– У нас многому учат, – улыбнулся он. – Но то, что вы имеете в виду, я уже давно знаю.
В дверях появилась Наоми. Она улыбалась, глаза ее сияли.
– Прелесть, правда? – тихо произнес Дейв.
– Да, – кивнул Сэм, не в силах оторвать взгляд от прекрасного лица молодой женщины.
Он уже понял, что влюбился в Наоми по уши. И был твердо уверен, что Дейв Данкен знает это.
3
– Он так долго проверял, что я уже забеспокоилась, – сказала Наоми. – Но в итоге нам повезло.
– Замечательно, – сказал Дейв. – Тогда отправляйтесь к Соумсу. Скажите, Сара, библиотека по-прежнему закрывается в восемь вечера?
– Да, в этом я уверена.
– Что ж, тогда часам к пяти я туда подойду. А с вами встретимся за библиотекой у погрузочной платформы. Между восемью и девятью вечера. Но лучше – ближе к восьми. Да и безопаснее. Только, Бога ради, не опаздывайте.
– А как мы войдем? – осведомился Сэм.
– Это уж моя забота, – сказал Дейв. – Поезжайте быстрее.
– Может, позвонить отсюда этому Соумсу? – предложил Сэм. – Узнать хоть, на месте ли он.
– Это без толку. Жена его года четыре назад бросила – к другому ушла. Говорила, что Стэн всегда думал только о своей работе, а ее не замечал – обычное оправдание для женщины, которая уже лыжи навострила. Детей нет. Он сейчас наверняка в огороде трудится. Отправляйтесь, не мешкайте.
Наоми поцеловала Дейва в щеку.
– Спасибо за то, что все рассказали.
– Я и сам рад. Теперь мне гораздо легче, словно гора с плеч свалилась.
Сэм уже собрался было пожать Дейву руку, но в последний миг передумал и тепло обнял старика за плечи.
4
Стэн Соумс оказался высоким и костлявым, с колючим взглядом, который странно контрастировал с добродушным лицом: поражал его загар – весна еще толком не началась, а лицо Стэна Соумса было уже почти коричневым. Сэм дал бы ему на вид лет шестьдесят. Они отыскали Соумса в огороде за домом, как и предрекал Дейв. К северу, ярдах в семидесяти от забрызганного грязью грузовичка, Сэм разглядел нечто, напоминавшее грунтовую дорогу… однако в самом ее конце торчал крохотный самолетик, накрытый брезентом, а на одиноком шесте развевался флюгер в виде ветрового конуса. Это и был местный аэродром.
– Не могу, – покачал головой Стэн Соумс. – Дел у меня невпроворот, а помочь некому. Вы бы хоть заранее позвонили.
– У нас несчастье, – сказала Наоми. – Дело не терпит отлагательства.
Стэн Соумс вздохнул и развел руками, словно показывая им необъятные масштабы своих невозделанных угодий.
– Знаете, что такое настоящее несчастье? – спросил он. – Это отношение нашего правительства к фермерам вроде меня. Вот что такое несчастье. Слушайте, в Сидар-Рапидс есть один малый, который может…
– Мы не успеем добраться в Сидар-Рапидс, – начал было Сэм. – Дейв предупредил, что вы не…
– Дейв? – навострил уши Стэн Соумс. – Какой Дейв?
– Дейв Данкен. Он велел передать вам, что пришла пора расплатиться за бейсбольные мячи.
Брови Соумса взметнулись на лоб, пальцы сжались в кулаки, и на мгновение Сэму даже показалось, что фермер собирается его ударить. Однако в следующий миг он затряс головой и громко, от души расхохотался.
– Господи, и ста лет не прошло, как старина Дейв вспомнил про старый должок! Ну и дела, черт побери!
И Стэн двинулся к работавшей неподалеку поливочной машине. Затем остановился и прокричал, перекрывая голосом ее гул:
– Идите к самолету, а я пока выключу эту хреновину! Только в болото не провалитесь, не то без обуви останетесь!
Соумс завозился с машиной. Несмотря на шум, Сэму показалось, что он снова слышит, как фермер хохочет.
– А в чем дело? – полюбопытствовала Наоми.
– Сам не знаю – Дейв не объяснил. – Сэм предложил ей руку. – Мадам, позвольте вас препроводить.
Наоми с улыбкой взяла его под руку.
– Благодарю вас, сэр.
Они старательно обогнули болотце, на которое указал Соумс, но на самом его краю Наоми все-таки поскользнулась и по колено провалилась в мутноватую жижу. Как и предсказывал Соумс, ботиночек тут же засосало, и Сэму пришлось выуживать его. Достав облепленный грязью предмет, он тут же подхватил Наоми на руки.
– Ой, Сэм, не надо! – запищала она, громко смеясь. – Надорветесь ведь!
– Ничего подобного, – возразил Сэм. – Вы легкая как перышко.
Тяжести он и впрямь не ощущал, однако голова вскоре закружилась, и уже возле самолета Сэм опустил Наоми. Она приподняла голову и посмотрела ему в глаза. Взгляд был удивительно чист и спокоен. Не думая, Сэм поцеловал ее в губы. В следующее мгновение Наоми обвила руками его шею и поцеловала в ответ.
Когда они оторвались друг от друга, Сэм уже тяжело дышал. А Наоми улыбалась.
– Можете теперь звать меня Сара, – сказала она. – В любое время.
Сэм рассмеялся и снова прильнул к ее устам.
5
Лететь в «навахо» за спиной у Стэна Соумса было все равно что трястись по круче верхом на норовистом муле. Самолетик так болтало в воздухе, что Сэму даже подумалось, как они могут провести Арделию: пока та расставляет сети на свою добычу, останки ее жертв могут разлететься по всей Айове.
А вот Стэн Соумс, похоже, ничего не замечал. Не обращая внимания на отчаянную болтанку, грозившую вот-вот развалить его ветхий самолетик, пилот-фермер беззаботно распевал во весь голос. Наоми же, судорожно обхватив лицо руками, разглядывала проплывавшие внизу дороги, поля и домики.
Сэм ласково похлопал ее по плечу.
– Вы ведете себя так, словно никогда не летали на самолете! – крикнул он, силясь перекричать комариное жужжание двигателей.
Наоми вдруг улыбнулась, точь-в-точь как восторженная школьница.
– А я и не летала! – задорно выкрикнула она и снова устремила взгляд вниз.
– Ну надо же, – покачал головой Сэм. В следующую секунду самолет резко дернулся, и Сам поспешил затянуть пристежной ремень потуже.
6
В двадцать минут пятого «навахо» уже катил по взлетно-посадочной полосе окружного аэропорта Де-Мойна. Подъехав к гражданскому терминалу, Соумс заглушил двигатели и открыл дверцу. Увидев, как пожилой летчик обхватил Наоми за талию, помогая ей спуститься, Сэм с изумлением для себя ощутил жгучий укол ревности.
– Спасибо! – поблагодарила Наоми, запыхавшись; щеки ее раскраснелись, глаза сияли. – Это было просто необыкновенно!
Соумс радостно расплылся и вмиг помолодел лет на двадцать.
– Да, я и сам удовольствие получил, – признался он. – Куда лучше, чем на тракторе целый день трястись. – Он перевел взгляд на Сэма. – Слушайте, а что у вас случилось-то? Может, помочь чем могу… как-никак я задолжал старине Дейву нечто большее, нежели разок смотаться в Де-Мойн и обратно.
– Нам нужно побывать в городе, – пояснил Сэм. – В книжном магазине «Пелл». Там для нас пару книжек отложили.
У Стэна Соумса отвалилась челюсть.
– Повторите-ка, – прохрипел он.
– В магазине «Пелл»…
– Я прекрасно знаю, что такое «Пелл», – перебил Соумс. – Впереди новые книги, сзади – всякое старье. Лучшее собрание на всем Среднем Западе, если верить рекламе. Слушайте, не хотите же вы сказать, что оторвали меня от срочных дел и прогоняли сюда из-за пары каких-то книжек?
– Для нас это крайне важно, мистер Соумс. – ответила Наоми. – Для меня сейчас это самое важное в жизни. Да и для Сэма…
– И для Дейва, – вставил Сэм.
– Интересно, смогу ли я понять это, если вы мне расскажете? – с недоумением спросил Соумс.
– Нет, – покачал головой Сэм.
– Вряд ли. – улыбнулась Наоми. Соумс глубоко вздохнул, выпустив воздух через широкие ноздри, и упрятал руки в карманы.
– Что ж, будь по-вашему. Я ведь уже сто лет как Дейву задолжал, а долг платежом красен. К тому же именно со мной эта прелестная девушка совершила свой первый полет. По-моему, первый полет для такой красавицы может сравниться разве что с первой брач…
Он осекся и принялся, понурившись, тыкать носком ботинка в черное покрытие полосы. Наоми, с трудом сдерживая смех, отвернулась. Подмога пришла неожиданно: увидев проезжавший мимо заправщик, Соумс что-то выкрикнул водителю и поспешил к нему.
– Похоже, вы произвели неизгладимое впечатление на нашего доблестного пилота, – заметил Сэм.
– Ну и что? – с некоторым вызовом спросила Наоми. – Мне сейчас так хорошо. Странно, да?
Сэм поправил прядь волос, выбившуюся у нее из-за уха.
– День какой-то безумный. За всю жизнь со мной столько не случалось.
И тут же его внутренний голос вновь напомнил о себе – выплыл из самых отдаленных глубин его сознания и поправил, что это не совсем так. Был уже день и более безумный, чем этот. День «Черной стрелы» и тошнотворного привкуса солодки во рту.
Близкий к панике, Сэм попытался заглушить этот голос.
Если хотите спасти Cаpy, Сэм, то забудьте о геройстве, а попробуйте лучше вспомнить, кто был ваш Библиотечный полицейский.
Нет! Я не могу! Я… не хочу! Мне нельзя!
У вас нет иного выхода. Вы должны вспомнить.
Нет, мне нельзя! Мне запретили!
Вы должны вспомнить, Сэм. Иначе мы пропали.
– Я хочу домой, – пробормотал Сэм себе под нос.
– Вы что-то сказали, Сэм? – спросила Наоми.
– Нет. Просто вырвалось…
– Вы очень побледнели.
К ним подошел Стэн Соумс и, показывая пальцем на водителя заправщика, сказал:
– Доусон разрешил взять его машину. Я отвезу вас в город.
– Мы можем поехать на такси… – начал было Сэм, но Наоми быстро перебила его:
– Время поджимает. Спасибо вам огромное, мистер Соумс.
– Да ладно вам, – отмахнулся тот и вдруг смущенно улыбнулся. – Можете звать меня Стэн. Поехали. Доусон говорит, что из Колорадо циклон идет. Нужно вернуться в Джанкшен-Сити, прежде чем вся эта кутерьма начнется.
7
Здание, в котором разместился «Пелл», напоминало скорее казарму, нежели современный книжный магазин. Наоми спросила, где можно найти Майка. Ее препроводили к столу обслуживания покупателей, который разместился как раз между секциями, где торговали новыми и подержанными книгами: последняя была заметно больше.
– Меня зовут Наоми Хиггинс. Это я вам сегодня звонила.
– Да, да, конечно, – кивнул Майк. Порывшись на одной из полок, доверху заставленной книгами, он достал два томика и протянул ей – сборник «Помощник оратора» под редакцией Кента Эдельмена и «Любимые стихи американцев». Никогда прежде Сэм Пиблс так не радовался при виде книг. Он с трудом подавил в себе желание выхватить их у Майка и прижать к груди.
– С «Любимыми стихами» все было просто, – сказал Майк, – а вот «Помощник оратора» уже давно не переиздается. Должно быть, «Пелл» – единственный магазин на всем Среднем Западе, где сохранилась эта книжка. Да еще в таком приличном состоянии… Не считая библиотек, разумеется.
– По-моему, они вообще выглядят как новенькие, – расчувствовался Сэм.
– Это подарок?
– В некотором роде.
– Давайте я их заверну понаряднее; это не займет и минуты.
– Нет, спасибо, – отказалась Наоми. Обе книги обошлись им в двадцать два доллара пятьдесят семь центов.
– Поверить не могу, – промолвил Сэм, когда они вышли из магазина и направились к машине. – Как все, оказывается, просто…
– Не волнуйтесь, – промолвила Наоми. – Дальше просто не будет.
8
По дороге в аэропорт Сэм спросил пилота, не расскажет ли он им про Дейва и бейсбольные мячи.
– Если это не тайна, конечно. А то любопытство, знаете, разбирает.
Соумс покосился на пакет с книгами, который Сэм держал на коленях.
– Меня вообще-то тоже от любопытства распирает, – признался он. – Давайте договоримся так. История с бейсбольными мячами случилась десять лет назад, Я расскажу ее, если вы обещаете, что через десять лет расскажете мне историю с книгами.
– Договорились, – поспешила согласиться Наоми, сидевшая сзади. И тут же добавила то, что вертелось на языке у Сэма:
– Если, конечно, живы будем.
Соумс расхохотался.
– Точно… Как говорится, человек предполагает, а Господь располагает. Верно?
– Мало ли кому кирпич на голову свалится, – вырвалось у Сэма.
– Вот именно, – сказал Соумс. – На моего единственного сынка в восьмидесятом году как раз такой кирпич и свалился. Под названием белокровие. Или лейкоз, как врачи говорили. Только, на мой взгляд, это и был пресловутый кирпич.
– Господи, какая жалость! – всплеснула руками Наоми. – Как я вам сочувствую!
– Спасибо. Я все себя уговариваю, что уже пережил это, но время от времени тот кошмар возвращается, и мне остается только выть от боли. Наверное, у каждого в жизни есть такое, что остается с ним навсегда.
Такое, что навсегда остается с ним. Пойдем с-со мной, с-сынок… я полит-сейский. Я могу теперь домой пойти, сэр… штраф ведь уплачен, да?
Сэм прикоснулся к дрожащим губам дрожащими пальцами.
– Так вот, с Дейвом мы уже сто лет знакомы, – продолжил Соумс. – Мы выросли бок о бок, в школу вдвоем ходили, да и вообще пуд соли вместе съели. Да и выпивали на пару крепко. Но вот только я потом завязал, а Дейв не сумел… – Соумс сокрушенно покачал головой. – Пьяный или трезвый, Дейв был, пожалуй, лучшим из всех, кто встречался на моем пути. Правда, со временем трезв он бывал все реже и реже, и мы постепенно отдалились друг от друга. Самые тяжкие дни наступили для него в конце пятидесятых. Тогда он вообще не просыхал. Затем стал посещать «АА», и ему чуть полегчало…
Я женился в шестьдесят восьмом. Меня так и подмывало позвать Дейва дружкой на свадьбу, но я не решился. Кстати, заявился он к нам в итоге трезвый как стеклышко, но это было исключение.
– Понимаю, – кивнула Наоми, но Стэн Соумс расхохотался ей в лицо.
– Сомневаюсь, чтобы такая чистая душа, как вы, могла понять проблемы горьких пьяниц, но и на том спасибо. Впрочем, даже пригласи я его дружкой, Лаура – это моя бывшая – костьми бы легла и воспрепятствовала этому. Как бы то ни было, Дейв пришел, а потом, уже когда мой сыночек Джой на свет появился, мы стали встречаться почаще. Дейв вообще всегда относился к детишкам с каким-то удивительным теплом.
Случилось так, что сынишка мой просто бредил бейсболом. Альбомы с наклейками собирал, вкладыши от жвачек… даже просил спутниковую антенну. Чтобы все матчи «Ройалз» смотреть. Он по-настоящему болел за «Ройалз». Уже в восемь лет не только всех игроков наперечет знал, но и их личные достижения, как, впрочем, и игровые показатели едва ли не любого питчера в Американской лиге. Мы с Дейвом несколько раз водили его на игру. Для моего ребятенка это было все равно что по райским кущам прогуляться. Еще пару раз Дейв его сам захватывал – пока я вкалывал. Помню, однажды Лаура мне всю плешь проела, что Дейв напьется как свинья, а ребенка бросит. Но ничего подобного ни разу не случилось. Насколько мне известно, находясь с мальчиком, Дейв за все время ни разу капли в рот не взял.
Мой Джой заболел, но самым страшным для него было то, что он до самого лета на бейсбол ходить не будет, а то и вообще никогда. Это угнетало ребенка куда больше, чем сама болезнь. Когда Дейв пришел его навестить, Джой с плачем в этом признался. Дейв его обнял, как сейчас помню, прижал к груди и сказал: «Ничего страшного, Джой.
Раз ты не можешь пойти на матчи, я тебе сам сюда „Ройалз“ доставлю».
Джой страшно удивился и спросил: «Как, дядя Дейв, – прямо живьем?» Он всегда называл его «дядя Дейв».
«Живьем, наверное, не смогу, – ответил Дейв. – Но особой разницы ты не почувствуешь».
Подкатив к воротам гражданского терминала, Соумс требовательно погудел, и ворота распахнулись. Он проехал прямо к «навахо» и, заглушив двигатель, некоторое время молча сидел, потупившись.
– Я всегда знал, что Дейв необыкновенная личность, – промолвил он наконец. – Но до сих пор не могу понять, как ему удалось сотворить такое и быстро. Знаю только наверняка, что он несколько ночей не спал, ведь за каких-то десять дней управился…
Дейв знал, что мешкать нельзя. Врачи уже сказали: Джою считанные дни жить осталось. У моего малыша шансов не было изначально. Слишком уж поздно поняли, что с ним что-то не то. А эта зараза, она ведь как пожар… Словом, через десять дней Дейв пришел к Джою в больницу с двумя бумажными пакетами.