо этот для Дымка – как для меня Анна. А может, и еще похлеще. Вовсе не о человечестве Дымок печется. А на самом деле – до ужаса интересно ему. Прямо до смерти. Пока не узнает про чмо подробнее, будет мучаться еще сильнее, чем иные от любви или от похоти. Случается у интелов такое… Вроде любви с первого взгляда, только к загадке…
У меня руки опустились. Ему нужен флаер, а мне андроид. И никак тут не совместить.
А что‑то надо выбирать.
И всерьез выбирать.
Либо Анну теряю, либо братишку.
Нет выхода.
– Дымочек, – говорю ему ласково. – Не убежит никуда от тебя этот чмо! Найдем мы еще флаер!
– Нет, Серж, – Дымок говорит едва слышно. – Без флаера мы здесь застрянем навсегда. Или в Конфедерации. Не имеет значения, где именно. И я ничего не смогу узнать о чмо. Никогда…
И в глазах у него – слезы. Он ведь тоже между мной и чмо выбирает, как я между ним и Анной. Он хоть и малолетний, а соображает не хуже меня. Ему, может, еще больнее…
У меня тоже никаких слов. Да и говорить‑то едва могу – ком в горле никак не глотается. Треплю братишку по голове, а слезы так и наворачиваются.
– Все нормально, Дымок, – шепчу.
– Все нормально, Дымок, – шепчу. – Все нормально, братишка.
Только мы немного в себя пришли, Линский влетает в комнату. На нем лица нет. Заметил нас – и словно гора у него с плеч.
– Уф, с вами все в порядке! – говорит устало, на спинку кресла опираясь.
Но тут же себя в руки берет.
– Дима! Сергей! Быстро собирайтесь! – командует. – Надо спешить, сейчас здесь будут исбисты!
Хватает нас за руки, из комнаты тащить порывается. Да только меня ему в обход моего желания с места не сдвинуть – комплекция у него не та.
– Спокойно, папаша! – говорю. – В чем дело?
И тут у него лицо – словно заледенело. Такие глаза стали… не просто серые – словно металлом блестят.
– Сергей! Хватит паясничать! – говорит.
И говорит тоже совсем иначе. Кажется, и негромко – но лучше всякого крика по нервам бьет. Я только теперь по‑настоящему понял, что в СВИ не просто так попадают.
– Пошутили – и хватит! – словно режет словами. – Я сказал быстрее – значит, быстрее!
Если бы он матюгнулся или угрожать вздумал – стали бы мы сиротами даже по Имперским понятиям. Он ведь без станнера, без всего. А с его консистенцией он против меня не жилец, если до дела дойдет.
Но он не угрожал. Даже голоса не повысил. И в глазах – не только сталь. Еще что‑то…
В самом деле игры кончились.
– Хорошо, – говорю. – Пойдемте.
Но тут вдруг Дымок упирается.
– Подождите, Олег Львович! – говорит. – Вы из‑за взлома архива беспокоитесь?
Вздрогнул Линский, словно током его ударили.
– Да, – говорит медленно. – А вы откуда знаете?
Рассказал Дымок ему про нашу аудиенцию у императора. У Линского еще одна гора с плеч. В кресло повалился, галстук теребит, а сам все на Дымка смотрит, как сектант на икону.
А Дымок уже в раж вошел.
– Олег Львович, – папашу нашего новообретенного отчитывает, прищурившись, ну прямо суровый учитель. – Вы в следующий раз, пожалуйста, без меня не пытайтесь взламывать ничего. Хорошо?
– Конечно, Дима, – Линский говорит. – Я ведь не знал, что вы сможете…
Замолкает он, совсем тупится.
– Простите, ребята, – глухо бормочет, – что вы из‑за меня чуть… чуть… Простите, мальчишки.
И на нас смотрит – действительно прощения просит.
Но быстро в себя пришел.
Дымка по плечу треплет по‑отечески, и все заново начинает.
– Все равно собирайтесь, ребята, – говорит. – Я договорился со Скупцовым, он переправит вас в Конфедерацию.
– Правильно, – я киваю. – Надо Дымка отсюда увезти. Но не с этим Скупцовым, а на нашем «Скате». Ему… нам флаер еще понадобится.
Вздыхает Линский, головой качает и цокает на меня осуждающе.
– Сергей, вы не понимаете! Я верю, здесь вам очень интересно. Но поймите, это вовсе не игрушки! Здесь действительно опасно! А в ближайшие дни будет еще опаснее! Император вот‑вот умрет. В Империи начнется такая кутерьма, что я даже не знаю, чем все это закончится. Сергей, вы просто не понимаете, какая здесь будет борьба за власть!
– Нет, это вы не понимаете! – говорю. – Я должен спасти Анну.
– Анну? – Линский на меня хмурится. – Это та девушка, которую выдают за принца?
– Да, – говорю. – Дочь президента Иркутска.
– Сергей, ну что вы, в самом деле! – Линский улыбается смущенно.