Да и то сказать: сверху Зона, да ещё в редкий ясный день, да ещё в тихом месте, на окраине, кажется не такой уж страшной. Обычная
заброшенная земля, вот только человеческий фактор её испортил.
— Вы бы ещё, панычок, оттудова посикать изволили, — ехидно присоветовал сталкер по прозвищу Мыло, злокачественный ветеран.
— Ибо сказано: лучше нет красоты! — поддержал его другой сталкер, Матадор, седой и тощий.
Дэн Майский среагировал не сразу, он неспешно повернулся на заднице, поднялся, не опираясь на руки, и вопросительно посмотрел на своих
спутников.
— А если бы мы вас столкнули? — спросил Матадор.
— А зачем? — сказал Майский.
— А из-за снаряги, — сказал Мыло.
Славная снаряга у столичного гостя Дэна Майского! Отличнейшая! Не затрёпанный комбез вольного бродяги, в грязи и заплатах, но натуральный
композит под старую кожу камуфлирующей расцветки. Да он ещё, поди, и цвет меняет по необходимости! Да он ещё, поди, и армирован весь внутри, чтобы
пули не брали! Да в нём, поди, и силовые контуры установлены — не экзоскелет, конечно, но силушки прибавляет изрядно! Разве что стразов по швам не
хватает, да и то единственно потому, что вышли стразы из моды. А разгрузка! Мать моя Зона, сколько ж добра понапихано в ту разгрузку! А рюкзак! В
нём наверняка и аптечка от всех ран и болезней, и боеприпасы для затяжного боя, и сухпай на неделю, и чего ещё там не припасено для дальнего и
опасного рейда! А примочки! А прибамбасы! А гаджеты! Свет не видывал ещё таких гаджетов!
Шлем на голове Майского подобен головному убору победоносного римского легионера, только вместо гребня у него лазерный фонарь — ослепит он и
кровососа, и псевдогиганта, разве что здешних собак не ослепит, поскольку они и так слепые. А потом Дэн Майский запинает дерзкую тварь чудесными
башмаками-самоходами…
Кажется, сними с себя Дэн Майский всю эту неслыханную роскошь — и пойдёт снаряга сама по себе хоть на Янтарь, хоть к Радару, да хоть и в
страшную деревню Павшино. И будут мутанты расступаться в страхе и трепете перед уважаемой снарягой. Знать, куплена она не у жмота Сидоровича в
подозрительной лавочке на последние гроши, но приобретена в элитном магазине «VIP-сталкер» по кредитной карточке на главнейшей улице Москвы, а то и
самого Киева.
И весь из себя Дэн Майский словно пришелец из светлого будущего.
А вот телохранителей его смело можно назвать реликтами прошлого.
И у Мыла, и у Матадора комбезы старенькие, чинёные, вместо шлемов банданы выцветшие, рюкзаки похожи больше на солдатские мешки-«сидоры», а
телохранят ветераны своего клиента при помощи обычных автоматов, и кажется, что автоматы те будут постарше самого конструктора Калашникова.
…— Не столкнули бы, — сказал наконец Дэн Майский. — Во-первых, мой шлем показывает, что у меня за спиной творится. Во-вторых, при падении можно
повредить снарягу, как вы выражаетесь…
— Молодой человек, — сказал Мыло. — Это Зона. Здесь не то что человека — куста приходится опасаться. Я же вас всю дорогу одёргивал, напоминал,
только что по затылку не лупил — но будет нужно, тресну…
— Не треснете, — сказал Майский.
— Это Зона. Здесь не то что человека — куста приходится опасаться. Я же вас всю дорогу одёргивал, напоминал,
только что по затылку не лупил — но будет нужно, тресну…
— Не треснете, — сказал Майский. — Теодор Аблязизович меня заверил, что вы самые лучшие и надёжные…
— А раз лучшие, то и слушайтесь, панычок, — сказал Мыло. — Меня самого в ваши годы ох били, ох били… Как только не убили?
Дэн Майский промолчал.
— Ничего, — хладнокровно сказал Матадор. — Зона и не таких учила. Главное — всегда помнить, что твоя пуля где-то летит…
Накаркал старый ворон. Пуля летела-летела — и пролетела. В смысле — не попала. В смысле — ни в кого.
Но Дэн Майский всё равно охнул — и присел.
— Вот, — наставительно сказал Мыло.
— Вот злонравия достойные плоды! — поддержал его Матадор.
— Ладно, мир, мир. — С этими словами Майский выпрямился. — Только вот сдаётся мне, что пуля не так летит. То ли я под пулями не бегал? И на
Кавказе, и в Абадане, и на Кубе… Врать не буду — кланялся я им, ещё как кланялся…
— И это правильно, — сказал Матадор.
— Только вот не припомню я, чтобы пуля летела так медленно, да притом гудела, словно майский жук…
— Нема в Зоне хрущив, — сказал Мыло. — И слава богу, шо нема. А то бы они нам так смутировали…
— Так что это всё-таки было?
Матадор и Мыло переглянулись, как переглядываются шкодливые детки.
— А це, добродию, не простая куля, — сказал Мыло, который то и дело переходил с русского на суржик без словаря и обратно. — Це куля-дура.
— Так ведь всякая пуля — дура, — сказал Майский. — Так ещё Суворов учил…
— Это, молодой человек, так называемая блуждающая пуля, — пояснил Матадор. — Если пуля пролетит сквозь гравитационную аномалию, именуемую
«кикс», то суждено ей летать теоретически вечно. Практически же она рано или поздно налетит на какое-нибудь препятствие, и этому препятствию не
позавидуешь. Произойдёт миниатюрный ядерный взрыв, поскольку пуля аккумулирует кинетическую энергию…
— Я вас умоляю, — сказал Дэн Майский. — Господа, я в Новосибирске физмат окончил, не всё ещё позабыл…
— Так ведь физики в Зоне съезжают с катушек в первую голову! — радостно вскричал Матадор. — Я и сам съехал! Бросил докторскую, лабораторию,
родной коллектив — и подался в вольные бродяги!
На самом деле докторскую Матадор с грохотом завалил, со всеми оппонентами пересобачился, а в Зону пошёл единственно с целью доказать
соперникам, что они козлы, да так и застрял там на долгие, по сталкерским меркам, годы.
— Не зря же всем молодым специалистам на производстве внушают: забудьте всё, чему вас учили, — продолжал Матадор. — Считайте, что Зона — тот же
завод по выпуску аномалий, артефактов и мутантов.