– Сэр?..
Мне было что сказать.
– В гробу я тебя видал! Не желаю слушать. Все это я уже знаю. Мне известно, что ты собираешься сказать. Ты хочешь посоветовать вернуться назад. Увидел дохлого червя и испугался того; Что прячется под плющом. Хтор‑ранские эльфы, наверное. Пф! Не тебе бояться эльфов! Они же твои друзья, не так ли?
Оставалось надеяться на лучшее – чин майора зря не присваивают.
– Сэр, это очень важно. Пожалуйста, разрешите мне… Он подошел вплотную. Я чувствовал запах того, что он ел на завтрак.
– Заткнись, мать твою! Откроешь рот, когда я разрешу. Понятно, солдат?
Тьфу. Все насмарку. Не предполагал, что канадская армия докатилась до такого плачевного состояния.
– Если тебе захочется иметь свое мнение, получишь его у меня!
Я собрался с духом.
– Заткнись, – сказал я. Я сказал. У него отвалилась челюсть.
– Что ты, мать твою, вякнул?
– Заткнитесь и не шевелитесь. Вы подвергаете опасности свою и мою жизнь.
Он оглянулся, но смотреть было не на что: бесконечный ковер красного плюща с редкими бесформенными буграми, которые когда‑то были деревьями.
– Что нам угрожает? Синички? – Внезапно майор по‑идиотски хихикнул. – Решил подраться со мной, да? Что ж, валяй, попробуй.
Я обдумал и эту возможность. Справиться с ним не составляло труда – честно, без всякого хвастовства. Беллус рыхл и нетренирован. Надоел он мне до чертиков, но, как ни соблазнительно было надрать ему задницу, сейчас это было слишком опасно. Я взглянул на потемневшее серое небо и оценил его цвет. Опустил глаза на ботинки майора. Перевел взгляд на свои. Посмотрел ему в глаза. Потом на отдаленные горбы бугров. Прикинул расстояние до машин. Несколько парней вышли наружу и издали с любопытством смотрели на нас.
В раздумье я почесал ухо. Ненавижу бегать. Особенно в армейских бутсах. Ненавижу ощущать трепыхающееся сердце в своей глотке, легкие, разрывающиеся от недостатка кислорода. Я глубоко вздохнул. Еще раз вздохнул.
Он удивленно уставился на меня.
– Что ты, черт возьми, делаешь? Третий вздох я оборвал на середине.
– Вы же не хотите слушать. – Я еще раз глубоко вздохнул. Все равно от этого не избавиться, сколь глубоко ни дыши. Я посмотрел под ноги. – Вы стоите на ползучем нерве, прямо‑таки отплясываете на нем.
Он опустил глаза: лианы змеились у него под ногами. Глаза майора широко раскрылись.
– Те штуки вон там – волочащиеся деревья. – Я мотнул головой. – В них полно квартирантов – злобных, голодных маленьких тварей. Они нападают стаями. Вы когда‑нибудь наблюдали их безумное пиршество?
– Н‑нет… – протянул Беллус. Теперь в его голосе появились нотки неуверенности.
– А я наблюдал. Свидетелей они не оставляют.
– Да? – Майор скривился. – Как же ты остался в живых?
– Не остался. Я тоже погиб.
Много позже я удивился, как такая мысль пришла мне в голову А сейчас у майора Беллуса появились серьезные сомнения. Он вертел головой, глядя то на меня, то на волочащиеся деревья.
– Думаете, что сможете убежать от стаи голодных квартирантов? – осведомился я и сам ответил: – Я так не считаю: слишком уж много лишнего веса.
Я включил переговорное устройство.
– Всем вернуться в машины. Делайте это по возможности медленно. Задраиться. Оставьте открытые люки только в двух ближайших к нам машинах. Сзади – волочащиеся деревья. Если появятся их квартиранты, немедленно сжечь. Все понятно?
– Да, капитан.
– Слушайте дальше. Если они появятся и станет ясно, что мы не успеваем, задрайте и эти люки.
Все понятно?
– Да, капитан.
– Слушайте дальше. Если они появятся и станет ясно, что мы не успеваем, задрайте и эти люки. Не стройте из себя героев.
– Есть, сэр.
Я отключил связь и повернулся к старому зануде. На его лице отражалась смесь злости и паники.
– Все ты брешешь, – заявил он, но без уверенности, и нервно шагнул в сторону. – Почему эта штука до сих пор не сработала?
– Вы не прочитали инструкцию перед операцией, верно? – Я покачал головой. Как подобные типы становятся начальниками? – Они выжидают, когда мы подойдем поближе. Квартиранты волочащихся деревьев могут быть очень терпеливыми. Они не любят слишком удаляться от своих хозяев и обычно ждут, пока вы не окажетесь прямо под ними.
– Значит… Почему мы не можем просто уйти отсюда потихоньку, на цыпочках? – В его голосе чувствовалось отчаяние.
Я искоса бросил на него иронический взгляд.
– Не глупите. Если они поймут, что мы отходим, сразу же бросятся следом. Думаю, мы оба уже трупы.
– Что‑то вы чересчур спокойно это говорите. – Майор искал повод для недоверия.
– Я вовсе не спокоен, а перепуган. Просто я не драматизирую ситуацию. Паника контрпродуктивна.
Он хмыкнул и шагнул ко мне.
– Вы направляетесь прямиком к ганглию, – указал я. Беллус застыл. – Только наступите, и вы накличете сюда всех квартирантов, будьте уверены. Здесь сходятся по меньшей мере десять, а может, и пятнадцать лиан‑нервов.
Майор застыл. Посмотрел на меня. Потом на танки. Осторожно оглянулся на волочащиеся деревья, как будто хотел взглядом заставить их убраться восвояси. Медленно убрал ногу. По его лицу струился пот.
– Я ни на грош вам не верю. Вы все талдычите, что мы уже мервецы. Как можно говорить об этом с таким дьявольским спокойствием? – Его злость испарилась, – Можно. Я уже три раза умирал, и смерть меня больше не пугает. Я смирился с этим как с неизбежностью. Чему быть, того не миновать. Я готов.
Это была ложь – просто работала модулирующая тренировка.
– Значит, вы собираетесь стоять здесь и ждать смерти? Так?
– Вовсе нет. Признанный мной факт не означает, что я уже сдался. Я не уйду без борьбы, но и не собираюсь бежать как трус. Вот и все.
– Так что же вы намерены делать?
– Не знаю, что намерены делать вы, а я намерен выжить. – Я сделал тщательно отмеренный шаг. Не спеша поднял ногу, опустил и потихоньку перенес на нее тяжесть тела. – Я собираюсь идти обратно так медленно, как смогу. Возможно, квартиранты не поймут, что нас двое. Вы можете оставаться, если хотите.
– Капитан… ваш долг спасти старшего офицера… Его голос звучал напряженно, а в глазах застыла паника. Хороший признак.
– Теперь‑то вы готовы меня слушать?
Я еще раз шагнул – как можно дальше, но так, чтобы не потерять равновесия.
Майор с несчастным видом кивнул.
– Тогда делайте только то, что я скажу, и держите свой проклятый язык за зубами. Видите, что я делаю? Повторяйте в точности то же самое. Внимание. Поднимите левую ногу так осторожно, как только можете, опустите, не опираясь на нее, убедитесь, что она стоит твердо, а потом потихоньку перенесите свой вес вперед. Сумеете?
Он сумел.
– – Еще медленнее, – распорядился я. – Считайте до пятидесяти перед каждым шагом. Если собьетесь, начинайте считать сначала. Надо проявить терпение.
После третьего шага Беллус сказал: – Это глупо. Я чувствую себя клоуном. Я кивнул.
– Вы и похожи на клоуна. Операторы видеозаписи, наверное, катаются в истерике.
– Видеозаписи?
– Угу.