Двигайте за мной. Док, держи щит с невидимками. В случае чего прячься за ним и не высовывайся.
Я планировал вернуться тем же путем, обойдя алтарь по дуге, но Малой схватил меня за плечо:
— Погоди! А как же Кузя? Его только что утащили к алтарю. Еще не поздно ему помочь!
Я помедлил с ответом. В том-то и дело, что поздно. Возможно, Левша еще жив, но с переломанным позвоночником он станет для нас не просто обузой, из-за него погибнем мы все.
Ответить я не успел. Вмешался Док:
— В самом деле, Бедуин, надо сходить к алтарю.
Сходить! Он сказал это так, словно речь шла о прогулке в магазинчик ЦИРИ за бутылкой!
А Док продолжал:
— Надо забрать кубики. Я видел, они там, у… хм… шамана… короче, такого индивидуума с ожерельями из костей на поясе и размалеванным красной краской черепом живоглота на голове. Прежде чем посадить в яму, меня привели к нему, раздели…
— И нас с Кузей, — встрял Малой.
— Этот гад рассматривал меня, словно кусок мяса на толкучке, — продолжал Док.
— А нас даже нюхал, — добавил Малой.
— Короче! — рявкнул я. Развели тут базар. Того и гляди нагрянут хуги от алтаря за очередным пленником, а эти двое языками чешут, будто сидят в ванаварском кабаке.
— Короче, кубики у шамана, — заторопился Зинчук. — Надо их забрать. Заодно и Кузе… хм… помочь.
Он машинально посмотрел на Малого и отвел глаза, не хуже меня понимая, что у Левши по-любому шансов нет.
— Забудь об этих кубиках, Док! — ощетинился я.
— Тогда я сам их возьму, — упрямо насупился Зинчук. — А ты уходи, Бедуин.
Ага, щас! Так я и оставил его на потеху голимым чмо с того света! Похоже, пора припомнить Доку сковородку — треснуть его самого прикладом по затылку, взвалить бесчувственное тело на плечо и — ходу из селения.
— Сережа… — Зинчук заглянул мне в глаза. — А помнишь год назад?.. Железнодорожный мост… Бой между изгоями и чистильщиками… Мишень, нарисованная кровью у тебя на груди… И Японец, готовый дать очередь по этой самой мишени… Ты помнишь Японца, Серый?
Я не ответил. Смотрел на него, прищурившись и понимая, что последует дальше. Ну, так и есть!
— Ты мой должник, Бедуин. Ты сам тогда это сказал. Теперь пришло время расплатиться.
Я молчал.
— Пойми, Серый, мне эти кубики очень нужны, — проникновенно сказал Зинчук и умоляюще прижал руки к груди.
— Ну ладно, Док. Если ты считаешь, что они того стоят…
— Стоят, Бедуин! Еще как стоят. Это прорыв в науке. Это… Да за такое и сдохнуть не жалко!
— Что ж… Раз так, будут тебе кубики, Док.
Вася Пыра проявил разумную осторожность и отказался участвовать в авантюрном налете на алтарь. Предпочел свалить из стойбища. Я дал ему направление и рассказал о рве и бревнах моста. Рассказал и о схроне в нескольких часах пути отсюда. Голым, без оружия, воды и продуктов, он все равно до человеческого жилья фиг доберется, а вот до схрона шансы есть.
— Иди с ним, — посоветовал я Малому.
— Нет! Без Кузи не уйду! — набычился он.
— Дурак ты, — вмешался Серёня Медяк. — Твоему брательнику так и так копец. Ему хребет перебили, он уже считай живой труп. У него сейчас одна задача — побыстрее сдохнуть. Хотя эти твари косматые так просто отмучиться не дадут. Небось распотрошат еще живого, как свинью на бойне…
— Ах ты ж гад! — Малой сжал кулаки и пошел на Медяка.
Пришлось вмешаться:
— А ну, вы оба! Ша! Пасти закрыли и вместе с Пырой рысцой к выходу!
На хрен они мне здесь нужны. Лишний балласт. Пользы от этих голых отморышей никакой, а вот под раздачу подведут сто пудов.
— Нет! — Малой с мольбой повернулся ко мне. — Я с тобой к алтарю!
— Я тоже с тобой, Бедуин, — добавил Медяк.
Пыра пожал плечами, махнул на прощанье рукой и, пригибаясь, побежал в сторону моста.
— А ты-то, тезка, с какого перепугу остался? — удивился я.
— Хочу этим обдолбанным тварям кое-что на кое-чего натянуть. А то затрахали вконец, паскуды.
М-да, это сильный аргумент. Только в него что-то слабо верится.
— С голыми руками ты им много не натянешь, — резонно возразил Док.
— А я знаю, где взять оружие, — ошарашил нас Медяк. — Они меня сюда по воздуху приволокли. Так вот, когда я над селением… хм… летел, много чего успел рассмотреть. В том числе и одно занятное местечко. Там стволов навалено — во! Я даже гаусс видал.
— О как! И где этот оружейный рай?
— Покажу. Только это… вы уж мне долю от золотишка-то отстегните, не жмитесь.
Так вот она настоящая причина того, почему Медяк хочет остаться. Можно было догадаться.
Но Док не собирался делиться драгоценными кубиками ни с кем. Он посмотрел на Медяка, как на врага народа, и хотел взъерепениться в ответ, но я перебил:
— Рано еще торговаться, мужики. Сначала надо хабар взять и ноги унести.
— А как же Кузя? — взмолился Малой.
— Отомстишь за него, — пообещал я и повернулся к Медяку: — Тезка, так куда нам идти?
Серёня осмотрелся, прикидывая, а потом указал рукой:
— Туда. Почти к самому рву. Там у них типа городская помойка…
— Тихо! — перебил я. К нам кто-то приближался. Сканер тепла фиксировал быстродвижущийся объект. — Лежать!
Медяк понял меня с полуслова — тут же плюхнулся на землю, стараясь прикинуться валуном, а заодно дернул за ногу Малого, отчего тот сдавленно вскрикнул и плюхнулся в грязь. Тезка цыкнул на него и выразительно махнул рукой: дескать, прикинься шкуркой и не отсвечивай. Док и без подсказки уже лежал среди поленьев возле очага. А я замер за щитом невидимости и приготовился к стрельбе.
Но тревога оказалась ложной — из-за хижины выскочил Вася Пыра. Огляделся, никого не заметил и растерянно почесал репу.
— Эй, — негромко окликнул его я.
Пыра аж подскочил от неожиданности и едва не бросился бежать, но я вылез из-за щита:
— Да стой ты, чудак.
— Бедуин, — обрадовался бродяга. — Я тебя не заметил. А где остальные?
— Да тута мы. — Медяк встал в полный рост. — А ты чего вернулся?
— На мосту охрана. В одиночку не пройти. Я едва не лажанулся. Но вовремя чуйка сработала. Иначе бы полный писец. Не, пацаны, останусь с вами. По ходу, вместе больше шансов свинтить.
— Вот ведь нам счастье-то привалило. Только такого голожопого вояки и не хватало, — недовольно проворчал Медяк. Ему явно не понравился еще один претендент на золото.
— На себя посмотри, — огрызнулся Пыра.
Я едва удержался от желания вмазать им обоим. Времени совсем нет, а они тут свару устраивают! Нет, все-таки балласт — он и есть балласт.
— Пасти закрыли и бегом! — прорычал я. Если будут ерепениться, пристрелю всех на хрен!
Видно, это намерение очень четко читалось на моем лице, потому что бродяги даже не вякнули, а, напротив, бодро заплюхали босыми пятками по холодной, раскисшей после мерзавчика земле.
К счастью для нас, улицы селения были пусты — хуги собрались на культмассовое мероприятие возле алтаря, поэтому до оружейного рая мы добрались без помех.
Городская помойка оказалась глубокой ямой, куда «голодные» сбрасывали одежду, рюкзаки, оружие и все снаряжение убитых ими людей. Все это дело периодически присыпалось землей, поливалось дождем, а потому ржавело и гнило.