Однажды я вернусь к ЧАЭС…
Смогу вернуться».
Размышляя, Сафик яростно пыхтел сигаретой и не заметил три тени, скользящие к людям вдоль оврага. Крупные четвероногие, почти метр в холке,
уверенно двигались в темноте. Если бы люди вышли к оврагу засветло, то заметили бы примятую траву, осколки мелких костей. Ночь скрыла чужую лежку, а
дождь изгнал мускусный запах.
— Малек!!!
Сафик заметил слепых псов совсем рядом, когда вожак уже приготовился к прыжку. Проводник повалился на бок, задирая ствол оказавшейся под рукой
«LR-300». Американская винтовка послушно затарахтела, поливая свинцом темное небо. Пес не прыгнул.
— Ушастый!
— Тут я! — промычал едва очнувшийся от подозрительно крепкого сна Ушастый, нашаривая «калашников». — Где, кто?!
Малек завизжал, поднимаясь во весь рост и высаживая в темноту полный магазин. Ствол плясал у него в руках —в слепого пса невозможно
прицелиться наверняка, уж так эти твари умели управляться с человеческой психикой.
Как только автомат Малька замолчал, вскочил Сафик — надо было дать время товарищу перезарядить оружие. Сквозь ПНВ проводник видел неподвижное
пятно. Молодец, Малек! Попал-таки! Но надо бить еще, слепые псы не умирают сразу.
— Три их, три, рванина! Бей!
За спиной ругался, щелкая затвором, Ушастый. Заклинило?! Сафик обещал себе обернуться, как только Малек снова начнет стрелять, но не успел.
Сильнейший удар сбил его с ног, бросил на тут же опрокинувшуюся тачку, ПНВ слетел с головы. Где-то рядом лежал пес, мертвый или еще живой…
— Сафик!!! — голосил Малек сквозь треск «калашникова». — Сафик!!!
Проводник зашарил по мокрой траве руками: тут должно быть полно заряженных стволов, он же сам раскладывал! Пес прыгнул за тачки и сейчас рвал
Ушастого, Сафик слышал даже, как хрустят кости. «Сайга», наконец-то! Забыв о подстреленной твари, Сафик привстал и с колена выстрелил на звук, не
стараясь прицелиться. Да и куда целиться в такой темноте?!
Автомат Малька сразу замолчал, и проводник сперва испугался: не подстрелил ли? Но через миг раздалось знакомое щелканье пристегиваемого
магазина.
— Сафик?.. Где он?
— Кто? — стараясь говорить спокойно, проводник нашарил новое оружие и пытался на ощупь понять, с чем имеет дело. — Я убил пса?
— Вроде угрохали его мы с тобой… Я весь магазин всадил! Лежит. Пальнуть еще?
— Погоди. Один тут, один возле тебя. Значит, еще один, гад. Ушастый жив?
Малек завозился в темноте, подбираясь к товарищу. Пока он, опасливо трогая мертвого пса, искал тело Ушастого — а в его гибели Сафик не
сомневался, — проводник нашел и ПНВ. Надел, всмотрелся. Тень вертелась между деревьев.
— Щенок остался. Один… Не нападет.
— Другой бы кто не пришел! — проворчал Малек. — Все, отбегался Ушастый. Чебурашка, едрит его в душу! Он в того, третьего пулял, но пес-то
скачет, и не прицелишься! И тут этот как скакнет из темноты, я чуть в овраг не улетел.
— Ты везучий, он — нет.
— Ты везучий, он — нет. Не его ходка, — вздохнул Сафик и закурил, унимая дрожь в руках. Ему было немного стыдно, все же прозевал приближение
трех гадин. Но стыд никогда не мучил проводника подолгу. — Поправь тачки. Спать не будем больше, возьми ПНВ тоже. Аптечку надо? Бери.
— Червь с нас спишет, не расплатимся… — бормотал Малек. — Да, этот гад Ушастому сразу артерию на горле порвал. Без шансов… Давай столкнем пса
вниз? Волки порадуются или кто там воет.
Эта идея Сафику понравилась — ни к чему иметь рядом даже мертвого мутанта. Говорят, иногда псы оживают. Сам он считал это выдумкой, но сейчас
не время для борьбы с кошмарами Зоны. Только что Сафик ее снова победил, надо передохнуть. Они сбросили обоих псов, и третий, почти взрослый щенок,
заскулил в лесу.
— Заткнись, мразь!!! — Малек выпустил в сторону деревьев длинную очередь. — Убью!
— Перестань, сам уйдет. Тише, не любит Зона шума.
Они восстановили баррикаду, выпили водки. Потом Малек обшарил карманы Ушастого, перемазавшись в крови, и отправил крысиным волкам в овраге еще
один подарок — труп человека.
— Светло станет — поделим, — пообещал он Сафику. — Но денежек мало.
— Ты небось тоже при себе не все носишь, — пожал плечами Сафик.
Малек промолчал. Конечно, он имел тайник, и не один! Если бы он все заработанные, а это шестьдесят тысяч, если на доллары прикинуть, с собой
таскал — да сам Ушастый его и придавил бы в первой же ходке! Карточные долги отдавать надо, да и не только в них дело. Уйти с Зоны трудно, говорят,
что невозможно, но деньги поддерживают надежду, придают смысл существованию здесь. Вот он еще немного накопит и встретит вдруг кого-то, кто выведет
за кордон…
— Я в Проклятый Лес скоро пойду, ночью. Ты со мной? — вдруг спросил Сафик.
— Что я, идиот?
— Трус ты, трус! — добродушно засмеялся проводник. — Чмо!
— Сам чмо! Дурак ты, Сафик, и шутки у тебя дурацкие…
— Не шучу. А не трус — идем со мной! Нет никаких странствующих аномалий!
— Да, конечно… — Малек исхитрился одной рукой свинтить крышечку с бутылки и тайком отхлебнул. — И жарки у моста нет. Скажи мне, как пойдешь,
где твои тайники. Чего добру пропадать?
— Эх, чмо! — хихикал проводник. — Жадный! Не уйдешь из Зоны. Никто не уйдет.
— Уйду…
— Как Ушастый, да? Или как Фред?
Малек сплюнул и вдруг принялся ругаться. Долго и громко, поливая Сафика всеми известными бранными словами. Обычно суровый проводник не отвечал,
а только смеялся все сильнее. Двое сумасшедших под ночным дождем.
10
Просто удивительно, как хорошо может прочистить мозги совместная работа холода, голода и страха. К утру Никита видел свою жизнь ясно, как на
ладони. Домашний мальчик попал в действительно скверное место — и расклеился, потерялся.