— Тот, что лежит на поверхности. Но давай взглянем на окружающие тебя вещи иначе. Возьмем для примера гроздь винограда: каждая виноградина — сама по себе, они не срастаются друг с другом. В этом плане каждая виноградинка — отдельная ягода. Но это не значит, что она не связана с другими виноградинами через черешок. И тот же муравей, начав ползти по одной виноградине, вполне может попасть на другую — так?
— Так, — подтвердил Максим, уже понимая, к чему клонит Борис.
— А теперь представь вместо виноградин наши кресла. Конечно, ты не видишь у них черешков, но это не значит, что их нет. — Борис внимательно смотрел на Максима. — И в этом смысле все однотипные предметы связаны друг с другом — так же, как ягоды в грозди винограда. Более того, связаны и не однотипные предметы, но это уже элементы разных гроздей — улавливаешь? Связь все равно есть, просто между креслом и картиной она более удаленная, нежели между двумя креслами или двумя картинами. Вот и получается, что кругом, куда ни ткнись, везде Сеть. Сеть столбов и лампочек освещения, сеть канализационных колодцев и женских туфелек, сеть сумок и целлофановых пакетов, сеть мусорных урн и кучек собачьего дерьма на газонах.
— Да, но где здесь иерархия? Большие кучки дерьма и маленькие кучки?
Борис засмеялся. Роман сдерживал себя, но тоже посмеивался. Этот разговор явно доставлял ему удовольствие.
— Иерархия не между кучками, — покачал головой Борис. — Говоря об однотипных предметах, мы делаем некий срез, рассматриваем элементы одного уровня. Скажем, ногти на твоей руке и есть пример такой связи. У них нет иерархии, они равны. А иерархией здесь будет движение от ногтя вдоль пальца. То есть фаланги, — что там у нас дальше, — пясть, запястье, лучевые кости, плечевая и так далее. При рассмотрении Сети надо учитывать два аспекта: наследование элементов, то есть движение в русле потока, и взаимосвязь элементов одного уровня иерархии. Если связать это дело с Пасьянсом Медичи, то движение от ногтя к плечу будет сложением по масти, движением в русле. А перепрыгивание с ногтя на ноготь — сложением по номиналу, переходом в другой поток — то есть на другой палец. Как видишь, все сходится. — Борис улыбнулся.
В принципе, что-то начинало проясняться. Максим еще не до конца уловил тонкости этой схемы, но сам принцип сетевой организации мира начал обретать некие очертания.
— Ну хорошо, это понятно, — сказал он. — Но что нам реально дает сетевая организация мира? Точнее, знание об этой организации?
— Это знание дает тебе всё, — ответил Борис. — Скажем, сейчас ты сидишь в кресле. Но ведь кресел в мире очень много, и среди них, наверное, есть и хорошо тебе знакомые. И если подумать, то что мешает тебе переместиться по Сети из одного кресла в другое? Понимаешь, о чем я говорю? Они связаны между собой — а значит, между ними возможно образование перехода, транзита.
— Можно перемещаться даже с унитаза, — вставил Роман. — На унитаз в знакомом тебе доме.
— Точно, — подтвердил Борис. — Главное, чтобы второй унитаз не оказался занят. — Он засмеялся, Роман тоже захохотал.
Максим улыбался. Да, вроде бы во всем этом чувствовалась какая-то логика. И все равно не верилось, что можно переместиться из одного кресла в другое. Или с унитаза на унитаз…
— Ну хорошо, — сказал он. — Допустим, все так и есть и я теперь знаю о сетевой организации мира. Но как реально переместиться, скажем, из этого кресла в кресло в моей комнате? Что для этого надо сделать? Я вижу это кресло, чувствую его задом. — Максим демонстративно попрыгал в кресле. — Знаю и кресло в комнате наверху.
— Знаю и кресло в комнате наверху. Но это знание не помогает мне переместиться.
— В любом деле всегда есть сложности, — согласился Борис, они с Романом взглянули друг на друга и снова рассмеялись. У них и в самом деле было хорошее настроение. Отсмеявшись, Борис продолжил уже более серьезно:
— Видишь ли, Максим, знание само по себе ничего не дает, им еще надо уметь воспользоваться. Скажу тебе еще одну крамольную вещь: Сеть — это осознающая структура, некий глобальный сетевой разум. И только от мага зависит, сможет ли он наладить с ней отношения. Вспомни слова дона Хуана о том, что Земля живая — он знал, что говорил. Сетевой разум можно назвать разумом Земли, хотя это тоже будет не совсем верно — скорее, речь идет о земном уровне иерархии. Но нам важно то, что Сеть, этот глобальный мировой разум, осознает себя и может с нами взаимодействовать. Может, но не с каждым захочет. Это подобно обычной работе в сети Интернет — для того, чтобы войти в Сеть, надо иметь разрешение, допуск. Но если для Интернета время можно купить или даже украсть, то с мирозданием такие штуки не проходят. Здесь нужна долгая кропотливая работа — Сеть должна понять, что ты исследователь, а не хапуга, что с тобой можно взаимодействовать. Сложность здесь в том, что Сеть не может перейти на наш уровень, мы сами должны сделать шаг ей навстречу. Как? Осознавая наличие Сети, выявляя ее проявления в окружающем нас мире. Ты должен ввести Сеть в контекст своей жизни, должен понимать, что всё, что тебя окружает, тоже является частью Сети. Но даже это является лишь началом — дальше тебе придется изучать свойства Сети, законы, по которым она функционирует. Со временем ты во всем будешь видеть проявления Сети, происходящие вокруг тебя и с тобой события станут восприниматься не капризами судьбы, а следствием вовлечения в тот или иной поток. И однажды произойдет чудо: твоя настройка на Сеть станет настолько полной, что ты войдешь с Сетью в резонанс. Тогда и все чудеса, о которых мы здесь говорим, перестанут быть для тебя сказками о силе.
— И много уходит на это времени? Хотя бы примерно?
— Здесь нет точных сроков, — пожал плечами Борис. — Все зависит только от тебя. Это как с иностранным языком — можно выучить его за год, а можно учить всю жизнь.
— Я понял, — кивнул Максим и улыбнулся. — Буду учить…
Костя и Марьяна пробыли у них около недели. Могли оставаться и дольше, но просто не захотели — как сказал Костя, кое-кому настало время платить по счетам. Речь явно шла о легионерах.
— Только не увлекайтесь там! — предупредил их Роман перед отъездом. — То есть все как договорились: сначала сбор информации, все обсуждаем. А потом уже вместе принимаем решения.
— Разумеется, — улыбнулся Костя. — Так и сделаем.
— Знаю я тебя… — проворчал Роман. — На этот раз вам повезло, но это не значит, что кто-то каждый раз будет исправлять ваши ошибки. Так что будь аккуратнее.
— Роман, я все понимаю, — ответил Костя. — Всё будет нормально…
Максиму Костя понравился. Они были ровесниками, однако в облике Кости, в его поведении и манере говорить чувствовалась сила — чем сам Максим пока похвастать не мог. Общий язык они нашли весьма быстро и остались вполне довольны друг другом. Что касается Марьяны, то она показалась Максиму скромной серой мышкой — молчаливая и спокойная, с мягким печальным взглядом, девушка редко когда заговаривала первой. Тем не менее, пару раз Максим уловил блеснувший в ее глазах огонь и понял, что и она не столь проста. Да и могло ли быть иначе?
— Марьяна — неплохой сталкер, — сказал ему как-то в разговоре Борис. — Обычно она старается быть в тени, однако при этом полностью контролирует ситуацию.