Правда, и потом возникали всякие неприятные нюансы.
Лорд Фаулер поднялся во весь рост и сказал торжественно:
— Принц Ричард предложил без проволочек и долгих обдумываний, как он обычно это и делает, самое приемлемое решение… Итак, кронпринцем,
наследником престола, назначается Родриго, законный сын герцога Готфрида, а сэр Ричард — вице-принцем!..
Он не успел сесть, как поднялся дотоле молчавший лорд Вильгельм Рошер, грузный, массивный и подавляющий уже только своим видом.
— Решение Совета Лордов, — прогудел он низким голосом, — основанное на волеизъявлении всех благородных лордов королевства, сумевших
принять участие в выборах, объявляется окончательным и не подлежащим пересмотру!.. Мы довольны, что нашли компромисс между всеми главными
силами, представленными в королевстве!..
Он посмотрел на Фуланда, тот широко улыбнулся и сказал раскатисто:
— Всем небольшой отдых, а через час в большом тронном зале предстоит коронация!.. Далеко не расходитесь!
Глава 6
Короновать собирались герцога Готфрида, но Кейдан и так король, потому церемонию сократили настолько, что от нее ничего не осталось.
Кейдана пышно и многословно поздравили с победным возвращением на трон, а мне с помпой и сложным церемониалом поднесли роскошную корону
из золота, украшенную десятком крупных рубинов и множеством мелких.
— Сэр Ричард удостаивается короны вице-принца королевства Сен-Мари!
Рыцари дружно прокричали «Ура» и «Слава!», но я видел по их лицам, что большинство разочарованы. Компромиссные решения мало кому
нравятся в мире мужчин. Все мы стремимся додавить противника, а если он еще и недовольно хрюкает, то вообще перерезать ему глотку с
чувством полной правоты своих действий.
При первой же возможности я покинул торжество, но едва вошел в свои покои, что скоро перестанут быть моими, как Макдугал пропустил в
кабинет барона Фортескью.
Очень серьезный и взволнованный, он взглядом указал моему секретарю, что все, спасибо, можете идти, тот посмотрел на меня, я кивнул, и
Макдугал удалился.
Фортескью сказал шепотом:
— Я переговорил с Кейданом.
Я спросил люто:
— И вы на его стороне?
— Я на стороне Сен-Мари, — ответил он сдержанно, — но вообще-то, ваше высочество, вы прекрасно знаете, я предан вам всецело. Я никогда
не забуду, что в темницу меня бросил Кейдан, а вытащили оттуда вы.
— И о чем, — перебил я, — вы общались?
— Я договорился, — сказал он шепотом, — о коротких переговорах… даже не переговорах, а коротком разговоре перед началом… ну, не
гражданской войны, но все-таки серьезного противостояния.
Я сказал со злостью:
— Зачем? Ему не терпится меня еще раз унизить?.. Впрочем, давайте…
— Тогда прямо сейчас, хорошо?
— Действуйте, — сказал я обреченно.
Барон Эйц, бледный и решительный, готовый к смертному бою, сам проводил на этаж группу лордов, сопровождающих Кейдана, но там загородил
дорогу и сказал резко:
— Дальше только Кейдан!
— Его Величество! — вскрикнул герцог Боэмунд взбешенно.
Барон Эйц, бледный и решительный, готовый к смертному бою, сам проводил на этаж группу лордов, сопровождающих Кейдана, но там загородил
дорогу и сказал резко:
— Дальше только Кейдан!
— Его Величество! — вскрикнул герцог Боэмунд взбешенно.
— Его Величество, — выговорил с трудом Эйц. — Остальные подождут здесь.
— Это дворец Его Величества, — заявил Боэмунд с торжеством. — И распоряжается только он!
Эйц нехорошо улыбнулся и вытащил меч из ножен.
— Да? — спросил он холодно и сказал страшным голосом: — К бою!
Телохранители за его спиной разом выставили копья. Острые наконечники уперлись в грудь Кейдана и герцогов. Лица моих стражей суровые, в
охране только мои армландцы, наиболее преданные и готовые умереть за своего гроссграфа.
Кейдан, что продолжал держаться надменно и свысока, промолвил величественно:
— Тихо-тихо!.. Я не хочу омрачать первый же день возобновления моих прав на королевство… ручьями крови. Ждите меня здесь.
Я поспешно отошел от двери, успел сесть за стол, но решил, что это не совсем верно, поднялся, и тут одна из половинок распахнулась,
вошел Кейдан.
Лицо у меня взбешенное, и, когда я шагнул навстречу, Кейдан напрягся, даже руки чуть приподнял, то ли будет хватать мои, когда брошусь
драться, то ли еще что, но поза явно бойцовская.
Я процедил зло:
— Сэр Кейдан!.. Вы для меня просто Кейдан, даже «сэр» это из присущей мне вежливости, которую никак не вытравлю. И вот что я хочу
сказать…
Он руки опустил, слушает внимательно, мне показалось, что ведет себя достойнее, чем я, а это недопустимо, чтобы кто-то меня
передостоил.
— Я слушаю, — изрек он холодно.
— Избрали королем вас, — прошипел я, — но это ничего не значит! В моих руках армия!..
Он ответил ровным голосом:
— Не могу сказать, что в моих руках крепости и замки, но они и не в ваших, сэр Ричард.
— Ваше высочество! — сказал я с нажимом.
— Тогда я, — ответил он тем же ровным и холодным тоном, — Мое Величество.
Я презрительно оскалился.
— Ваше Величество? Да мне достаточно только бровью повести!
— И что же вам мешает? — спросил он так же холодно. — У вас же армия, не так ли?
— Вот как заговорили, — прошипел я с яростью. — Надеетесь на заступничество императора?..
Он надменно улыбнулся.
— Вас это волнует?
— Бабетта, — сказал я злобно, — к вам частенько бегает?.. Ладно, это неважно. Вы не король, и я буду делать в Сен-Мари по-прежнему все,
что захочу!
Он вздернул брови, очень высокомерный жест, словно смотрит на пьяного конюха, что обещает обогнать его лучшую скаковую лошадь.
— Думаете, получится?
— Получалось же!
Он обронил почти с соболезнованием:
— Тогда Мунтвиг не угрожал северным пределам ваших земель. И армии ваши не были весьма… далековато. Даже далеко.
— В Сен-Мари, — напомнил я, — армия стальграфа Филиппа Мансфельда, командующего первой ударной армией королевства Турнедо.