Могу предположить, что среди Домов потомков Савалла – где замешано гораздо больше поколений – все пойдёт теми же путями.
– Мысль хороша, – сказал Мандор, – хотя я думаю, в местной картине могло быть побольше порядка.
– Ну, и то хорошо, – сказал я. – Что касается меня, я намерен отдать дань уважения и валить ко всем чертям. Пришлите мне открытку, когда все устаканится.
Мандор рассмеялся. Он редко смеялся. Я почувствовал, как запястье пощипывает там, где обычно ездил Фракир.
– Он действительно не знает, – сказал Мандор, взглянув на Сухэя.
– Он только что прибыл, – ответил Сухэй. – У меня не было времени рассказать все.
Я пошарил в кармане, поймал монетку, вытащил и подбросил.
– Решка, – возвестил я после осмотра. – Мандор, рассказывать тебе. Что происходит?
– Ты – не просто следующий в очереди на трон, – сказал он.
Наступила моя очередь смеяться. Я посмеялся.
– Это я уже знал, – сказал я. – Не так давно за обедом ты говорил, насколько длинна очередь передо мной… если мою смешанную кровь вообще можно рассматривать.
– Двое, – сказал он. – Перед тобой стоят двое.
– Не понял, – сказал я. – А что случилось со всеми остальными?
– Умерли, – отозвался он.
– Плохой год? Грипп?
Он подарил мне гадостную улыбку.
– Прошла беспрецедентная волна дуэлей со смертельным исходом и терактов по политическим мотивам.
– И что преобладало на игровом поле?
– Теракты.
– Очаровательно….
– Итак, вы трое под Черным Наблюдением и защитой Короны, и вы отданы под опеку служб безопасности ваших Домов.
– Ты серьёзно?
– Вполне.
– Внезапное истощение рядов – следствие того, что слишком многие стали искать продвижения? Или это было фортелем попроще – уборкой камней на дорогах.
– Корона не уверена.
– Когда ты произносишь «Корона», кого ты имеешь в виду сейчас? Кто принимает решения в безвластии?
– Лорд Банес из тихих Иноходных Путей, – отозвался Мандор, – дальний родственник и давний друг нашего прежнего монарха.
– Да, что‑то припоминаю. А не мог бы он сам положить глаз на трон и сам стоять за всеми… разборками?
– Этот человек – жрец Змея. Обеты ограждают их от правления где бы то ни было и когда бы то ни было.
– Но существуют объездные пути.
– Верно, но этот человек мне кажется истинно не заинтересованным в подобном.
– Что не исключает существование у него любимчика и, может быть, небольшой помощи ему. Есть ли у трона кто‑нибудь, особо обожающий его Орден?
– Насколько я знаю, нет.
– Это не значит, что кто‑то не перетасовал колоду.
– Да, но Банес человек не того сорта, к кому было бы легко подступиться с предложением.
– Другими словами, ты веришь, что он стоит над дрязгами, что бы ни случилось?
– В отсутствии улик обратного.
– Кто в очереди следующий?
– Таббл из Рассекающих мысль.
– А второй?
– Тмер из Прерывающих Полет.
– Верхушка очереди – расклад в твоём отражении, сказал я Сухэю.
Он снова показал мне зубы. Кажется, они вращались.
– А у нас как, вендетта с Прерывающими или Рассекающими? – спросил я.
– Не совсем.
– Не совсем.
– Значит, о нас всех просто заботятся, а?
– Да.
– И как до этого докатились? Насколько я понимаю, была куча народа. Свершилась ночь длинных ножей, или что?
– Нет, между смертями были некоторые перерывы. И когда Саваллу стало хуже, внезапной кровавой бани не случилось… Хотя несколько событий состоялось совсем недавно.
– Ну, ладно, перейдём к расследованию. Кто‑нибудь из этих урок попался?
– Нет, они или сбежали, или были убиты.
– И что с убитыми? По ним можно уяснить политические пристрастия.
– Не совсем. Кое‑кто был профессионалом. Парочка других была обычными недовольными – самыми говорливыми среди умственно отсталых.
– Ты утверждаешь, что не было ни одной ниточки к тому, кто мог бы за этим стоять?
– Совершенно верно.
– А что тогда по поводу подозрений?
– Сам Таббл, конечно, подозрителен, хотя заявить об этом вслух – идея не из лучших. Он расположен в иерархии наиболее выгодно, и ему так поступить удобно. К тому же, в его карьере слишком много политического попустительства, двурушничества, убийств. Но это было давно. У каждого есть пара скелетов в погребе. Последние годы он был тихим и консервативным человеком.
– Тогда Тмер… Он близок к тому, чтобы возбудить подозрения. Есть что‑нибудь, что связывает его с кровавым делом?
– Не совсем. Его дела на виду. Он очень замкнутый человек. Но никогда в прошлом он не был связан с подобными крайностями. Я знаю его плохо, но он всегда производит впечатление куда более простой фигуры, чем Таббл, да и более прямолинейной. Он, вероятно, из тех людей, кто если уж хочет трона, просто предпримет пару попыток, а не убьёт время в интригах.
– Конечно, могла быть вовлечена куча народу – каждый действует в своих интересах…
– И что же за страсть всплыла такая, ради которой все вдруг стали работать в своём интересе?
– Может, и такая есть, почему бы нет?
Улыбка. Пожатие плечами.
– Нет причин полагать, что коронация положит всему конец, – сказал Мандор. – Корона никого не защищает от кинжала.
– Но наследник приходит к власти вместе с дурным багажом.
– Это не первый случай в истории. И раз уж ты приостановился, чтобы подумать об этом, то несколько очень хороших монархов пришли к власти с небезоблачными послужными списками. Кстати, тебе не приходило в голову, что другие могут рассуждать аналогичным образом о тебе?
– Да, и это лишает меня ощущения комфорта. Мой отец долгое время хотел трон Эмбера, и это очень портило ему жизнь. Но как был он счастлив, когда послал трон к дьяволу. Если я что и вынес из его истории, так именно это. Подобных амбиций у меня нет.
Но на мгновение вспыхнуло любопытство. Каково это – контролировать огромное государство? Всякий раз, когда я выражал недовольство политикой здесь, или в Эмбере, или в Соединённых Штатах в Отражении Земля, то резво начинал соображать, как сам бы управился с ситуацией, если б состоял в должности.
– Не правда ли любопытно? – поддал пару Мандор.
Я опустил взгляд.
– Наверное, другие тоже смотрят в магические отражения… надеясь на путеводные нити.
– Несомненно, – отозвался он. – И что если Таббл и Тмер встретят безвременный конец? Что бы ты сделал?
– Даже не думай об этом, – сказал я. – Этого не случится.
– Предположим.
– Не знаю.
– Тебе надо принять решение, просто чтобы убрать неопределённость с пути. Ты же никогда не испытывал нехватки слов, когда знал собственное мнение.