Несмотря на стремительно вступающую в свои права зиму, он упрямо ходил с непокрытой головой, подавая не самый лучший пример молодым воинам, особенно из числа таянцев, привыкших к более мягкому климату. - Но все равно мы должны придумать что-то еще... Успокойся, Эрик, я вовсе не считаю наше положение безнадежным, просто магии, с которой мы должны столкнуться, нужно что-то противопоставить, а я пока не знаю что. Не молитвы же Максимилиана. Оно, конечно, тоже не мешает - внушает некоторым веру в победу, а человек уверенный в себе намного сильнее. Но я видел то, что сотворило одно-единственное чудовище с сильным воином в Ласковой Пуще. Я каждый день захожу к Шани, которому не в силах помочь лучшие медикусы, и понимаю, что радоваться-то нечему. Да еще сны эти, - Рене покачал головой, - раньше они мне снились раз или два в год и всегда были связаны с какой-то бедой, а теперь через ночь одно и то же.
- И что же тебе снится? - участливо поинтересовался старый Эрик.
- Какой-то бред. Будто я ранен, умираю и надо мной пролетают какие-то птицы. А я никак не могу их сосчитать... И на этом все кончается... Хотя нет. Теперь снится что-то еще, что-то ускользающее.
- Мне кажется, ты должен вспомнить, - задумчиво сказал старый маринер. - От сна отмахиваться нельзя.
- Твоими бы устами, - отозвался Рене, - но все плывет, я ничего не могу вспомнить...
- А ты подумай. Может быть, в твоем сне кто-то появляется? Враг? Друг? Кто-то тебя добивает? Спасает? Ты что-то слышишь? Видишь? Смех? Слезы? Проклятия? Может быть, ты в конце понимаешь, сколько их, этих птиц?
- Пожалуй... - Рене наморщил лоб, - нет, не помню... Хотя... По-моему... Да, - он почти закричал, - по-моему, я вижу какую-то женщину... И еще что-то, связанное с мечом, - Аррой сосредоточенно уставился в одну точку, пытаясь ухватить ускользающий, расплывчатый образ, Эрик ему не мешал. Ледяной ветер трепал волосы, бросал в лица пригоршни колючих брызг...
Молчание грозило затянуться. Внезапно Рене толкнул Эрика с такой силой, что тот упал и отпрыгнул в сторону, одновременно выхватывая шпагу. Что-то мелькнуло в воздухе и навеки кануло в беснующиеся волны, а Рене уже мчался по берегу длинными легкими прыжками, присущими скорее не моряку, а охотнику-горцу. Добыча далеко не ушла. Низенький кудрявый человечек в неприметной темно-синей одежде собрался, видимо, отсидеться среди скал. Не удалось. Убийца не сопротивлялся - метнуть из укрытия нож он мог, но сойтись в открытой схватке с лучшей шпагой Арции ему было не по силам.
Не стал он и отпираться, охотно признавшись, что принадлежит к почтенному сословию портовых воров Гверганды, где известен своей меткостью. Убить герцога ему поручил некий арцийский купец, проведавший о некоторых его грешках, посуливший много золота и до смерти запугавший. Бедняга, дрожа, рассказывал, как на мгновение потерял способность двигаться, а потом его тело отказалось выполнять приказания обезумевшего мозга и стало непристойно выплясывать под прихлопыванья арцийца. Выбирая между более чем вероятной казнью и этим кошмаром, воришка согласился.
Рене смотрел на беднягу с жалостью. Вот что, значит, должно было произойти с Шани, будь у графа воля послабее. А вдруг за прошедшие месяцы Михай усовершенствовал свое умение? Хотя вряд ли. Будь так, он не искал бы убийц, а заставил бы его самою броситься в море или же выпить яд.
- Как тебя зовут? - Рене спросил просто, чтоб чего-то спросить.
- Ангей, - с готовностью ответил человечек.
- Ты сможешь узнать этого арцийца?
В глазах Ангея заметался животный ужас, и бедняга бухнулся на колени, проявив страстное желание облобызать мокрые герцогские сапоги. Рене брезгливо отпрянул.
- О не!!! Не, ясновельможный принц! Убейте меня, продайте атэвам, но я не сможу его больше видеть! Лучше повесьте!
- Повесить я тебя всегда успею, - отмахнулся герцог, - уведите!
Подбежавшая когда все уже кончилось охрана с излишним усердием подхватила незадачливого убийцу под руки.
- Да не бейте, - вдогонку приказал герцог. - Он не хотел меня убивать... Заприте где-нибудь и пришлите к нему клирика потолковей.
Проводив глазами жалкую фигурку, обмякшую в железных руках дюжих воинов, Рене как ни в чем не бывало обернулся к Эрику:
- Похоже, ты был прав. Магия не всесильна. И тем не менее они добрались до Эланда. Хотя, правду сказать, мы платим им той же монетой. Парочка моих сейчас в Таяне. Надеюсь, им повезет больше, чем этому бедняге.
- Рене, - Эрик глянул герцогу в глаза, - как ты смог его услышать? Конечно, я стар, но и в молодые годы я ничего бы не заметил и не успел. Я тебя никогда не спрашивал, где ты пропадал четыре года и кто тебя научил драться, как не умеет никто - ни атэвы, ни таянцы, ни мы - я уж не говорю про этих протухших имперцев. А теперь, когда аквэро<Аквэро - водяной смерч южных широт> у самой кормы, я спрашиваю тебя, Рене Аррой. Кто ты?
- Кто? - Рене задумался. - Я - это я. Это единственное, за что я ручаюсь. Да, я угадываю чужое движение еще до того, как оно сделано, я ощущаю присутствие того, кто думает обо мне. Откуда у меня это - не знаю, догадки есть, но это только догадки. Ну а приемам боя меня научили те, с кем я провел годы, про которые ты говоришь. У них такое в порядке вещей. Именно там я и узнал, что могу то, что другим людям, видимо, не дано. Я пытался обучить тому же Стефана, Шандера, маленького Рене. Они не смогли, ну так что же! Я все равно рад, что знаю и могу! Если тебе в руки попала хорошая шпага, стоит ли думать, как и где ее ковали? Особенно когда враги на пороге.
- Я предполагал что-то в этом роде, - вздохнул Эрик, - что-то проснулось у тебя в крови, что-то мне не понятное. Но ты прав, это не так уж и важно. Эланд пойдет за тобой, но ты должен победить. Знаешь, - маринер озадаченно поскреб подбородок, - я всегда терпеть не мог дурацкую байку, которую так любят повторять клирики. Ну, про то, как их добренький бог на всех рассердился и решил утопить. И только один человек додумался построить корабль и взял на него своих родичей и кучу всякой твари, от которого мы все и пошли, потому как другие утонули... Глупо это, никогда столько народу от одной семьи не разведется, люди ведь не кошки.
А сейчас вот думаю, есть в этом какой-то смысл - если, конечно, тот корабль не был настоящим кораблем. Вот если за него считать всю Тарру, тогда да. Бог там или еще кто сильный решил род людской погубить, а мы хотим выплыть. Похоже, сейчас так есть. И ты - наш капитан, больше некому, должен суметь, иначе никак не выходит.
- Ну, если так, - Рене внезапно улыбнулся удивительно молодо и ярко. - Если так, я сделаю все как надо. Ведь я все еще Первый Паладин Зеленого Храма<Первый Паладин Зеленого Храма Осеины - первоначально - моряк, признанный одним из сорока лучших из живущих ныне мореплавателей. Паладины Зеленого Храма составляли Совет и выбирали Первого Паладина, наделявшегося королевскими полномочиями, которые могли прекратиться или с его смертью, или если он сам от них отказывался и возвращал атрибут своей власти - Черную цепь - Совету. Когда власть над Эландом стала передаваться по наследству, звание Первого Паладина стало означать лишь почетное признание непревзойденных ныне живущими морских подвигов>.
Глава 2
2228 год от В. И. Полдень 28-го дня месяца Зеркала.
Пантана. Убежище
- Кто-то прошел в сад, - удивленно обронил Эмзар. - Странно, я вроде бы никого сегодня не жду.
Астен понимающе улыбнулся. Эмзар предпочитал одинокую жизнь, но он был хорош собой, а под ледяной оболочкой скрывался огонь. Астен давно догадался, что у брата случаются подруги, которые, видимо, приходят к нему через сад. Но не в полдень же!!!
Эльф с любопытством ждал, когда Эмзар получит ответ на посланное заклятие-встречу, и это не заставило себя ждать.
- К нам решила зайти подруга твоего сына. Разве Рамиэрль не объяснил ей, что это опасно?
- Она обещала не покидать моего дома, но, видимо, красота имеет обыкновение успокаивать.